Выбери любимый жанр

Все сокровища мира - Точинов Виктор Павлович - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Над сейфом теперь колдовал Шмайсер, всю последовательность действий он успел заучить назубок и довел до автоматизма неоднократными тренировками.

А я вернулся в кресло и вновь уставился на экран визора, работавшего с приглушенным звуком.

Передавали международные новости, вновь про войну. Вторжение Конфедерации на Свободную территорию амишей продолжалось, и даже сводки до сих пор шли победные, но изменился масштаб побед: полностью зачищен поселок такой-то, восстановлен контроль над такой-то трассой… Похоже, рассекающий удар с выходом на канадскую границу провалился, и скоро у механизированных дивизий конфедератов начнутся проблемы с боеприпасами и горючим, а проблемы с диверсиями на растянутых коммуникациях уже начались…

Пока я смотрел на разрушенные дома и сожженные «Абрамсы», Шмайсер справился с хитрым кодовым замком и поднял крышку.

Но сделал полдела, причем его самую простую и легкую часть. Потому что под первой крышкой оказалась вторая, и запор там стоял другой, с множеством ступеней защиты.

Код теперь надо было вводить не нажатием кнопок на сейфе, но дистанционно, с помощью сигнала, идущего с пульта управления.

Сигнал каждый раз генерировался новый, во избежание попыток записать его и воспроизвести. И был завязан на дату, время, биометрию владельца и кучу других вещей… И попробуй ошибись хоть в самой малости – тут же активизируется система уничтожения, и на исправление случайной ошибки останется ровно двадцать секунд.

О таких мелочах, как сканирование сетчатки глаза, упоминать не будем – увы, контактные линзы с фальшивым рисунком сетчатки сделали эту предосторожность неэффективной… Но по заведенному обычаю на сейфе имелась и она, и мой коллега исправно заглянул в объектив.

Тренировки не пропали даром, Шмайсер ни в чем не ошибся. С тихим мелодичным звуком внутренняя крышка приподнялась сама, словно услышав «Сезам, откройся!».

Папа Карло получил возможность увидеть сокровище. А я остался в кресле, и без того зная, что внутри.

Там лежали пачки банкнот: валюты разные, самые ходовые, номиналы крупные. Лежали монеты и небольшие банковские слитки, золотые и платиновые, и даже два десятка палладиевых. Серебра не было, ни в монетах, ни в слитках.

Папа Карло ни удивления, ни восхищения не выказал, вообще никаких эмоций не проявил. Возможно, он не лукавил: я предполагал, что Папе доводилось выступать посредником в сделках и большего размаха.

В насквозь криминальном бизнесе, возникшем и развившемся вокруг Зоны, абсолютно честных людей найти трудно: одни врут меньше, другие больше, кто-то обманет за полушку мать родную, а кто-то испортит себе карму лишь за сумму с многими нулями…

Папа Карло был исключением, уникумом и белой вороной в нашей серо-черной вороньей стае. Он с самого начала сделал ставку на абсолютную и кристальную честность, она была его главным капиталом. Честность – а не счета в банках, и не заначки валюты и золотишка, и не запасы на тайных складах продаваемой сталкерской снаряги и скупаемого сталкерского хабара, и даже не коллекция картин, за каждую из которых любой музей мог бы выложить – если бы, конечно, имел – много-много миллионов.

Свою репутацию Папа Карло зарабатывал не один год, а заработав – берег пуще глаза. У него могли встретиться для переговоров люди, на дух друг друга не выносившие, – встретиться с уверенностью, что Папа никому не позволит притащить на стрелку оружие и что разговор никто не подслушает и не запишет. Ему доверяли посредничать в самых деликатных сделках, где продавец не верил покупателю, а покупатель – продавцу. Ему оставляли на хранение ценности, за которые и святой бы оскоромился, но Папа не скоромился. Его служба доставки по России и за рубеж действовала, как швейцарский хронометр, – не случалось ни задержек, ни пропаж. Ну и конфиденциальность девятьсот девяносто девятой пробы…

Если бы на Папу Карло кто-то сдуру или из жадности решил наехать, против дурака или жадины единым фронтом выступило бы все кормящееся с Зоны сообщество, позабыв все внутренние ссоры и дрязги, – и одним дураком или жадиной на свете стало бы меньше.

