Тайное становится явным. ЦОС ФСБ уполномочен заявить - Ставицкий Василий Алексеевич - Страница 10

У нас были интересные руководители. Незабвенный Яков Павлович Киселев, генерал, учитель и старший товарищ, в 1941 году политрук, оперуполномоченный по обслуживанию Подольского пехотного училища. Вместе со знаменитыми подольскими курсантами остановил он немецкие танки под Москвой, отличный агентурист, участник ряда известных послевоенных оперативных игр в Прибалтике. Светлая ему память.

Иван Владимирович Кононенко — заместитель Киселева Я.П., участник войны, впоследствии сотрудник внешней разведки. Каждый раз приезжая в Санкт-Петербург, Иван Владимирович посещает «Невский пятачок», где покоятся его товарищи. И это счастье, что остался жив в том аду. По мнению ряда известных писателей, Кононенко И.В. — человек с острым пером и творческим воображением. Кто прочитает его повесть «Не вернуться назад», с этим согласится.

Генерал Владимир Сергеевич Струнин, по возрасту не воевавший, всего добившийся своим упорным трудом и оперативной смекалкой. Помню, как ехали мы с ним однажды из Союза писателей по тогдашней улице Герцена и я обратил его внимание на дом № 11, где когда-то располагался юрфак МГУ. Он, выпускник знаменитого факультета, сказал: «Ты, знаешь, я не особенно люблю вспоминать те годы. Представляешь, как мы жили? На день мне мать давала 20 копеек и на них "вот живи и учись”. А ведь выучились и стали неплохими профессионалами…»

Слухи о создании на базе Пресс-бюро подразделения с рядом новых функций появились на Лубянке в 1989 году. Чувствовалось, что ветер перемен в стране стал проникать и в наши оперативные коридоры. Когда была расписана примерная структура ЦОС, я понял, что теперь наша работа в основном будет сосредоточена с оперативными средствами массовой информации, в том числе с электронными, так как авторы, которые писали книги о чекистах совета уже у нас не спрашивали, а прямо обращались в архив. Пришло время нам и «обороняться». Поэтому создание Центра, несмотря, вначале, на мое личное неприятие его, стало необходимостью. И последующие события показали его жизнеспособность и умение «держать удар» в прямо-таки сложных условиях 1991–1993 годах. Из деятельности моих товарищей по службе особо хотел бы выделить трудоемкую и скрупулезную работу, проведенную Береновым Виктором Николаевичем по систематизации и обработке архива святейшего патриарха Тихона, передачу его Церкви. Несмотря на большую помощь сотрудников архива, основная тяжесть все же легла на его плечи. Работа была долговременной и очень продуктивной. Сам факт передачи реликвий почитаемого религиозного деятеля Церкви стал актом исключительно своевременным и лег в копилку положительного имиджа спецслужбы, когда он был очень необходим. Поворот к быстрому реагированию на изменение ситуации вызвал и новые формы работы. Мы пошли в газеты, телестудии, обратная связь тоже срабатывала неплохо. И это было ново, нужны были и новые люди. Не могу не вспомнить в связи с этим генерала Андрея Черненко. «Человек со стороны», он сумел почувствовать главное в той ситуации и первый сделал тот шаг, который был необходим — пусть в рамках, к публичности и открытости. И мы открыли свои двери. Лично я считаю, что слишком широко, но эффект все же сработал. Черненко не стеснялся, если что было непонятно, спрашивать, на ходу учился, толково руководил. Ветераны ЦОС, работавшие с ним, думаю, вспоминают его с теплотой и благодарностью. Как и генерала Алексея Кондаурова, бывшего сдерживающим и подсказывающим резервом из «засадного полка». Интересное было время. Помню первые пресс-конференции, особенности их подготовки и недюжинные усилия для привлечения к ним руководителей спецслужбы. Оперативное напряжение тех лет вспоминается с удовлетворением неплохо сделанного дела. Оно помогло и в последующем, когда в силу известных причин, наши товарищи сменили пиджаки на камуфляжи.

