Генеральские игры - Щелоков Александр Александрович - Страница 46

• Предыдущая
• 46/84
• Следующая

— Он был выше или ниже меня? Старушка подумала.

— Ежели выше, то совсем немного. «Метр восемьдесят», — отметил Капитан и спросил:

— Как он был одет?

— Черная рубашка. Трикотажная. Китайцы такие продают. В руке держал пластиковую сумку. Черную.

— Вы можете вспомнить его лицо?

— У меня на лица плохая память. Да, вот уши у него большие. Лопоухий, как говорят. Я ещё тогда подумала — надо бы в детстве его маме мальчику ушки косынкой завязывать. Да, он заметно прихрамывал. На рубль десять.

— Не понял, поясните.

— Когда я была маленькая, в городе после войны много хромых было. Их дразнили «хром-хром, рубль двадцать». Я понимаю — нехорошо, но так было. А этот хромал не сильно — на рубль десять…

Кое-что дополнили мать и дочь Тарасовы.

— Куда он направился с остановки? — спросил Капитан маму.

— Пошел по бульвару.

— Как вы считаете, не был этот человек кавказцем?

И мать и дочь в два голоса отвергли предположение:

— Что вы, чистый русак.

К этому времени на место происшествия уже приехал губернатор Носенко. Подвижный, как ртуть, энергичный, в окружении высших городских чиновников и милицейских начальников, он со всех сторон осмотрел развороченный троллейбус. С микрофоном в руке к нему подскочил корреспондент местного радио.

Все хорошо знали: губернатор неравнодушен к микрофонам и камерам телевидения. Больше того, считает, что ненормально, когда нет корреспондентов там, где он появляется.

— Игнатий Терентьевич, какие предположения?

Носенко все всегда знал наперед, а если и не знал, то гениально догадывался.

— Четко просматривается кавказский след. Мы этого так не оставим. Мы эту диаспору уже предупреждали. Теперь от слов перейдем к делу.

Записав беседу, корреспондент отошел от губернатора и наткнулся на Капитана.

— Скажите, в происшествии просматривается кавказский след?

Капитан удивленно вскинул брови.

— Кто вам сказал эту глупость?

— Спасибо! Спасибо! — Репортер откровенно обрадовался: неожиданно удалось добыть скандальную изюминку для репортажа. Сюжетец будет построен на столкновении двух мнений — губернатора и милиционера. Вот пойдет звон!

Капитан, не придав значения случайному обмену репликами с репортером, направился к месту, где осмотром машины занимался эксперт-пиротехник из ФСБ майор Логинов, его старый знакомый.

Работа шла до позднего вечера. Только когда стемнело, аварийная машина-тягач уволокла троллейбус в парк.

Вернувшись в отделение, Капитан зашел к Комкову. В кабинете начальника гудел телевизор. Не обращая на него внимания. Капитан начал доклад. Он мог уже предположительно назвать имя человека, который, вполне возможно, причастен к взрыву, — Родион Шишкин по кличке Тюфяк. Несколько опрошенных у ближайшей пивной забулдыг подтвердили, что Тюфяк с последнего бодуна прихрамывает, поскольку упал и повредил ногу, а также что он носит черную трикотажную рубаху.

— Завтра я его возьму за одно место, — пообещал Капитан.

— Стой, стой. — Комков неожиданно перебил Капитана. — Смотри, смотри!

Капитан повернулся к телевизору и увидел на экране собственное лицо, показанное крупным планом. Глаза озабоченные, злые. Брови сдвинуты к переносице…

Голос репортера за кадром звучал напористо:

— Губернатор уверен, что во взрыве ясно виден кавказский след…

Капитан с некоторым раздражением, но очень твердо ответил:

— Кто вам сказал такую глупость?

Капитан дернулся, словно собрался ударить по телевизору. Комков удивленно посмотрел на Капитана.

— Что икру мечешь? Ответил ты правильно.

Тем временем картинка на экране изменилась. На зрителей из своего руководящего кресла глядел Носенко — уравновешенный, невозмутимый, спокойный.

— Похоже, кое-кто пытается объявить войну городу. Я могу успокоить людей. Мы знаем, кто пытается поставить город на колени, кому это выгодно. И гарантирую вам, дорогие сограждане, что будут приняты самые строгие меры. Самые жесткие. Самые решительные. Сегодня гнездами преступности и разврата стали множественные казино нашего города. Мало того, что их владельцы позволяют собираться в своих заведениях всякой швали, они укрывают от налогов огромные деньги. Мы примем меры. Мы оставим в городе только те казино, к которым у нас нет претензий. Остальные десять-двенадцать закроем…

Длинной раздраженной трелью залился служебный телефон. Комков взял трубку и, прикрыв ладонью микрофон, шепотом сообщил: «Сомов».

Генерал-майор милиции Сомов Вадим Викторович взлетел на вершину милицейской пирамиды со стремительностью астронавта, запущенного в космос. Стартовой площадкой для него стала дружба с одним из чинов президентской администрации, и бывший директор профессионально-технического училища в одночасье стал полковником, потом генералом.

Огромный мужчина с брюхом, перевисавшим через ремень, с квадратной головой и маленькими мышиными ушами, Сомов быстро вошел в роль блюстителя порядка, считая, что главным является все же исполнение пожеланий и команд губернатора.

— Комков! — Голос Сомова рвался по проводам, как рык тигра. — Это твои мудаки вылезают на экран?! Я вам обоим! И тебе и ему! Кончай самодеятельность, пока я тебя не вытряхнул из милицейских штанов! Никаких иных версий. Ты понял? Губернатор знает обстановку в городе лучше, чем твои шерлок-холмсы. Завтра доложишь, что нашел кавказский след. Ты понял?!

Выразителен и точен великий, могучий родной язык! Комков ещё не положил трубку, а Капитан уже произнес тираду, которая стоила целой диссертации на темы языкознания.

— Не кипятись! — Комков уже давно тер к носу, поскольку знал — начальники поорут и успокоятся. В штатах гормилиции сорок процентов недокомплект. Не нравится он? Тогда оставайтесь, товарищ генерал в своем генеральском заповеднике, а майор Комков уйдет, ни о чем не жалея, ни о ком не плача. — Ты же знаешь, Капитан, что в таких условиях положено делать?

— Запить чём покрепче, чтобы во рту не горчило.

Комков добродушно улыбнулся: накачка совсем его не расстроила. Лучики морщинок разбежались от наружных уголков глаз.

• Предыдущая
• 46/84
• Следующая