Лунная ведьма (ЛП) - Уинстед Линда Джонс - Страница 53

• Предыдущая
• 53/65
• Следующая

— Я лучше умру.

Лиана медленно встала. Её живот увеличивался с тревожной скоростью, и теперь она всегда старалась двигаться крайне осторожно. До родов оставалось ещё несколько месяцев, и всё же ребёнок рос с каждым днем. Недавно императрица начала беспокоиться о том, как справится с задачей вытолкнуть его из своего тела.

— Глупости, — сердито отрезала Лиана. — Надо бы послать тебя на третий уровень для надлежащего обучения и не слушать протесты. Один день с мастерами, и ты выбросишь из головы романтичные бредни, мешающие жить полной жизнью.

— Если какой-нибудь мужчина до меня дотронется, то больше уже никогда не сможет прикоснуться ни к одной женщине.

Это было твёрдое обещание, клятва, которую Айседора не побоялась бы сдержать.

Лиана принялась изучающе разглядывать ведьму, которая вскочила на ноги, вспомнив, что не должна сидеть, когда императрица стоит. Но такие глупости Лиану не волновали. Истинная власть делала все эти мелочи ничего незначащими. А власть у неё теперь была. Себастьен прислушивался к ней, министры уважали, и даже жрецы больше не отваживались оскорблять в присутствии императора.

Но Лиана ещё не придумала, как покончить с Нэликом. Её постоянно окружали стражи и слуги, ни на минуту не оставляя в одиночестве, чем мешали составить и осуществить план.

— Борс обвинил тебя в убийстве, — прямо начала Лиана.

Айседора вздрогнула, но не отвернулась и не отвела взгляд.

— Он соврал?

— Нет, — тихо ответила ведьма.

— Мне и самой доводилось убивать мужчин, которые заслужили смерти, — призналась Лиана. — Это неприятно, но порой просто необходимо.

Айседора посмотрела на окно с таким видом, будто желала сбежать от этого разговора любым доступным способом.

— Есть один человек, — Лиана подошла к Айседоре поближе и понизила голос. — Он злоупотребил своей властью, и от его рук пострадало много молодых девочек. Прикрываясь одеждой жреца, он совершает поступки, на которые никогда не пошёл бы ни один праведный человек.

Айседора уже качала головой.

— Я больше не стану убивать, если именно об этом вы меня просите.

— Я твоя императрица, — спокойно напомнила Лиана.

— Накажите меня, если нужно, или казните, но я больше никого не убью.

Лиана запрокинула голову и вгляделась в бледное лицо Айседоры.

— Ты наделена огромным могуществом. Разве ты не считаешь, что сильные обязаны защищать слабых?

Ведьма слегка вздрогнула.

— Считаю.

— Этот жрец обольстил молоденькую девочку. Возможно, даже изнасиловал. Я так и не сумела вытянуть из неё подробности.

— А вдруг эта ваша девочка сама проявила недальновидность, и жрец виновен лишь в том, что нарушил обет безбрачия.

— Эта моя девочка, как ты её называешь, может быть виновной в чем угодно, однако это не отменяет злодеяний жреца. Узнав, что она понесла ребёнка, он бросил любовницу в подземелье, где Риона родила среди нечистот и смерти. На тринадцатый уровень, — пояснила она. — Возможно, ты слышала, как испуганно люди упоминают о том месте.

Ведьма подняла голову и впилась в императрицу взглядом.

— Она не первая, с кем он так поступил, — добавила Лиана.

Айседора продолжала сверлить её взглядом, и Лиана позволила себе несколько мгновений ответного любопытства. Конечно, ведьма прекрасно знала, насколько нелегко порой восстанавливать справедливость. Мир нуждался в сильных мужчинах… и женщинах… чтобы вершить правосудие.

— Вряд ли имеет какое-то значение, как я распоряжусь оставшимися мне днями жизни, — вяло отозвалась Айседора. — Что я должна сделать, миледи?

Тело Жульетт звенело от силы. Теперь вместо страха её переполняло воодушевление. Она не жила, пока не дала клятву и окончательно не превратилась в энвинку. Не ведала настоящей радости, пока не отыскала потаённую часть себя.

