Идентификация Спрута - Щеглов Сергей Игоревич - Страница 62

• Предыдущая
• 62/79
• Следующая

Он вопросительно посмотрел на Штерна, дождался разрешающего жеста и, не вставая, растаял в воздухе. Макаров с интересом оглядел собравшихся – если это суд, то кто же здесь судья?

– Ну что? – спросил Маркс. – Дадим преступнику шанс исправиться?

– Я против, – Миноуи скрестила руки на груди. – Есть риск, что коллега Макаров допустит еще какую-нибудь ошибку. Предлагаю доверить компенсирующую акцию другому пилоту.

– А вы что скажете? – спросил Маркс у Лапина.

– Я – лицо заинтересованное, – ответил тот. – Пусть Пашка сам за себя скажет!

Макаров удивленно посмотрел на куратора. Что он имеет в виду?

– Ну-с? – выжидательно сказал Маркс.

– Если можно, – пробормотал Макаров, – я сам. Я напортачил, мне и исправлять. Ошибки не будет, пойду в замедленном времени, все по три раза перепроверю. Если за мной кто-то другой прибираться станет, какой же я к черту пилот! Лучше уж обратно, подземоходы испытывать…

– Ты это, – строго сказал Лапин. – Без угроз, пожалуйста!

– Ваше мнение, Михаил Борисович? – обратился Маркс к Лернеру, и Макарова вдруг как током ударило.

Он понял, кто здесь судья.

– Пока что у меня нет полного понимания ситуации, – ответил Лернер. – Посмотрим, как пройдет компенсация. Удачи вам, Павел Александрович!

А вот этого не надо, подумал Макаров. Рванете за мной, скорость превысите, расшибетесь об какую-нибудь туманность – а мне опять за вас отдуваться? Нет уж, привет от андромедянских войск – и счастливо оставаться!

Макаров надавил большую красную кнопку, и пространство вокруг «Рифея» вспенилось виртуальной кварковой пеной, схлопнулось в гравитационную пленку, на несколько мгновений отрезавшую прыжковый объем от всех известных Ядерной Федерации видов излучения. Через мгновение пленка вспыхнула жесткими гамма-квантами и начисто испарилась, оставив внутри себя самую обыкновенную пустоту. Звездолет федератов ворвался туда на всех парах и закрутился на месте, отказываясь поверить в бесследное исчезновение таинственного чужака. А «Рифей», ничем более не напоминавший андромедянский спиралодиск, уже шлюзовался по перекресткам галактического Метро к месту давно назначенной встречи.

Все-таки молодец этот Лернер, подумал Макаров. Классную идею техникам подал. Вроде и простая штучка – гравитационный мешок – а никому раньше в голову не приходила. Будут теперь у нас еще и андромедянские технологии. Ну ладно, одних эрэсов я вроде бы воскресил, осталось теперь других не поубивать. Интересно, что они там мне в черном контейнере подсунут?

«Рифей» вынырнул из Метро в окрестностях ничем не примечательной лоимарейской системы Кенцтихори и сразу же лег в дрейф, поскольку в горячке предыдущих маневров Макаров рассчитал маршрут с точностью до километра. Представители «серьезной организации», о которой Макаров так и не успел ничего разузнать, сразу же вышли на связь, повторив ранее выданные инструкции: в контакт ни с кем не вступать, пополнять запасы массы в нейтральном пространстве, идентифицировать контейнер по аномальной задержке модулированного локационного луча. Сами господа Зак и Кул, разумеется, в случае чего были совершенно ни при чем – мало ли какой мусор болтается в нейтральном пространстве?

Макаров включил допотопный локатор и принялся обшаривать пространство, как самый последний «бомп» – пилот без определенного места приписки. Больше всего он боялся, что за этим вполне законным занятием его все же застукает полиция – знаменитому пилоту Мак-Ару не пристало шариться по помойкам. Конечно, на этот счет у Макарова имелась заготовленная легенда – потеря ценного груза вследствие разбалансировки при выходе из Метро – но все равно, репутацию ему могли основательно подпортить. Включу в счет, если что, решил Макаров, и на душе заметно полегчало.

