И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" - Страница 24

• Предыдущая
• 24/172
• Следующая

— Хороший вопрос, — согласился Курт. — Быть может, для тебя и памяти твоей дочери, для того, чтобы не предполагать, а знать, почему и как она погибла.

— Мою девочку убил пьяный ублюдок, — сквозь зубы выговорил рыбак. — Что тут еще выяснять, мастер инквизитор?

— Как знать, — многозначительно отозвался Курт, понизив голос; тот запнулся, бросив напряженный взгляд в толпу вокруг, увлеченную обсуждением подробностей свершившегося смертоубийства, и, помявшись, спросил так же тихо:

— Что вы хотите узнать?

— Ты слышал, что в Бамберге убили инквизитора? Видел его?

— Нет, — мотнул головой рыбак, растерянно передернув плечами. — Слышал, что было такое, но самого его не встречал.

— То есть, к вам он не приходил, с твоей дочерью или с тобою не говорил, не задавал вопросов о судье Юниусе и деле, в котором был замешан ее бывший поклонник?

— Нет, ничего такого… А почему спрашиваете, при чем это семейство здесь?

— Быть может, что и ни при чем… — вздохнул Курт; помедлив, развернулся и осторожно потянул Нессель за собою. — Идем. Здесь всё.

— Умереть так глупо… — с сожалением произнесла лесная ведьма, когда толпа осталась позади; он хмуро кивнул, обходя лужицу непонятной субстанции на пути:

— Да. И главное — так вовремя.

— Вы думаете, что это не случайное совпадение, майстер Гессе? — нахмурился Ульмер. — Но преступление ведь бытовое, обыденное, ничего таинственного, даже убийца известен и сознался — сам, по своему почину; да и не приходил к ним майстер Штаудт, как сами слышали…

— В моей жизни было множество совпадений, — отозвался он, — счастливых и не очень, но именно в совпадения я верю в последнюю очередь… Старик Нойердорф требовал у тебя отчета о вчерашнем дне? Что ты ему рассказал?

— Вы же не думаете, что… — начал Ульмер с неловкой улыбкой и осекся, на миг даже замедлив шаг в растерянности; Курт пожал плечами:

— Думать я могу, что угодно, но это ни о чем не говорит: нет фактов, нет твердых доказательств, потому пока я лишь пытаюсь выяснить, что происходит. Так что ты ему рассказал?

— Я пытался отговориться от него, как вы сказали, — заметно смутившись, ответил Ульмер. — Но майстер обер-инквизитор… С ним сложно спорить. Я подумал, что вы все равно не выяснили ничего нового, что все это и без того известно, все есть в протоколе; все то, что вы вчера узнали, он и так знал…

— Словом, о том, что я намереваюсь говорить с этой девицей, ты ему поведал, — подытожил Курт, и парень лишь молча и понуро кивнул. — Просто отлично…

— Ты думаешь, что девушку убил обер-инквизитор, чтобы ты не смог поговорить с ней? — вклинилась Нессель и, не дожидаясь ответа, неуверенно и словно бы нехотя возразила: — Но если кроме него и майстера Ульмера никто не знал про это, то поступить так — навлечь на себя подозрения. И ведь ты сам слышал: убийца найден и не отрицает своей вины.

— «Магистратская тюрьма» — это подвал в ратуше? — не ответив, спросил Курт и, увидев понурый кивок Ульмера, развернулся к ближайшему мостику, ускорив шаг. — Стало быть, мне нужно туда.

— Хотите поговорить с парнем? — пытаясь не отставать от него, уточнил молодой инквизитор. — Не лучше ли подождать, пока он придет в себя? Думаю, сейчас он вряд ли будет способен связать два слова.

— Однажды я уже подождал, и вот чем это кончилось… Его взяли ранним утром, сейчас уж скоро полдень; он будет вменяемым ровно настолько, чтобы отвечать на вопросы, а большего от него и не требуется.

Ульмер безмолвно шевельнул губами, явно намереваясь заспорить, но в последний миг придержав возражения, переглянулся с Нессель и лишь вздохнул, зашагав дальше в унылом молчании, не произнеся более ни звука до самых дверей ратуши. Тюремный охранник — неопределенного возраста вооруженное нечто, которое язык не поворачивался назвать солдатом или стражем, наверняка такой же доброволец из горожан, как и «следователи» у дома убитой — невнятно и как-то растерянно поздоровался с Ульмером, потом долго и опасливо рассматривал Сигнум приезжего майстера инквизитора, бормоча что-то себе под нос, и, наконец, проводил господ дознавателей к камере с заключенным — отгороженному решеткой сырому вонючему закутку. Дверь в камеру заперта не была, а арестант попросту валялся на полу у стены, сотрясая окружающий мир мощным, раскатистым храпом.

