Белый олень (ЛП) - Далтон Сара - Страница 8
- Предыдущая
- 8/47
- Следующая
В тот же год Хальц-Вальден затопило, и этот потоп унес жизни бабушки и деда, отец остался один, как и я теперь. Он говорил, что мама дала ему причину жить дальше. Каждый день он утешал ее, это были улыбки, тихие благодарности, поощрения. Он не сдавался. Она стала его миром, причиной трудиться, становиться лучше. И отец больше всего хотел лишь заботиться о ней. Он хотел этого всем сердцем. А оно встречало любовью все и всех, от жуков в хижине до тех, кто насмехался над нами в деревне. Он сражался из-за меня, решив, что они пришли за мной. Он отдал за это свою жизнь.
Однажды моя мама сказала ему свое имя: Мей. Она помнила его, а больше ничего. Лес как-то украл ее память. Она говорила лишь о тенях, змеях, что обвивали лодыжки и утаскивали глубже в лес, о животных, созданных магией, рычащих во тьме.
Правилом отца было оставаться ближе к деревне, не заходить глубоко в лес. Но его смерть отменяла это правило.
Я хотела приключений. Но не представляла, что начнется оно так.
Все происходило где-то вне меня. Цветы были зажаты в моих руках. Еду доставили в хижину. Как-то я собралась в путешествие, раздав остатки беднякам. Кто-то даже принес зерно Анте.
Нортон пришел на закате и принес факел.
- Мы подготовили плот. Идем, Белый Олень. Отплати уважением, - он тепло улыбнулся.
По пути к реке рядом появился Казимир. Он сжал губы и склонил голову, словно хотел сказать что-то отвратительное.
- В моем городе, когда у кого-то большая потеря, друзья приносят деньги или вещи, чтобы помочь. Я знаю, что это не вернет твоего отца, но это от чистого сердца.
Он вложил в мою ладонь золотую монету. Она стоила больше, чем я бы наторговала за месяц.
Мои пальцы сжались на холодном металле, я благодарно кивнула. Я видела по его встревоженному взгляду, что он не хотел меня обидеть. Его добрые слова окутали меня, я не могла говорить.
По традиции вся деревня собралась на берегу реки, сжимая горящие факелы. Мы пели, пока шли.
- Ветер сильный,
Душу унеси,
И над миром меня проведи.
Тело мое в землю верни,
Дерево чтобы смогло прорасти,
К жизни меня вернув.
Отдыхать мне не давай,
А не то я не проснусь,
И навеки с рекой унесусь.
И пусть не сгнию,
Как листья в лесу,
А в мире останусь твоем.
Песня в давние обычаи не входила, но никто, кроме отца, в них и не верил. Он держался за то, чему научили его родители, будучи из Хэдалэнда. Все остальные, казалось, отринули эти поверья, переехав в Хальц-Вальден.
Теперь они хоронили мертвых. А раньше их сжигали, давали ветру унести пепел. Как ветер доберется до погребенных под землей? Отец как-то сказал мне: «Пусть меня охватит пламя, так я возрожусь». Но поющие голоса уменьшили мою боль. Только с этой смертью все были так внимательны. Только сейчас я чувствовала их любовь. Какая трата.
Пастор Джон сказал несколько слов, но они накрыли меня так, словно это были волны Южного океана.
Мы опустили факелы и разожгли костер. Джон столкнул плот в реку, и отец поплыл прочь.
- Забери его, Ветер, - прошептала я.
Глава пятая: Лес Ваэрг и миссия
Я стояла одна и смотрела, как уплывает горящий плот. Огонь все еще высоко вздымался, облизывая воздух, освещая тьму. Черный дым поднимался над ним. Слез не было. Я закрыла их в себе. Замуровала.
И хотя пламя было уже далеко, казалось, что огонь все еще обжигал мою кожу. И только через несколько мгновений я поняла, что это моя кровь бурлит от ярости. Моя кожа пылала от энергии. А потом заболела и спина.
В голове стучала только одна мысль: Я заставлю их заплатить. Я восстановлю справедливость.
- Я поговорил с Нортоном, мы написали весточку отцу.
Дыхание застряло в горле. Я не слышала, чтобы кто-то подошел. Когда я обернулась, то увидела бледного сероглазого принца Казимира, освещенного пламенем. Он опять отсвечивал оранжевым. Всего день назад я повела его в лес Ваэрг. Похоже, это решение было худшим в моей жизни.
