Разрыв (ЛП) - Де Стефано Лорен - Страница 34

Мы едим уже несколько миль, прежде чем Сесилия, слишком беспокойная, чтобы оставаться тихой, спрашивает:

- Она сказала, чтобы вы отвезли нас к северному объединению. А что такое объединение?

- Мадам курирует весь этот район на протяжении тридцатимильной зоны – говорит Джаред – Ее бизнес приносит так много денег, что она смогла построить другие, более маленькие алые районы поблизости. Она называет их объединениями.

Его тон не имеет привычной грубости, и я не удивляюсь, возможно, потому, что он видит в Сесилии ребенка. Он всегда проявлял терпение к детям, что работали как рабы на карнавале.

- Как долго мы пробудем здесь? – спрашивает Сесилия.

- Пока я не скажу – говорит Джаред.

- Без обид – говорит Сесилия – Но почему ты должен быть нашим боссом?

Он смеется.

- Я никому не начальник – говорит он – Мадам босс. И я знаю одно, если она хочет, чтобы все было сделано определенным образом, значит, тому есть причина.

Линден смотрит на океан, проносящийся за окном. Он думает об ужасных вещах: я вижу отражение его глаз, и даже не узнаю его.

Северное объединение не так грандиозно, как карнавал Мадам. Оно так же состоит в основном из палаток. Хотя, они не всех цветов радуги, в основном преобладает коричневый цвет. Мы останавливаемся у высокой проволочной ограды, и когда Джаред опускает стекло, чтобы поговорить с вооруженными охранниками, я слышу гудение электричества. У Мадам любовь к электрическим заборам: Габриэля и меня это почти не убило, когда мы бежали с карнавала. Охранники – мальчики нового поколения, с грязными детскими лицами. Они нажимают на кнопку и когда открываются ворота, Джаред продолжает движение. Все еще светло и этим объясняется отсутствие работающих девочек. Хотя я вижу некоторых из них, они стирают одежду в старой ванной, в которую вставлен старый шланг. Я до сих пор чувствую мускусный запах духов Мадам. И нет достопримечательностей карнавала, хотя есть гирлянды украшающие палатки и яркие фонарики качаются на проводах, которые образуют ажурные узоры над головой. Такая же модернизация старого алого района: Мадам действительно ценитель атмосферы. Джаред останавливает машину.

- Все, приехали – говорит он – Самое время для ужина.

Нас ведут в зеленую палатку, в которой есть соответствующий зеленый коврик для пола и большие коробки, заменяющие столы. С обитыми краями, коробки рекламируют апельсины, и я помню, как Роуз рассказывала о своем, владеющем апельсиновыми рощами, отце. Интересно насколько богатым он был, и каким влиятельным: может, рощи для него были, как хобби, когда уму нужно было отдохнуть от спасения жизней? И тогда более злая часть меня задается вопросом, что если Вон убил его не только с целью украсть его дочь, но и с тем, чтобы избавится от конкуренции. Вон хочет найти лекарство, но принял бы он то, что если бы кто-то другой нашел его быстрее?

Джаред приносит нам миски с овсянкой, на которые я смотрю настороженно.

- Там ничего нет – говорит Джаред – Посмотри, видишь?

Он берет ложку из моей миски, и кладет себе в рот добротный кусок, даже слизывает с обеих сторон, прежде чем положить ее обратно. Я смотрю, как она погружается в овсянку. Сесилия убирает ее и держит между большим и указательным пальцем, прежде чем кладет ее на коробку.

- Ты можешь взять мою ложку – говорит она мне.

- В нескольких ярдах слева есть туалеты, если вам нужно – говорит Джаред – Я собираюсь пойти разыскать радио.

Как только он уходит, Сесилия снова открывает сотовый телефон.

- Ничего? – спрашиваю я.

- Ничего – говорит она расстроенно. – И батарея скоро сядет. – Она переводит внимание на Линдена, который угрюмо уставился в свою тарелку. – Пожалуйста, постарайся хоть что-нибудь съесть.

Он будто не слышит ее.

- Сесилия – бормочу я – Он сам решит.

Он ест совсем немного, просто потому, что она наблюдает за ним. Она единственная жена, которая у него есть, он должен ценить ее, потому как, их время вместе закончится, и они не смогут нормально попрощаться, только пустые руки и тоска по большему количеству времени.