Она посмотрела на Рина и улыбнулась, однако торжественное выражение его лица не смягчилось. Неудивительно, что он разозлился на предложение избавиться от волка. Цвета вокруг стали ярче, запахи городских садов слаще, и Жульетт чувствовала себя бодрее, чем когда-либо прежде. Среди прочих запахов, до неё доносился дразнящий и манящий аромат Рина, такой родной и принадлежащий ей. Рин всё время был прав. Она осознала свою животную сущность и связь с землёй, поняла, что является её неотъемлемой частью. И это казалось замечательным.

А любовь… В мире было так много любви, Жульетт чувствовала её и в себе, когда смотрела на Рина. Нет, она ещё не любила его, но полюбит.

Ей хотелось выпустить свои способности на волю, разрушить выстроенный при помощи Рина барьер. Если она поддастся искушению и сделает так, то наконец узнает полную меру собственных возможностей. В прошлом, от прикосновений к людям ей открывались их мысли и намерения. Иногда, сосредоточившись, удавалось выяснить, в безопасности ли её сестры. Всю жизнь Жульетт почти не контролировала свой дар, а теперь он возрос до новых и, возможно, даже устрашающих высот. Справится ли она? Или же её опасения оправдаются, и она погибнет? Новоиспечённая королева не хотела выяснять это здесь и сейчас. Не перед столькими свидетелями.

Но исследовать свои силы в одиночестве ей тоже не хотелось. Стоя в окружении людей, которые любили её и боялись, Жульетт видела только Рина и протянула руку ладонью вверх, приглашая его присоединиться к ней.

Теперь она осознала, что Рин всё время был прав — им суждено провести жизнь вместе и нет никакой возможности избежать предначертанного. Чтобы понять это, ей хватило одного только чутья энвинки и не понадобилось использовать другие способности. Почему она так долго с ним боролась? Даже рисковала жизнью, стремясь сбежать от правды.

Мгновение поколебавшись, Рин подошёл к ней и взял за руку. Поскольку все за ними наблюдали, она не стала делиться своим открытием, решив покаяться в неправоте, когда они доберутся до её покоев.

Они занимались любовью на твёрдой земле и у холодной скалы, имея под рукой только медвежью шкуру. Сегодня она позовёт Рина в свою мягкую кровать и после того, как они утолят страсть, скажет, что принимает его предложение. Она будет его парой и королевой. Некоторое время, но не всегда, поскольку найдёт способ передать силу, поддерживающую в Энвине мир, кому-нибудь другому.

Жульетт хотела жить в доме, который для неё построил Рин, и заполнить его детьми, хотела бегать вместе с ним в волчьем обличье.

На обратном пути во дворец он не проронил ни слова. Впереди и позади них, соблюдая почтительную дистанцию, шагали стражи. Жульетт не могла согнать с лица улыбку. Почему она боялась? Её место здесь, рядом с мужчиной, которого суждено называть своим.

Путь из патио до её покоев был долгим. Массивный дворец представлял собой своего рода лабиринт, но она уже так хорошо ориентировалась в его коридорах, словно прожила тут всю жизнь. Здесь она чувствовала себя дома куда больше, чем в коттедже сестёр Файн. Этот дворец и гора были её Родиной.

Жульетт, Рин и солдаты всё так же молча шествовали по каменному лабиринту. Со временем она переселится в королевские апартаменты на третьем этаже, но пока те комнаты принадлежали Этэйне. Жульетт нисколько не спешила потребовать их себе, решив, что успеет заняться столь несущественным вопросом в ближайшие дни или недели.

Они с Рином вошли в спальню, и Жульетт отпустила эскорт взмахом руки, зная, что стражи встанут дежурить за дверью.

Они с Рином остались в комнате одни.

Она выпустила руку своего энвинца, повернулась и запрокинула голову, чтобы видеть его лицо.

— Я чувствую себя изумительно.

— Сердце дарит королеве удовольствие, недоступное никому другому, — Рин по-прежнему выглядел совершенно серьёзным, а она безумно соскучилась по его улыбке.

Жульетт шагнула вперед и коснулась рукой его лица.

— Я могу поделиться им с тобой, — прошептала она. — Оно удивительно яркое, пьянящее и воодушевляющее. — Поскольку теперь они были одни, Жульетт решилась ослабить узел на соединяющей их с Рином нити — на одной, самой важной нити из всех.

• Предыдущая
• 53/65
• Следующая