- И что в этом хорошего? Как долго вам добираться до Цины? – с горечью сказала я.
- Три недели, - сообщил принц. – Но если ускориться, то немного меньше. Я приказал мальчишке все организовать.
- Он не пойдет в лес, как и всегда, - сказала я. – Он остановиться в Фондренкане, привлеченный местными юбками. И так всегда.
- Нет. Он выполнит мои приказы, а мой отец поймает Скитальцев и вернет мне Эллен.
- У тебя столько же шансов вернуть ее, сколько у меня – вернуть моего отца, - я все еще смотрела на пламя, ветер причинял боль глазам. Я закрыла их, пока они не начали слезиться.
Его плечи опустились.
- Не говори так.
- Но это правда, и ты это знаешь, - мы стояли в тишине и смотрели, как огонь растворяется в темноте. – Я ухожу. Я найду Скитальцев и перережу каждому глотку, отомстив за отца. Может, я доберусь до Эллен раньше, чем… - я не знала, что они хотели с ней сделать. Если они верили, что она – рожденная с мастерством, то они захотят использовать ее силы в своих целях. Но когда они поймут, что она соврала, у нее будут проблемы. А если они убьют ее? Это будет лежать виной на мне. В горле застрял комок. Я должна была помочь ей.
- Тогда я пойду с тобой, - сказал принц. Он повернулся ко мне. – Мы можем поехать вместе. У меня есть быстрая лошадь…
- Вы не можете ехать в лес Ваэрг. Вы принц, и у вас не осталось стражи. Ваша жизнь нужна королевству. А если вы умрете?
Его лицо побледнело, но он выпрямился.
- Я не боюсь ни смерти, ни леса. Никто мне не указ, я могу сам за себя решать.
Я покачала головой.
- Вашему отцу не следовало отпускать вас одного. Почему он не поехал с вами?
- Он занят, - насупился Казимир. Он пнул землю носком ботинка. – Данью, деньгами, всем этим. У нас становится все меньше стражи из-за… того, что мы не можем платить им, - он вздохнул. – Если бы он узнал, что я сказал это… хм, дитю из Хальц-Вальдена, моя голова уже висела бы на копье, хотя я и наследник. Потому я хотел жениться на Эллен. Она восстановила бы Красный Дворец, вернула бы ему прежнюю красоту. И мы бы снова производили драгоценности. Понимаешь, мастерство необходимо для работы замка без отходов. А сейчас он черным дымом загрязняет городской воздух. Но отец настаивает… Он говорит, что нам нужно больше бриллиантов… - он побледнел от того, что слишком много рассказал. Я не обратила на это внимания. Меня не волновал король и его секреты.
Я как-то смогла представить дворец, говаривали, что он был высотой в двадцать таверн. Я подумала о шестеренках внутри здания, что шумели. Как они двигаются? Как мое мастерство может заставить их работать?
- Вам понравилась Эллен? – спросила я. – Вы бы женились на ней, не будь она с мастерством?
- Да, - он не колебался. – Она прекрасна, и я, похоже, смог найти отклик в ее сердце. Я знаю, что мы не успели толком поговорить, но я что-то чувствую, понимаешь?
- Не совсем, - отозвалась я. – Но, может, вам стоит пойти со мной. У вас есть мечи, вы можете нести еду и помочь мне разобраться со Скитальцами.
Казимир мрачно кивнул.
- Отправляемся утром?
- Думаю, да, - слова немного успокоили меня, словно я взяла свою боль и переплавила ее в цель.
* * *
Я собиралась уехать поздно ночью, но с присоединением Казимира план пришлось менять. Сон в хижине без отца меня не радовал, потому я устроилась в соломе рядом с белым оленем.
- Зато у меня все еще есть ты, Анта. Ты ведь меня не бросишь? Ты, наверное, один из волшебных созданий, что никогда не умирают. Ты переживешь меня, - мысли убежали во тьму, я закрыла глаза, желая заснуть. И это случилось.
Я проснулась на рассвете и перекусила едой, что принесли мне жители деревни. Ничего не изменилось, я была в одежде для путешествия и осталась в ней, умыв лишь лицо и руки. Там, куда я иду, удобств не будет. Потому нужно использовать их сейчас.
- Предыдущая
- 8/47
- Следующая