Когда Джаред приносит радио, играет музыка.

- Региональные новости всегда вещают в шесть часов – говорит он – Через несколько минут начнутся.

Сесилия уже съела всю тарелку овсянки: на такой завтрак она бы жаловалась в особняке, но после дня без еды, она не придирчива. Линден не смотря ни на что, сумел съесть большую часть, и это хорошо. В течение нескольких минут она оба засыпают.

- Ты что-то подсыпал в еду, не так ли? – говорю я Джареду, который возится с антенной.

- Мадам рассказала мне о том, что этот мальчик пережил сегодня. Я подумал, что это поможет ему. А малышка просто задает слишком много вопросов.

- Ты не имел права…

- Успокойся. Это просто мягкое снотворное. Они проснутся, и будут чувствовать себя лучше.

Они действительно выглядят мирно. Линден не хотел разговаривать, потому что узнал так много о Роуз, но теперь, во сне, он обнимает Сесилию. Ее голова покоится на изгибе его шеи. Пока он рядом с ней, она счастлива. Она дома. Им на самом деле нужен отдых, но я подозреваю, что есть другая причина, почему Джаред так поступил. Джаред направляет антенну под правильным углом и помехи сменяются музыкой.

- Ты сказала мне, что Мэдди в безопасности – спрашивает он – Это была ложь?

-Она в детском доме в Нью-Йорке – говорю я. Я не говорю ему всей правды о том, что Клэр ее бабушка, потому что я не знаю, сильно ли больно будет Сирени, если она об этом узнает, или все же лучше рассказать – Ей там нравится. Она нашла друга.

Похоже, он не знает, верить мне или нет. Я не могу винить его за это: это редкость, для уродливого ребенка, встретить добрую судьбу.

- Как Сирень? – спрашиваю я.

- Она в порядке – говорит Джаред. – В основном занята обучением новичков. Мадам было особенно туго с нею после того трюка, что вы проделали.

- Ты имеешь в виду, трюк, который ТЫ помог нам проделать.

- Тсс, послушай. Это – то, что я хотел, чтобы ты услышала.

Музыка остановилась, и мужской голос объявляет о шестичасовых региональных новостях. Как я и ожидала, говорят о бомбежке в Чарльстоне, предположения какие взрывчатые вещества использовались, судя по размерам взрыва и состоянием завалов оставшихся после взрыва. Близстоящая исследовательская лаборатория, которая больше похожа на больницу, является Легсингтонским Исследовательским институтом и Оздоровительным Институтом, находящимся, приблизительно в ста двадцати милях к северо-западу от Чарльстонских бомбежек. Ученые были эвакуированы в неизвестное место в целях безопасности. Если Легсингтон является следующей целью, то вот куда я должна идти чтобы найти Роуэна.

- Ты какая-то дерганая, Златовласка – говорит Джаред.

- Что ты знаешь об этом? – спрашиваю я.

- Я знаю, что каждый раз, когда возникает проблема, ты где-то рядом – говорит он. Он смотрит прямо в мои глаза, и его тон практичный. – Это как-то связано с тобой, не так ли? И, что Мадам ученая скрывает от нас?

Я смотрю на моего бывшего мужа. Во сне его черты расслабились, но я вижу, что какой-то груз давит на грудь, он тяжело дышит. Он взял Сесилию за руку, потому что даже во сне, боится ее потерять. Он в таком состоянии из-за своего отца – я это знаю. Это - его отец похитил Роуз, чтобы привезти своему сыну; это - его отец убил своего уродливого внука; это – его отец является причиной всех несчастий в нашей жизни. Но я – та, кто открыл эту дверь. Я – та, кто заставил Линдена поверить. Он обманул своего отца и сбежал вместе со мной. И Сесилия последовала за ним, потому что, куда Линден туда и она. Я боюсь, что воспитала в ней вызов против Вона. Я боюсь, что он убил не рожденного ребенка, чтобы уничтожить ее, или снова подчинить себе. Я боюсь - что это все моя ошибка. Я больше не хочу быть причиной их боли. Я хочу, чтобы они были вместе с Боуэном. Я хочу, чтобы они счастливо прожили вместе оставшиеся годы. Я уже достаточно сделала.