И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" - Страница 20
- Предыдущая
- 20/172
- Следующая
— А эта сестра казненного — что говорит? По ее мнению, его взяли незаслуженно?
— Да нет, — пожал плечами Ван Ален. — Говорит как раз, что взяли за дело. Пока получается так: часть арестованных передана была светским — значит, не по нашей части, часть отпущена со штрафом — тоже мирские правонарушения какие-то, мелкие, опять не про нас, часть — подтверждается, и эта часть все равно больше, чем в любом подобном городишке… Что? — нахмурился охотник настороженно, перехватив взгляд Курта; он вздохнул:
— Вот внимаю твоим выкладкам. Хороши, аж заслушаешься.
— Я что-то упустил?
— Да в том-то и дело, что нет, Ян. И потому я думаю: отчего ваши не рассказали нам о своих подозрениях? Я понимаю, почему о вас было ни слуху ни духу прежде, понимаю, почему шесть лет назад ты смотрел на меня волком, когда я задавал тот же вопрос; но мои и твои собратья сотрудничают вот уж который год, и давно можно было понять, что…
— … что если мы будем бегать к инквизиторам с каждой занозой, нас пошлют ко всем чертям, — хмуро отрезал Ван Ален. — И согласно подлой сущности судьбы это случится именно тогда, когда мы не сможем справиться сами и ваша помощь будет всего нужней. Да и кроме того… Молот Ведьм, а о чем вам сообщать-то? О том, что вы больно много народу перехватали? Вы что ж — этого не знали, что ль? Или сказать инквизиторам же, что инквизиторы взялись за работу подозрительно деятельно?
— Ты выдвинул сразу три версии, которые могут иметь место в случае, если такой взлет малефиции в Бамберге окажется фактом — артефакт, малефик-одиночка, колдовская организация. Признаться тебе честно, Ян? Никому из нас этого и в голову не пришло, мы первым делом связали это (если не подтвердится версия злоупотреблений) с умножившимися случаями сверхобычного вообще; ты и сам знаешь, и мы это уже обсуждали с тобою, что в последние годы всевозможная потусторонщина прет изо всех щелей попросту валом. А дело-то все в том, что каждый в первую очередь рассматривает то, с чем чаще имеет дело, у каждого взгляд со своей колокольни. И если б вы потрудились о своем взгляде сообщить… Ладно, — вскинул руку Курт, когда охотник попытался возразить, — Бог с вами. Не «вы» «нам»; ты — мне. Мог сказать? Просто как старый добрый знакомый, безо всяких официальных встреч и запросов.
— Просто чудесно, — помедлив, произнес Ван Ален с расстановкой. — Виделись однажды шесть лет назад, и первое, что ты сделал при встрече — начал меня распекать… Ты меня, часом, со своим помощником не перепутал? И вся ваша Инквизиция всех нас со своей зондергруппой не путает? Да для чего мы тогда вообще будем нужны, если с каждым чихом станем обращаться к вам?
— Виделись мы дважды, — возразил Курт. — Во второй раз я приехал на оговоренную с тобой встречу, где и было решено, что Конгрегация и сообщество охотников будут сотрудничать и по возможности помогать друг другу, потому что враг, с которым мы имеем дело, не оставляет места для «цеховой гордости», которая de facto есть не более чем гордыня. И мы не просто «виделись», Ян; мы бок о бок дрались со стаей тварей и пытались спасти людей, оказавшихся под нашей защитой. Этим мы, позволь напомнить, и занимаемся — мы все, и охотники, и инквизиторы… А с моим помощником тебя перепутать сложно, — устало усмехнулся Курт, — он нынче мой начальник и вообще не последний чин в Конгрегации.
— А-а, — понимающе протянул Ван Ален, — так вот чего ты так бесишься: зло срывать стало не на ком… Странное дело, Молот Ведьм. Ты вот сказал, что вы не подумали, будто дело может быть в малефике с артефактом или в их шайке, которая мутит воду намеренно; почему? С твоей-то колокольни как раз это-то и должно было б увидеться в первую очередь — ты же вечно именно на колдовские заговоры и натыкаешься, благодаря им и известен стал…
— Вот то-то и оно, — наставительно кивнул Курт. — Да, артефакт, колдовские заговоры, вплоть до вовлечения в них высоких церковных чинов и знати — все это в моей практике было, но это расследования самые громкие. Это то, о чем все слышали. Но сколько их было? По пальцам одной руки пересчитать; а вся остальная моя служба — это то, о чем никто не слышал, о чем говорить не будут и на чем не прославишься: местечковые ведьмы, мелкие колдунишки, бытовая малефиция, залетный ликантроп в далекой деревне, кучка еретиков, помешавшихся на Писании… И поверь, у остальных дела обстоят так же; разве что заговоров с участием курфюрстов и замков, захваченных стригами, на их пути меньше попадалось, чем мне. Поэтому — да: первым делом и подозрения у нас появились те, каковые оправдывались прежде. А у тебя, судя по твоим версиям, как я посмотрю, работенка поразнообразней будет.
— Повстречаемся хоть раз в иных обстоятельствах, будет возможность посидеть спокойно за кружечкой — мы с братом тебе как-нибудь расскажем, — усмехнулся Ван Ален. — Там целый эпос сложить можно, да не один…
— И наверняка в этих эпосах мы бы почерпнули немало полезной информации, — заметил Курт и, когда охотник недовольно поморщился, продолжил: — К слову, от упомянутой зондергруппы тебе просили передать благодарность при встрече: твой рецепт выведения яда от укуса ликантропа спас не одну жизнь и сохранил в строю не одного бойца. Посему парни просили передать, если встретимся, что благодарят за дележку «цеховой тайной». А мой лекарь — что руки у тебя растут из задницы и швы ты накладывать не умеешь.
— Передай своему лекарю, чтобы сам шел в задницу, — любезно улыбнулся Ван Ален. — Я тебе глаз фактически сохранил… А вообще, я теперь поднатаскался, так если что — обращайся, зашью и второй.
— Искренне уповаю на то, что глаза мне пока зашивать рано, — хмыкнул Курт. — Все же до конца расследования я рассчитываю дойти живым.
— Что дальше-то делать будешь? — спросил охотник, неопределенно поведя рукой вокруг: — Куда двигаться собираешься? Силы объединить хотя бы теперь — идея неплохая, как думаешь? Похоже на то, что нам и тебе по пути: если ты узнаешь, что твоего сослуживца шлепнули за то, что он раскопал темные делишки местного Официума — стало быть, и нам с братом тут копать нечего, и нет никаких артефактов и малефиков, а есть просто люди, которым напрасно когда-то Знаки нацепили, не подумавши.
— Еще не знаю, что дальше, — пожал плечами Курт. — Сейчас я иду путем, которым шел Штаудт: он интересовался делом магистратского судьи. За сегодняшний день я успел переговорить со всеми, кто отмечен в протоколе, остался один человек, о коем в протоколе ни слова. Вряд ли я и там что-то выловлю, но для полноты данных поговорить надо… Потом буду думать. Если что придумаю — да, полагаю, действовать вместе было бы неплохо. Но и ты уж, будь так любезен, если что узнаешь, если будут какие-то подозрения, намеки, даже фантазии…
— … сразу расскажу, — кивнул Ван Ален и, увидев удивленно-настороженный взгляд собеседника, усмехнулся: — Что?
— Подозрительно быстро и легко ты согласился на сотрудничество.
— Я не согласился, Молот Ведьм, а сам же его и предложил, — поправил охотник и пояснил, недовольно поджав губы: — Не хочу торчать в этом городишке дольше нужного. Чем-то он меня безмерно раздражает; такое чувство, что сижу в бочке с маслом.
— За сегодня слышу нечто подобное вот уж второй раз.
— В первый раз — от самого себя? — усмехнулся Ван Ален; он пожал плечами:
— Меня все города раздражают. В них слишком много людей, а в людях слишком много того, что раздражает… На этом распрощаемся: откровенно говоря, валюсь с ног и мечтаю о нормальном ужине и постели.
— Задержись на минуту, — возразил охотник, когда Курт уже начал подниматься из-за стола.
Он обернулся, проследив взгляд Ван Алена к двери, и уселся обратно, глядя на возникшего на пороге парня — года на три младше охотника, совершенно не похожего чертами лица, однако что за человек появился сейчас в трактире, Курт отчего-то понял еще до того, как услышал:
— Лукас. Мой брат, соратник, заноза в заднице и гроза колдунов и тварей, — сообщил охотник, когда парень молча остановился у их стола, глядя на собеседников настороженно. — Курт Гессе Молот Ведьм, инквизитор, гроза всех и вся, в особенности нормальных людей, которым портит жизнь поистине талантливо.
- Предыдущая
- 20/172
- Следующая