И последнее. Писатель Виктор Конецкий сказал как-то: «Пути пройденного у нас никто не отберет». Были промахи, даже ошибки, в своем кругу мы их всегда признавали, но в обиду себя не давали. Одна заноза до сих пор тревожит меня — наш журнал. Недавно читая объемный труд известного литературоведа и историка Вадима Кожинова, я увидел в списке использованной им литературы и журнал «СБ». И что-то кольнуло. Я был свидетелем и участником его создания, помню поиски материала для первых номеров, знаю и люблю всех живых и ушедших навсегда его сотрудников. Вот и он ушел. А жаль.

Искренне благодарен всем, с кем в Пресс-бюро и ЦОС свела меня судьба, кто так много сделал для меня и кому я чем-то смог помочь.

ПРИКАЗ[1]

г. Москва 22.04.90 г.

О СОЗДАНИИ ЦЕНТРА ОБЩЕСТВЕННЫХ СВЯЗЕЙ КГБ СССР НА ПРАВАХ САМОСТОЯТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ КГБ СССР

Создать Центр общественных связей Комитета государственной безопасности СССР на правах самостоятельного управления КГБ СССР. Возложить на этот центр решение задач по развитию связей с трудовыми коллективами, общественными организациями и средствами массовой информации, а также по координации и контролю за деятельностью подразделений центрального аппарата, территориальных органов и войск Комитета государственной безопасности СССР по развитию общественных связей.

Председатель Комитета государственной безопасности СССР В. Крючков

Александр Николаевич КАРБАИНОВ — генерал-майор запаса, начальник Центра общественных связей в 1990–1992 годах.

Решение о создании Центра общественных связей КГБ СССР было предопределено всем ходом событий в политической, экономической и духовной сферах жизни государства и общества, а также международной ситуацией.

Причем, по моему мнению, это решение запоздало примерно на 2–3 года. Но лучше поздно, чем никогда, поэтому следует отдать должное тогдашнему руководству КГБ за этот креативный шаг.

Нельзя сказать, что ЦОС создавался на пустом месте. Его предтечей было Пресс-бюро КГБ СССР, которое сумело осуществить многие наработки в плане налаживания контактов с журналистами, писателями, кинематографистами. Но, во-первых, оно было малочисленным, и по этой причине широта охвата не соответствовала объективным потребностям дня. Во-вторых, все-таки основная его функция состояла в защите от проникновения в печать сведений, составляющих государственную тайну.

Развернутая структура ЦОС обеспечивала переход количества в качество процесса укрепления прямых открытых связей с трудовыми коллективами, творческими союзами, общественными и научными организациями, органами государственной власти и управления, средствами массовой информации. Иными словами на ЦОС возлагались задачи этакого мультимедиа центра.

В этой связи вспоминаю, сколько споров в руководстве КГБ вызвало предложенное мной название нового подразделения — «Центр общественных связей». Большинство настаивало на названии «Управление по связи с общественностью». Я настойчиво доказывал, что это название сужает истинное предназначение подразделения, поскольку под словом «общественность» в те годы было принято понимать представителей партийно-хозяйственно-профсоюзно-комсомольского актива. Меня поддержал Председатель КГБ В.А.Крючков, после чего название ЦОС обрело легитимность. Надо заметить, что вслед за нами такое же название подобных подразделений выбрали МВД СССР, Прокуратура СССР и ряд других государственных организаций.

Март-апрель 1990 года остались в памяти как время творческого порыва, связанного с комплектованием команды, определения функциональных направлений работы, а самое главное, разработкой планов конкретных действий и предложений по реализации намеченных целей. В короткие сроки был создан работоспособный, творческий коллектив сотрудников с высокой степенью ответственности, опытом оперативной работы и житейским опытом, а также хорошим уровнем оптимизма и честности. Имитаторов бурной деятельности практически не было.