Пурпурная лилия - Басби Ширли - Страница 60

• Предыдущая
• 60/77
• Следующая

Ужасно! Он не мог подумать, что ей нужно его состояние! Сабрина поняла свою вину и почувствовала, как ее лицо залила краска стыда. А почему нет? Ведь она же подумала, что он гоняется за ее состоянием. Но у меня была причина, слабо возразила она сама себе. Причина? Какая может быть причина, если по-настоящему любишь человека? Однако Сабрина знала ответ на свой вопрос, хотя хотела бы его не знать. Карлос и Констанца! Но если ехидные замечания Карлоса Сабрина могла отнести на счет ревности, то как быть с Констанцей? Она вспомнила, какую испытала ярость, когда узнала, что Бретт предоставил Констанцу своей судьбе. Тяжело вздохнув, Сабрина закрыла глаза. Что толку мучить себя? Кто теперь ответит на этот вопрос? Если Бретт так нуждался в ее состоянии, как утверждали Карлос и Констанца, а у нее не было оснований не верить им, тогда почему его так мучает то, что она гонялась за его деньгами?

Ответа на этот вопрос она не нашла и заснула, но даже сон не принес ей желанного отдыха. Всю ночь она видела одно и то же. Она радостно бежит по лесу, переполненная любовью так, что сердце готово выпрыгнуть у нее из груди, а на берегу озера ее ждет, раскрыв объятия, Бретт, и лицо у него такое доброе, хорошее… Но неожиданно на них опускается тяжелый туман, и у нее появляется нехорошее предчувствие, которое усиливается, когда она видит Карлоса и Констанцу, вдруг хватающих ее за руки и не пускающих к Бретту. Сабрина кричит, но Бретт не слышит и не видит ее, и она изо всех сил борется с Карлосом и Констанцей. Она еще видит Бретта, но у него уже совсем другое лицо… Сабрина собирает все силы, но вырваться ей не удается. Слезы , текут по ее щекам, когда она смотрит вслед уходящему Бретту…

Ничего удивительного, что проснулась она в плохом настроении и вся разбитая, так что не смогла заставить себя встать. Она не забыла свой сон, не забыла, как злилась на Карлоса и Констанцу. Зачем они ей помешали? Впрочем, какая разница! Все равно Бретт ее не любит!

Бретт тоже поднялся утром усталый, словно не спал вовсе, а такое с ним случалось нечасто. Усталость он мог отнести на счет работы, которую проделал, чтобы привести Лисье Логово в порядок перед приездом Сабрины, а вот уныние… В самом деле, после вчерашней ссоры с Сабриной он должен быть доволен… Разве нет? В конце концов, он поставил ее на место.

Почему же он недоволен? Почему у него такое чувство, будто он что-то потерял, и его месть совсем его не радует? Конечно, Сабрина не даст ему ответ сразу. Пройдет немало времени прежде, чем она сдастся и примет его бессовестное предложение.

Он усмехнулся. Неужели его недовольство связано с тем, как нехорошо он себя ведет по отношению к ней? Неужели, обдумывая, как сделать ее покорной, он даже от самого себя скрывал, что у него есть задняя мысль… и он смягчит себя? Неужели?

Нет, холодно сказал он себе, не было у него никаких задних мыслей. Алехандро повел себя, черт бы его побрал, как романтик, делая свою приписку к завещанию! И если он собирается воспользоваться правами, предоставляемыми ему как опекуну, то пусть вина за это ляжет на Алехандро!

Победа была близка, а Бретт не чувствовал никакой радости. Вне всяких сомнений, он жаждал обладать ею. Слишком много ночей он провел, мечтая о ней. Стоило ему только представить ее облик, и требовалось немало сил, чтобы подавить немедленно вспыхивавшие желания. Не менее прежнего он хотел отомстить ей, преподать урок, однако его мучило ощущение, что не столько месть вела его… Может быть, ему хотелось унять боль, которая не оставляла его с тех пор, как шесть лет назад она разорвала их помолвку. Он как будто научился жить со своей болью, как жил в юности, но все равно… Все равно он заставит ее лечь с ним в постель и облегчить страдания его плоти, если не души!

Он быстро оделся и чуть ли не бегом отправился в конюшню, где встретил Олли с письмом. Бретт рассердился, заметив, что конверт вскрыт, и сухо спросил:

— Я когда-нибудь буду получать письма, не просмотренные тобой? Олли усмехнулся.

— Ну, хозяин, старого кобеля не отмоешь добела, вы же сами знаете. Я так долго этим занимался, что вряд ли когда-нибудь смогу остановиться.

Бретт хмыкнул и стал читать. Письмо было от Моргана.

Бретт поднял глаза на Олли.

— Напиши ему, что я согласен, и пусть кто-нибудь из слуг отправит письмо.

Олли кивнул и повернулся было, чтобы идти в дом, но голос Бретта остановил его.

— Ты за все тут отвечаешь, пока я в Лисьем Логове… Эндрю и другие слуги уже предупреждены. Я вернусь примерно дней через десять. Напишу, когда буду знать точно. Но к моему возвращению чтоб все было готово к переезду.

Известие об отъезде Бретта Сабрина приняла равнодушно, даже с некоторым облегчением. У нее есть время, чтобы принять решение, остается лишь надеяться, что ей хватит этого срока, как бы короток он ни был.

Однако, несмотря на неуверенность в будущем, несмотря на обиду, Сабрина обнаружила, что ужасно скучает без Бретта. Без него все было так уныло, ненужно и постыло, что, к своему ужасу, она вдруг поняла, что считает дни до его возвращения.

Бретта не было уже пять дней, как, к великой радости Франсиски, приехал Карлос. Чувства Сабрины не были так однозначны. Она вдруг поняла, что не радуется ему, как бывало раньше. Его присутствие должно было только осложнить ее положение. Еще больше она расстроилась, когда Франсиска приказала приготовить для него комнату. Сабрина похолодела.

— Тетя, не думаю, что так будет лучше. Сеньор Данджермонд…

Франсиска даже не захотела ее слушать.

— Мне все равно, что он сказал! Его нет, а мы есть! Кроме того, теперь, когда Карлос приехал, все должно перемениться.

Сабрина проявила подозрительную покорность и лишь спросила:

— Да? Как это?

Она вопросительно посмотрела на Карлоса, который развалился в кресле и внимательно следил за ее реакцией, обратив внимание, что она встретила его совсем не так, как могла бы.

— Ты можешь назвать мне причину, по которой я должен обходить стороной дом, в котором поселились моя мать и моя милая кузина? — елейным голосом спросил он. — Тем более, что он куплен на твои деньги, скорее всего!

— Это еще неизвестно! — сердито ответила Сабрина. — И пока неизвестно, это его дом. — Она заглянула в глаза Карлосу. — Сеньор Данджермонд открыто сказал, что не желает, чтобы ты жил здесь. Жаль, но ничего не поделаешь. Поэтому я думаю, тебе лучше всего подыскать себе что-нибудь другое.

Франсиска пришла в ярость и так поглядела на племянницу, что странно, как Сабрина не провалилась сквозь землю.

— С каких это пор ты решаешь, что нам делать? Я — твоя родная тетка, и ты должна слушаться меня! И я говорю, что мой сын останется с нами, и посмей только стать на сторону гринго!

Карлос не отрывал взгляда от лица Сабрины.

Он хотел понять, о чем она думает, и его выводы были неутешительными. За те несколько месяцев, что он провел в Мехико, между ними встала преграда. Гринго? Карлос почувствовал укол ревности.

Несмотря ни на что, он не оставлял мысли жениться на Сабрине и заполучить роскошную женщину и богатство дель Торрезов. Он надеялся, что в один прекрасный день Сабрина все-таки достанется ему. Завещание Алехандро явилось для него ударом, однако в Мехико он решил, что предпримет еще одну попытку… Только теперь он не будет осторожничать. Путь был только один. Она должна забеременеть от него.

Жестокая улыбка исказила его лицо. С каким удовольствием он сделает ей ребенка! Тогда пусть ненавидит его, сколько хочет. Стыд заставит ее принять его предложение. А там уж он найдет способ признать недействительным завещание Алехандро. В конце концов, у него в Мехико хватает богатых и влиятельных родственников, которые поддержат его в войне против чужака.

• Предыдущая
• 60/77
• Следующая