И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" - Страница 95

• Предыдущая
• 95/172
• Следующая

— Ну а что… Нечего спорить, если не знаешь, верно ж ведь, майстер инквизитор? А я говорил… Ну и вот…

— Верно, — подчеркнуто доброжелательно улыбнулся он, походя похлопав горожанина по плечу, взял Нессель за руку и двинулся дальше, сквозь толпу, что следила за происходящим неотрывным взором множества глаз.

До самых дверей Официума никто более не пытался заговорить или заступить им путь.

— Ван Алены явились и ушли.

Курт слушал отчет Ульмера, сидя за столом с одиноким светильником в полутемной комнате, подперев голову руками и время от времени массируя усталые глаза кончиками пальцев; насильно втрамбованный в себя ужин порывался отозваться изжогой, а голова мелко пульсировала смешанной болью — от усталости, в висках, и той самой, противной, неотступной, острой, над переносицей. Нессель сидела рядом, сложив перед собою руки на столешнице и улегшись на них головой; рассеянный взгляд ведьмы вперился в дрожащий огонек над глиняной плошкой, и того, что говорилось рядом с нею, она, кажется, даже не слышала. Ульмер восседал напротив, пытаясь держать себя ровно и изображая бодрость, однако заметные синяки под глазами молодого инквизитора сводили всё его лицедейство на нет.

— Старший сказал, что в городе тревожно, и его… гм… свидетельница, подруга покойной дочери Юниуса, сообщила, что среди горожан распространяются слухи, будто сестра Готтер — ведьма и…

— С этим я разобрался, — тяжело выговорил Курт и, подумав, уточнил: — Частично и временно. Разумеется, завтра об этом заговорят с новой силой.

— Боюсь, да, — уныло согласился Ульмер. — Младший Ван Ален пожаловался, что владелец «Святого Густава» ведет неприятные разговоры о вашем самодурстве (простите, это дословно) и считает, что вы «решили припомнить былые времена», устроив массовую казнь. Ваша репутация тут сыграла не на руку… Также братья говорят, что Густав косится и на них, так как их не раз видели с вами вместе, видели, как вы вели с ними беседы, видели, что старший Ван Ален был вместе с сестрой Готтер у ратуши этим утром… Словом, идут слухи, что вы то ли наняли их, то ли соблазнили чем, то ли они что-то вроде вольных охотников на ведьм, каковые были прежде, и вы взяли их в дело… Не знаю, во что это может вылиться, майстер Гессе, но город начинает закипать, и слухи бродят один другого несуразней и опасней.

— Ван Алены остались в «Густаве»?

— Да, — отозвался Ульмер с явным неодобрением. — Сказали, что «пусть попробуют сунуться» и добавили, что не хотят усугублять ситуацию, а она усугубится, если они при малейшем намеке на опасность побегут прятаться под ваше крыло: в глазах горожан это лишь докажет, что братья состоят с вами в каком-то сговоре.

— В чем-то они правы, — вздохнул Курт, снова потерев глаза, и кивнул: — Что с остальным?

— Заняться окормлением арестованных я не успел: явились магистратские и забрали всех. Нужные документы я оформил ad imperatum[84]. Если хотите, можете просмотреть их лично, но поверьте, уж в чем, а в этом у меня опыт большой.

— Верю, — устало усмехнулся Курт. — За первые пару лет службы я тоже если в чем и поднаторел, так это в составлении отчетов и протоколов… Как мать убитой?

— Плохо. Несколько раз просилась возвратиться домой; я объяснил, как мог, насколько это опасно, и она то ли вняла моему настоянию, то ли устала спорить… В целом ведет себя довольно тихо и проблем не доставляет… О погребении девочки, майстера Нойердорфа и Хальса я договорился, протоколы допросов арестованных переписал набело. Как только пожелаете — могу предоставить их вам… Как только передохнёте, — уточнил Ульмер, переведя взгляд с Курта на почти уже засыпающую ведьму. — Я вижу, вам это нужно.

— Не помешало бы, — согласился Курт со вздохом. — Денек сегодня выдался не из лучших.