Таким вот человеком был Папа Карло… Иногда я задумывался – и сейчас тоже задумался, – а есть ли у честности Папы Карло свой лимит, пусть и запредельно высокий? Существует ли хотя бы в теории сумма, из-за которой он сможет оступиться?

Ответа у меня не имелось.

Папа Карло, не подозревая о моих лестных для него мыслях, начал работать: пересчитал купюры, дважды прогнав каждую пачку через счетчик-детектор.

Аккуратно записал результаты в тетрадочку, причем не абы какую, а от Картье – обложка тисненой кожи с уголками из белого золота, монограмма, выложенная мелкими бриллиантиками, а бумага такого качества, что хочется ею любоваться, а не пачкать карандашом или чернилами… Папа Карло пользовался для записей исключительно такими тетрадями, а электронные блокноты и прочие гаджеты презирал.

Возня с драгметаллами заняла гораздо больше времени. Каждую монету и каждый слиток Папа Карло отдельно взвешивал, затем брал пробу тестером, затем упаковывал в отдельный прозрачный пакетик, а результат, опять же отдельно, вносил в тетрадку. Если на слитке или монете имелся какой-то дефект – вмятинка, или царапина, или что-то в том же роде, – это тоже вносилось в тетрадку и параллельно, вместе с весом и пробой, – на ярлычок, прилепляемый к пакетику.

Ладно хоть тестер был у Папы дисперсно-волновой, и не приходилось дожидаться, пока на металл подействует химический реактив. И все равно процедура безбожно затянулась. Шмайсер, по сценарию обязанный наблюдать за ней неотрывно, скучал и с трудом сдерживал зевоту.

Да и я заскучал, хоть и развлекал себя на другом конце гостиной просмотром визора (плоский его экран был упакован в тяжеленную позолоченную ампирную раму). Международный новостной блок продолжался, перекинувшись на события в Европе, – там жители департамента Рона протестовали против пакета законов, недавно принятого французским меджлисом.

Протестовали по обыкновению бурно – в центре Лиона росли баррикады из опрокинутых машин, дымно горели покрышки, а в окна зданий летели бутылки с зажигательной смесью. Аналитики, комментируя происходившее, тревожились и предрекали, что протест перекинется на Париж и другие крупные города, и заклинали правительство силу не применять, но искать пути к диалогу, и договариваться, и достигать компромисса, и жить всем дружно и толерантно, не поджигая машины и здания…

Скукотища. Приевшееся бла-бла-бла. Я щелкнул пальцами, пытаясь переключить канал, не получилось, щелкнул еще, опять безрезультатно… Похоже, Папа очень точно настроил датчики под себя, пришлось отрывать зад от кресла и переключать вручную…

Врубил я региональный канал, надеясь угодить на новости или хронику происшествий. Однако там шел круглый стол, посвященный строительству Нового Петербурга. Очередной треп на тему, бессмысленный и пустопорожний…

Участвовали трое: депутат областного ЗакСа, подвизавшийся там председателем Комитета по капитальному строительству, ученый-культуролог и писатель-краевед, а модерировала их беседу необъятных размеров женщина, с трудом умещавшаяся в кадре.

На такие шоу я поглядывал всегда с интересом, после того как один из балаболов отлил бессмертное: надо, дескать, приставить сталкерское сообщество к полезному и нужному делу – пускай выносят по кускам из Зоны исторические памятники с целью будущего монтажа их, памятников, в возрожденном Новом Петербурге… Не за спасибо пусть выносят, разумеется, но за достойную оплату – за оклад грамотного специалиста плюс премиальные за спасенные фрагменты памятников. Пятиминутку здорового смеха тот чудак мне обеспечил…

Однако нынешняя троица была уныла: пережевывала давно и не раз звучавший бред.

Писатель вещал о том, что появление Нового Петербурга логично и неизбежно, что сама география городских окрестностей к тому располагает: города-спутники Пушкин, Петродворец, Гатчина, Ораниенбаум, Сестрорецк и прочие при вложении достаточных средств обретут новую жизнь, и разрастутся, и в процессе разрастания вполне смогут соединиться в новый большой город, кольцом объявший Зону.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело