Женщина в озере (Сборник) - Чэндлер Раймонд - Страница 31

— Двадцати пять долларов в день и суточные. Кроме того, по восемь центов за каждую милю, которую я проеду на своей машине.

— Чепуха! — возразил он.— Слишком дорого. Пятнадцать долларов в день— и то много. А за бензин я готов платить, но в границах разумного. Никаких развлекательных прогулок!

Я выдохнул серое облачко дыма и разогнал его рукой, но ничего не ответил. Кажется, он удивился моему молчанию. Наклонившись вперед, он наставил на меня сигару.

— Я еще не нанял вас. Но если найму, вы будете работать в полной тайне. Никакой болтовни на эту тему с вашими дружками из полиции. Ясно?

— А что за работа, мистер Кингсли?

— Какая разница? Вы же производите всякого рода расследования, не так ли?

— Нет, не всякого. Только чистые.

Он взглянул на меня, прищурившись и сжав губы, его серые глаза потемнели.

— Между прочим, я не веду дел, связанных с разводами,— заявил я.— Но в качестве эксперта соглашусь за сто долларов.

— Ладно, ладно,— неожиданно мягко произнес он.

— Что касается грубости,—- продолжал я,— то большинство клиентов начинают либо обливать мою рубашку слезами, либо кричат, стремясь показать, кто из нас хозяин. Но обычно в конце они становятся рассудительными ... если только доживают до развязки.

— Ладно,— мирно повторил он, по-прежнему глядя на меня.— А многих вы теряете?

— Немногих, если со мной обращаются вежливо.

— Желаете сигару? — предложил он.

Я взял и положил ее в карман.

— Я хочу, чтобы вы отыскали мою жену,— сказал Кингсли.— Она исчезла месяц назад.

— Хорошо, я ее найду.

Он ударил обеими руками по столу и улыбнулся.

— Похоже, вы действительно ее найдете. За последние четыре года со мной никто так не разговаривал,— прибавил он. Я промолчал.

— Черт возьми! — воскликнул он.— Мне это нравится.— Он провел рукой по своим густым черным волосам и продолжил: — Она выехала ровно месяц назад из нашего домика в горах возле Пума-Пойнт. Вы знаете, эту местность?

Я ответил утвердительно.

— Дом расположен в пяти километрах от деревни. Туда приходится добираться по частной дороге. Он стоит на берегу озера Оленят, тоже частного. Плотину там мы сами построили. Это владение принадлежит мне и двум моим друзьям. Участок большой, но не обжитой и таким останется очень долго. Некий Билл Чейз живет там бесплатно со своей женой в соседней хижине и присматривает за хозяйством. Он инвалид войны, получает пенсию. Вот, пожалуй, и все. Жена отбыла туда в середине мая, выезжала два раза на уик-энды. А двенадцатого июня отправилась на какую-то увеселительную прогулку и назад не вернулась. С тех пор я ее не видел.

— И что вы предприняли в связи с этим? — поинтересовался я.

— Ничего. Ровно ничего. Я даже не поехал туда.

Он явно ожидал, что я спрошу его почему. И я спросил.

Он отодвинул кресло, отпер ящик стола, достал из него сложенный листок и подал мне. Это был телеграфный бланк, заполненный в Эль-Пасо четырнадцатого июня в девять часов девятнадцать минут утра. Он адресовался Деррасу Кингсли, Беверли-Хилл, Карсон-драйв, 965. Я прочитал:

«Выезжаю Мексику, получить развод, выхожу замуж Криса. Всего лучшего, до свидания. Кристалъ».

Я положил телеграмму на стол, а Кингсли протянул мне большую любительскую фотографию на глянцевой бумаге, запечатлевшую мужчину и женщину, сидящих под зонтиком на пляже. Мужчина был в плавках, а женщина в чем-то, отдаленно напоминавшем купальный костюм. Она была стройной блондинкой, молодой и хорошенькой. Мужчина сильного сложения, смуглый и красивый, имел узкие бедра, длинные ноги, огромную копну волос и белые зубы. Словом, обычный тип соблазнителя, разбивающего семью. У него было интеллигентное лицо и руки, созданные для объятий. Он держал в руках темные очки и улыбался, глядя в объектив, профессиональной, беззаботной улыбкой.

— Это Кристаль,— пояснил Кингсли,— а это Крис Лавери. Скорее всего, они сожительствуют, и ну их обоих к дьяволу.

Я отложил снимок.

— Если так, то в чем же дело?

— В горах нет телефона,— продолжил Кингсли,— и не было ничего-необычного в том, что она куда-то уехала. До тех пор, пока не пришла телеграмма, я об этом не думал, да и депеша меня не удивила. Мыс Кристаль уже несколько лет обитаем отдельно. Каждый из нас живет своей жизнью. У нее много денег: ежегодный доход от аренды принадлежащих ей нефтяных участков в Техасе составляет двадцать тысяч. Кристаль ведет легкомысленный образ жизни, и мне доподлинно известно, что Лавери был одним из ее любовников. Признаться, я удивился только тому, что она собирается выйти за него замуж, ведь этот парень профессиональный соблазнитель. Но все выглядело вполне правдоподобно. Вы меня понимаете?

— А потом?

— Ровно две недели от нее не было никакой информации. И вдруг отель «Прескотт» в Сан-Бернардино сообщил мне, что «паккард», зарегистрированный на имя Кристаль Грейс Кингсли, помещен в тамошний гараж и никто за ним не приходит. Они спрашивали, что с ним делать. Я велел держать его по-прежнему и послал им чек. Тут тоже не было ничего необычного. Я решил, что жена просто выехала куда-нибудь в машине Лавери и еще не вернулась. Однако позавчера я встретил Лавери в спортклубе, здесь за углом. Он сказал, что понятия не имеет, где находится Кристаль.

Кингсли бросил на меня быстрый взгляд, вытащил бутылку, два бокала цветного стекла, налил и один подвинул мне. Затем, взглянув на свой бокал на свет, медленно прибавил:

— Лавери заявил, что никуда с ней не уезжал, не видел ее уже два месяца и вообще не поддерживает с Кристаль никаких отношений.

— Вы ему поверили?

Кингсли кивнул головой, поморщился, выпил и -отодвинул бокал в сторону. Я сделал глоток. Это было шотландское виски отличного качества,

— Может быть, поверил я напрасно,— заметил Кингсли,— хотя в этом вопросе он заслуживает доверия. Сукин сын, если здесь подойдет такое выражение, считает достойным занятием соблазнять жен своих друзей, да еще хвастаться этим. «Он бы наверняка чванился, как петух, если бы моя жена убежала с ним и оставила меня в дураках. Я знаю таких самцов, а его особенно хорошо. Он выполнял разные поручения для нашей фирмы, постоянно вляпываясь в неприятности. Он не мог пропустить ни одной юбки. Кроме того, я рассказал ему о телеграмме, полученной из Эль-Пасо, и ему не было нужды лгать.

— А если ваша жена его прогнала?— спросил я;— Это могло задеть Лавери за живое — комплекс Казановы.

Кингсли улыбнулся, но затем снова нахмурился и покачал головой.

— И все же я отчего-то верю ему,— заявил он.—

Больше чем наполовину. Попробуйте доказать, что я ошибаюсь. Между прочим, тут тоже нужна ваша помощь. Но существует еще одно очень неприятное обстоятельство. Я занимаю отличную должность, и кроме нес у меня ничего нет. Я не могу рисковать, впутываясь в какой-йибудь скандал. Я же вылечу отсюда, если моей женой заинтересуется полиция.

— Полиция?

— Помимо прочих своих занятий,— хмуро сказал Кингсли,— моя жена время от времени ворует разную мелочь в магазинах. Я полагаю, это возбуждает ее, подобно виски. Мне неоднократно приходилось улаживать там чрезвычайно скверные дела. До сих пор я кое-как удерживал владельцев от составления протоколов в полиции, но, если она выкинет что-то подобное в другом городе, где ее никто не знает...— Он поднял руки и с силой ударил по столу.— Это может закончиться тюрьмой, не правда ли?

— У нее когда-нибудь брали отпечатки пальцев?

— Ее ни разу не арестовывали,— ответил Кингсли.

— Неважно. Иногда в крупных универмагах в качестве условия сохранения тайны требуют согласия на снятие отпечатков. Это удерживает любителей-клептоманов и позволяет расширить .о них сведения. Если кто-нибудь попадается несколько раз, магазин возбуждает дело.

— Насколько мне известно, ничего такого до сих пор не случалось.

— Отлично. Тогда можем об этом пока не думать, — сказал я.— Если бы ее задержали, то неизбежно обыскали бы. Даже зарегистрировав ее под. вымышленной фамилией, полицейские непременно вам сообщат. Да и сама она начнет звать на помощь, попав в беду.— Я постучал пальцем по голубому бланку телеграммы.— Депеша отправлена месяц назад. За такое время полиция уже предприняла бы какие-то шаги, обязательно поставив вас в известность.