— Вам удалось что-то узнать? — осторожно спросил инквизитор и, помедлив, неловко пояснил: — Мне кажется, вы что-то нашли и обдумываете это сейчас… Об этом можно рассказать мне? Как знать, вдруг я смогу чем-то помочь…

— Быть может, позже, — возразил он, поднявшись. — Когда обдумаю. Не люблю вываливать на обозрение половинки идей и выводов: это после сбивает с мысли… Сейчас действительно стоит передохнуть. В здешнем общежитии найдется комната с двумя лежанками?

— Вам… нужна комната на двоих? — заметно смутившись, переспросил Ульмер, и Курт покривился в укоризненной улыбке, с нажимом повторив:

— С двумя кроватями, Петер. Попросту обстоятельства складываются таким образом, что оставлять Готтер без присмотра — дело рискованное и для нее опасное; я бы не хотел упускать ее из виду даже на минуту.

— Но здесь, в этом здании…

— …тоже опасно, — твердо оборвал Курт, и Ульмер осекся, растерянно замерев, и он, подумав, кивнул: — Хорошо. Кое-какие выводы я тебе изложу. Точнее, задам пару вопросов, и ты сам на них ответишь, и если после этих ответов тебе не придет в голову то же, что мне — значит, одному из нас пора снимать Знак… Вспомни, кто был связан с покойным судьей в деле о той лавчонке, из-за которой все завертелось. Канцлер. Как он умер?

— Утонул…

— Нет, не так отвечаешь; он умер случайно. Случайно споткнулся, случайно упал, утонул. Теперь девица, несостоявшаяся жена одного из причастных. Как она умерла?

— Ее-то как раз убили, и…

— Ее решил убить любовник — совершенно случайно именно накануне того дня, когда я решил с ней поговорить. Да, сама смерть была не естественной, но почему-то этому пьянчуге пришла в голову мысль о душегубстве именно той ночью, не раньше, не позже, а именно тогда. Porro[85]. Кристиан Хальс. Как он умер?

— Случайно, — уверенно выговорил Ульмер, и Курт кивнул:

— Да. Оказался не в том месте и не в то время и совершенно случайно погиб — именно в тот день, когда хотел сообщить мне что-то важное, когда нашел какую-то ниточку, потянув за которую, по его мнению, я и мог распутать весь этот клубок. Ergo, имеем следующее: три человека, связанных с делом, которым интересовался Георг Штаудт, внезапно и случайно умирают. А сегодня, когда мы с Готтер проходили по одной из улочек, с крыши дома сорвалась черепица. Не одна черепичина, а хорошая груда, которая оборвала собою водосток и вместе с ним рухнула туда, где миг назад была Готтер; и если б нам не посчастливилось, Петер, это был бы четвертый человек, так или иначе связанный с делом и случайно погибший. Какие мысли по этому поводу?

Ульмер несколько мгновений смотрел на него молча и с заметной растерянностью, даже, кажется, с легким испугом — то ли от тех самых мыслей и предположений, то ли опасаясь сказать нечто такое, из чего легенда Конгрегации сделает вывод, что он напрасно потратил десять лет жизни в академии.

— Вы, — наконец, проговорил он осторожно, — хотите сказать, что все это — воля человека? Не совпадения, не случайности, а преднамеренные действия какого-то… малефика? Но как такое возможно? С кем мы, в таком случае, имеем дело, если он способен на… — Ульмер запнулся, подбирая слова, и, так и не найдя нужного, договорил: — такое?

— Пока не знаю, — вздохнул Курт. — Я даже не знаю, какое оно, это самое «такое». Что мы имеем в случае с убийством гулящей невесты? Внезапно одолевшее желание ее любовника пойти и разобраться с ней. Причем, он даже не намеревался ее убивать, изначально он пытался воззвать к ее чувствам и совести, убийство было спонтанным. Разумеется, я могу допустить, что второй раз нарвался на один и тот же прием — некоего человека, способного внушить другому совершение какого-то деяния. Он мог застать будущего убийцу одного дома, в проулке, в толпе — и внедрить в его мысли последовательность действий: напроситься на разговор с девицей, взбелениться, убить.

— Но вам так не кажется?

— Если допустить такую вероятность, — кивнул Курт, — придется допустить и то, что против нас работает целая шайка. Один — умеет внушать мысли и действия. Второй — обладает способностью толкать предметы и живых существ силой мысли.

• Предыдущая
• 95/172
• Следующая