Локатор захватил искомый контейнер уже на третей минуте поисков. Макаров удовлетворенно хмыкнул, аккуратно подвел «Рифей» на дистанцию гравизахвата и тщательно осмотрел свою добычу. Контейнер оказался ноздреватым прямоугольным булыжником размером с большой чемодан. Макаров не поверил, дважды повторил телеметрию – нет, самый натуральный чемодан, с массой чуть больше двухпудовой гири! Золото вряд ли, решил Макаров; значит, там бриллианты. Ну ладно, наше дело маленькое – сел, поехал, приехал, вывалил.

Макаров поплевал на ладони и взялся за выступивший из подлокотников кресла маленький спортивный штурвал. Оставшиеся до Космоцентра десять тысяч парсеков предстояло преодолеть своим ходом – доверять содержимое контейнера Галактическому Метро заказчики строго-настрого запретили.

Звезды привычно вытянулись в белесые нити, и Макаров с удивлением подумал, что лишь три недели назад в первый раз вышел в космос на пилотажном сверхсвете. Тогда, помнится, от сотни световых дух захватывало – а сейчас так и хочется дать по газам, выжать из двигателей максимум и заложить лихой вираж вокруг центра Галактики.

Спокойно, приказал себе Макаров. У меня еще два часа времени. Прилечу слишком рано, начну без дела вокруг Космоцентра околачиваться – сразу же попаду на подозрение. Поэтому полетим не спеша, засматриваясь на окружающие пейзажи. Вот выключим ускорение, так звезды сразу обратно в точечки и превратятся!

Макаров надавил на штурвал двумя большими пальцами, и космос вокруг стал почти обычным. Справа во весь экран полыхало Ядро, еще не подозревающее о своей скорой гибели в Центральной Дыре, слева тянулся рваный, весь в темных туманностях первый рукав, а впереди маячил зеленый треугольник целеуказателя. Макаров передвинул штурвал поудобнее, положил на него левую руку, вытянул правую вдоль подлокотника и впал в полетный транс. Даже на Земле он любил смотреть в бездонное звездное небо – плоское и неподвижное, но тем не менее притягивающее взгляд. Здесь, в открытом космосе, небо сделалось объемным и живым, картины созвездий менялись едва ли не каждую минуту, а услужливый «Рифей» так и норовил сказать несколько слов о каждой встречной достопримечательности. Словом, лететь вот так, положив руку на штурвал и мечтательно глядя сквозь экран в просторы Галактики, Макаров мог часами; и нынешние два часа пролетели совершенно незаметно, оставив после себя легкое разочарование – удовольствие, как всегда, закончилось слишком быстро.

Макаров сбросил скорость почти до нуля – чуть-чуть выше световой – и наскоро прикинул траекторию оставшегося полета. По сценарию, ему полагалось запросить удаленную швартовку, лечь на глиссаду, предоставив ведение «Рифея» по маршруту местному роботу-диспетчеру, просчитать траекторию свободного полета контейнера после взрыва, дождаться столкновения с другим кораблем, взорваться, запустить контейнер в нужном направлении, и в одном скафандре отправляться за получением страховки. Пять минут на все про все – и то лишку.

Макаров с хрустом потянулся, выходя из полетного транса, и восстановил связь с галактическим сегментом Сети. Почти сразу же на экране замигал значок дальнего вызова; до контакта с диспетчерами оставалась еще пара минут, и Макаров решил ответить.

– Это я, – сказал высокий рогатый черт, озорно сверкнув красными глазами. – Ваше предложение все еще в силе?

– Конечно, – подтвердил Макаров, с трудом сдерживая удивление. Что это стряслось с Домби Зублем? С чего это он так радуется?

– Тогда расширьте канал, – сказал Домби Зубль и показал руками, насколько его нужно расширить. – Я сейчас к вам сголографируюсь!

Успеем ли, поинтересовался Макаров у «Рифея». Вместо короткого ответа звездолет разразился целым потоком информации – за сколько микросекунд он рассчитывает траектории груза, в скольких миллионах точек сможет его выбросить, чтобы попасть в назначенное место, и все такое прочее.

– Хорошо, – кивнул Макаров. – Голографируйтесь, и потолкуем.

Еще пара минут, и я бы отправил контейнер по баллистической траектории, подумал Макаров. Неужели Домби Зубль пронюхал про мою частную операцию? Что же там такого, в этом контейнере?

• Предыдущая
• 62/79
• Следующая