Темнейшее поражение (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 36

• Предыдущая
• 36/84
• Следующая

- Что это за заскок у гарпий с прозвищами? - спросил он, снова изумляя её.

Каждый раз, когда кто-то звал ее K Р, частичка ее умирала, но Страйдер вел себя так, как будто в этом не было ничего такого. Она не знала, что лучше, смеяться или плакать.

- Я бы не беспокоилась о нас и наших прозвищах. Кстати мы еще не придумали прозвище для тебя.

Что-то опасное мелькнуло на миг в его глазах и тут же исчезло.

- Как будто мне есть дело до того, как вы меня называете. – Его голос был ровным, лишённым эмоций, не выдававшим ни намёка на то, что она видела. Иногда он был таким говнюком. Что ж, я посмотрю на твоё “у меня нет до этого дела” когда я спрошу у тебя “как насчёт этого?”

- Просто чтоб ты знал: мы называем Париса Секзорцистом.

Ноздри Страйдера раздулись, когда он резко вдохнул. Тишина так надолго поглотила их, что она начала чувствовать себя виноватой. Затем он сухо произнёс:

- Ты заработала первое вознаграждение.

Он открыл бутылку с водой, подхватил её тёплой рукой под шею и приподнял. Её губы прикоснулись к холодному потоку, и она забыла обо всём, связанном с виной. Кайя пила, как безумная, и боги, каждая следующая капля казалась вкуснее предыдущей. Когда она закончила, Страйдер скомкал пластиковую бутылку и бросил её через плечо. Он уложил Кайю обратно и отпустил. Ей пришлось сжать губы, чтобы не начать умолять его об ещё одном прикосновении. Он наклонился к ночному столику и взял кусочек гамбургера, который до этого разрезал на четыре части. Её замутило, а в желудке заурчало.

- Думаю, не нужно спрашивать, голодна ли ты, - заметил он с улыбкой.

Стыдно, но, по крайней мере, он потерял эту без эмоциональную черту и был все еще настроен, говорить с ней. Чудо из чудес. Она не будет жаловаться снова.

- Если ты хочешь гамбургер, тебе придется сказать мне честно, думаешь ли ты, что сможешь победить в следующем соревновании. Не говоря уже о следующем и следующем. Потому что, после этого последнего тура, мне нравится мысль о похищении Жезла все больше и больше.

В его голосе была нотка раскаяния, и глубоко внутри она понимала, что он собирался украсть Жезл Разделения вне зависимости от того, что она скажет. Если сможет. Чего она не знала, тем не менее, - это того, почему ему прямо сейчас было важно её мнение о будущих играх.

Должно быть, он прочитал вопрос в её глазах, потому что угрюмо произнёс:

- Я не хочу, чтобы тебя снова так ранили.

Боль цветком вспыхнула в её груди. Она ответит ему. Не из-за гамбургера, а из-за его беспокойства.

- Я… - Чёрт. Честно? Она думала, что сможет выиграть первый раунд, что знание о том, что остальные команды набросятся на неё, даст ей преимущество. Они и в самом деле атаковали её, а она была беспомощна.

В следующий раз они снова сосредоточат свои силы на ней, на каждом члене её команды. По-другому просто быть не могло. И она не могла жаловаться на несправедливость, потому что, если бы всё было наоборот, она бы сделала то же самое по отношению к любому, кто причинил боль её семье. Семья. Одно слово эхом отразилось в ее голове, и она вспомнила сомнения Талии. Всю свою жизнь она только лишь хотела быть почитаемой. Любимой. Уважаемой. Всю свою жизнь она всех только подводила.

Она была Кайя Разочарование.

- Я сожалею, что проиграла, - прошептала она.

Выражение его лица смягчилось и его пальцы, лаская, вновь прикоснулись к ее лбу.

- Ты не подвела меня. Никто не смог бы вытащить победу из их шляпы с таким сопротивлением.

Утешительно, но в глубине души она знала, что он бы нашел способ. Страйдер всегда так делал.

- Хотя ты заставила меня поволноваться, - добавил он, и в его голосе снова появились жёсткие нотки. - Не буду врать.

Говорил, как настоящий самец и сильное желание наполнило ее. Она хотела это, хотела его. Сейчас, всегда. Так. Для него она нашла бы способ.