— Да он же все равно никакой, — пожал плечами охранник в ответ на упрек майстера инквизитора. — Куда он денется-то?

— Свободен, — отмахнулся Курт и, проводив взглядом бурчащего горожанина, распахнул решетчатую дверь.

Перед неподвижным телом арестанта он присел на корточки осторожно, стараясь ненароком не ткнуться коленом в угвазданный многолетней грязью пол, и перевернул на спину спящего лицом вниз человека, встряхнув его за плечо. Тот замычал, всхрапнув громче прежнего, поморщился, зачавкал губами, уронив на пол длинную нитку слюны, однако проснуться так и не соизволил.

— Эй! — окликнул Курт, встряхнув парня сильнее, и, не увидев ответной реакции, отвесил ему звонкую оплеуху. — Просыпайся.

Мутный взгляд из-под медленно приподнявшихся опухших век устремился мимо майстера инквизитора, вперившись в каменную стену; несколько мгновений арестант лежал неподвижно, явно пытаясь собраться и возвратиться к реальности, и перевернулся набок с недвусмысленным намерением снова провалиться в забытье.

— Эй-эй-эй! — повысил голос Курт и, сгребши парня за воротник, рывком приподнял, усадив и прислонив к стене спиной. — Не спать.

Тот застонал, схватившись руками за голову и сдавив виски ладонями, и снова открыл глаза, глядя прямо перед собою уже чуть более осмысленным, хотя и по-прежнему тусклым взглядом.

— Имя? — спросил Курт, сдвинувшись чуть в сторону, чтобы оказаться прямо напротив лица арестанта и, не услышав ответа, повторил громче: — Имя! Как зовут?

— Ральф… — хрипло отозвался парень и тяжело, будто шею его сдавливали колодки, повернул голову, тупо уставившись на своего мучителя. — Ты… хто? Где это я?

— Инквизиция, — коротко пояснил Курт, приподняв Знак за цепочку к самым глазам арестанта, и кивнул на решетку позади себя: — А ты в тюрьме.

— Чо?.. — проронил Ральф, растерянно мигнув, и, пошатнувшись, попытался распрямиться. — Какая еще, к черту, Инквизиция, почему тюрьма…

Курт промолчал, не попытавшись вынести парню порицание за непочтительность к следовательскому чину в частности и священному ведомству в целом; несколько мгновений он сидел неподвижно, дожидаясь, пока во взгляде напротив поселится хоть в какой-то степени осмысленное выражение, и ровно поинтересовался:

— Ну, как? Вспоминаешь, почему тюрьма?

— Я вчера… — пробормотал Ральф и снова застонал, зажмурившись и стиснув голову еще сильнее: — Это не приснилось…

— Что именно? — уточнил Курт все так же сдержанно. — Что помнишь о вчерашнем вечере? Что ты сделал?

— Попить… дайте… — выдавил парень, не открывая глаз; он кивнул:

— Непременно. После того, как ответишь на мои вопросы. Так что ты вспомнил сейчас? Что тебе «не приснилось»? Почему ты в тюрьме — понимаешь? Помнишь?

— Дайте воды! — сиплым шепотом выкрикнул тот, и Курт повторил, чуть повысив голос:

— Сначала ответы, Ральф. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Это — понятно? Итак, — продолжил он, когда арестант снова застонал, облизнув пересохшие губы и поморщившись от очередного приступа головной боли, — что ты помнишь о вчерашней ночи и почему, как ты думаешь, ты очнулся в тюрьме?

— Гретхен… — проговорил парень с усилием. — Я ее убил вчера… Господи, я проснулся и подумал, что это был сон…

— К твоему и ее несчастью — нет, не сон, Ральф. Как это случилось и почему?

— Я не знаю… Мы повздорили, она стала смеяться и нести всякие глупости, и я не выдержал… Я напился вчера, сильно.

— Это я заметил, — вздохнул Курт. — Хорошо, зайдем иначе… Где пил и с кем? Это — помнишь?

— Ни с кем, один, — все так же не открывая глаз, выцедил арестант сквозь плотно стиснутые зубы, явно сдерживая внезапную тошноту. — У этого… в этом… в гадюшнике…

• Предыдущая
• 24/172
• Следующая