- Да, - наконец, ответила Кайя.

- Я могу выиграть следующее соревнование.

Холодной, жесткой, безжалостной. Вот какой она должна быть. И она будет. Она хотела бы доказать чего стоит, так как она всегда нуждалась в этом. Никто не сможет остановить ее. Убийца. Мысли улетучились, когда она зевнула.

Страйдер накормил ее гамбургером, затем задал ей несколько глупых вопросов, на которые она с легкостью ответила, чтобы смогла получить коктейль в качестве оплаты. Когда она закончила, он сказал.

- Теперь отдыхай. У меня на тебя большие планы.

Ее пристальный взгляд скользнул к вершине его бедер к неполной эрекции, которую он в настоящее время выставлял напоказ.

Смех вырвался из него.

- Гарпия с грязными мыслями.

- Ты сказал большие. Я просто предположила… Надеялась…

- Спи, - приказал он, ухмыляясь.

- Ну, так что, ты это имел в виду или нет?

Ее веки стали закрываться.

- Ты должна просто подождать и узнаешь.

Был небольшой шанс, что Уильям типа, вроде как, возможно, капельку перестарался. И, конечно же, он сам первым бы признал, что мог совершить малюсенькую ошибочку. Ошибка или нет - скорее нет - но нельзя же было сваливать на него ответственность, думал он, пинками расчищая себе путь сквозь то, что осталось от родителей Джилли.

Ключевой момент: они просили об этом. В буквальном смысле просили. В то время как Уильям “работал”, играя на воображаемых инструментах под “Scotty Doesn’t Know” одну из его любимых песен, потому что ему казалось, что слова резюмируют всю его жизнь, он сделал объектам инъекции адреналина, чтобы они не отключились. Естественно, он также перетянул им вены, чтобы они не истекли кровью.

Обмороки и потеря крови каждый чёртов раз портили хорошую пытку. Ближе к концу, когда они поняли, что нет никакой надежды выжить, начались мольбы. Только после того, как они покаялись во всех своих грехах, разъярив его сверх всякой меры, когда он понял, что его представления о надругательствах и близко не были похожи на правду, что Джилли пережила вещи гораздо более ужасные, Уильям прикончил их. Он почти жалел, что сделал это. Было бы неплохо растянуть сессию ещё на несколько дней. Ох, ладно.

Теперь ему нужно было немного прибраться. Уильям обернулся вокруг себя, оценивая место резни и пытаясь решить, с чего начать. Может, ему стоило просто уйти. Здесь было слишком много работы. Потом он вспомнил то, как людям нравилось сходить с ума, как студии новостей любили раздувать истории типа “психопат на воле”, и подумал, что новость может дойти до Джилли. Не то чтобы он хотел держать её в неведении о том, что произошло. Он рассказал бы ей. Однажды. В далёком будущем. Когда она будет старше. Например… может, когда ей будет лет пятьдесят.

После всего, что эти люди - нет, эти монстры - сделали с ней, она бы не расстроилась. Как она смогла бы? Они нанесли ей вред самым отвратительным из способов, когда она была слишком мала и слаба, чтобы защитить себя. Уильям просто вернул долг.

Его желудок сжался, когда ему пришла в голову мысль. Может, она сама захотела бы их убить. Осуществить свою собственную месть, получить облегчение, что-то типа того. Или, что если он понял всё неправильно, и она хотела, чтобы их оставили в покое? Люди так скрупулёзны в вопросах границ, которые можно и нельзя пересекать, и да помогут вам боги, если вы переступите хоть через одну. Вас навсегда заклеймят грешником и злодеем.

Как одного старого приятеля Уильяма, Влада Колосажателя. А вы говорите о плохой репутации. Обезглавь несколько тысяч врагов, насади их тела на пики и выстави их на всеобщее обозрение - и бум, ты становишься “злым”. Это же просто смешно!

Для смертных пытки и смерть не были просто частью жизненного цикла. Они смотрели на них неодобрительно, считали бесчеловечными, а смерть члена семьи являлась причиной для скорби. Смертные не понимали, что душа продолжала своё существование в той или иной ипостаси, которая могла быть равноценной, а слабость навлекала ярость соперников.

• Предыдущая
• 36/84
• Следующая