Иммигрантка в западне щеголя (СИ) - Денисенко Кристина - Страница 36
- Предыдущая
- 36/45
- Следующая
— У тебя есть родинка ниже пупка? — спросила она, краснея.
— Это Сюзанна тебе сказала? — Владислав догадался, о чем именно Сюзанна могла вести с Анастасией разговор.
— Ты с ней тоже спал! Ты и Лев — два сапога пара! И здесь… на этом столе тоже?
— Нет! Нет! И еще раз нет! Я даже голой ее не видел и не хочу видеть — эта змея меня не привлекает!
— Но ты целовался с ней! А насчет родинки… Так, есть или нет?
— Солнышко мое, не ревнуй меня к Сюзанне. Я люблю тебя, и хочу, чтобы ты стала моей женой и матерью моих детей.
— Ты не говорил мне этого… — Анастасия смутилась. — А еще Сюзанна несла какой-то бред о наследстве твоего отца…
— В прошлый раз она тоже говорила о наследстве! Ее, похоже, ничто другое больше не интересует. Сюзанна думает, что отец все свои сбережения, включая квартиру и дачу, оставит твоей бабушке, и тем самым Лев лишится своей доли. Я раскусил ее амбициозные планы еще в первый же день. Она спит и видит львиную долю наследства. А отец уже переписал завещание и твоей бабушке после его смерти перепадет третья часть, но не все, естественно. Самое интересное во всей этой истории — это причуды отца: он припугнул Льва, что ничего ему не оставит. Отец так не поступит! А Сюзанна не знает всего, но уже завидует тебе! Этим и объясняется ее поведение.
Анастасия удивленно покачала головой:
— Так, у тебя родинка есть или нет?
— Есть, — признался Владислав, — но это не означает, что я спал с Сюзанной.
— Что же тогда?
— Все дело в том, что я с первой же минуты обратил на тебя особое внимание, но ты кружилась вокруг Льва как пчелка, к тому же была на пятом месяце беременности. Я подумал тогда, что было бы неплохо, чтобы Лев выбрал тебя, а не Сюзанну. Я хотел открыть ему глаза. Хотел, чтобы и он понял, насколько велика между вами разница… Сюзанну я соблазнил кошельком. Мне и усилий прикладывать не пришлось… Я затащил ее как уличную девку в туалет, ну, и она… поработала немножко. Я убедился, что она жалкая безнравственная шлюха. И все. Ничего такого, о чем ты, скорее всего, подумала, не было и не будет.
— Все… объяснений на сегодня достаточно. Ты такой же как и твой брат, — бросила Анастасия на ходу и вышла из кабинета.
Обижаться и разочаровываться во Владиславе, ох как, не хотелось, но пессимистические мысли подтачивали былую уверенность как вода камень. Анастасия стала задумываться о своем месте в агентстве, о том, что это и не ее мечта, но и бросить все из-за того, что Владислав огорчил ее сладкие представления об идеальности, она не могла. Причина была не настолько глубока, чтобы резко рубить с плеча, тем более это порадовало бы Сюзанну, и Анастасия впала в состояние нерешительности, словно стояла на перекрестке и не знала куда идти.
Анастасия избегала откровенных разговоров с Владиславом на протяжении двух последующих дней. Они говорили на рабочие темы, при удобном случае Владислав целовал ее и шептал о любви. Вроде бы ничего и не изменилось в их отношениях, но Анастасия грустила.
Она скучала и за бабушкой, и за Кариной, с которой тесно сдружилась за время работы в супермаркете. Обе звонили ей на офисный номер телефона, пока Анастасия все-таки не купила себе мобильный — самую дешевую модель с черно-белым экраном, и сама стала звонить им. Бабушка переживала волнительный этап в своей жизни, ее воодушевленный голос без лишних слов доказывал, как она счастлива — настолько счастлива, что о внучке будто бы и не думала. С Кариной Анастасия общалась все реже.
В последний раз Карина рассказывала, о соседке своей бабушки, проживающей в небольшом поселке вдали от города: пожилой женщине, перенесшей инсульт, требовалась сиделка. Одинокая старушка обещала переписать дом в качестве оплаты за труды, но из сельских жителей желающих не нашлось — сварливая была старуха, с соседями не ладила, да и не было гарантий, что она умрет не раньше того, как появится возможность переоформить дом. Она и сама еще не вступила в наследство после недавней смерти мужа.
Эту историю Анастасия пропустила бы мимо ушей, если бы ее саму не влекло к деревенской жизни. Домик в деревне, вокруг поля и разнотравные степи, восходы и закаты, жужжание пчел и вечерние арии сверчков! Вот она — мечта Анастасии! Но не могла же она бросить Владислава и рассчитаться с предоставленной им работы. «Нет. Я проработала здесь всего два месяца! Мне нравится и работа, и зарплата, и коллектив, и Владислава я не променяю на домик в деревне!» — размышляла Анастасия, но вскоре все-таки написала заявление на расчет и вопреки уговорам Владислава уехала из столицы.
Анастасия постаралась выбросить из головы россказни Сюзанны и сначала поверила Владиславу, что все именно так, как он говорит. Она никуда не уехала бы, если бы через несколько дней после визита Сюзанны в офис не пришла элегантная леди в плаще и шляпке с удивительно приятными чертами лица и мягким спокойным голосом. Она представилась «Ларина Римма Сергеевна» и прошла в кабинет Владислава так, словно продефилировала по подиуму, и вскоре они вышли вдвоем счастливые и улыбающиеся.
Владислав представил Анастасии своего юриста и вместе с ней покинул агентство. Анастасия приревновала! Причиной тому была неуверенность в себе. Ей казалось, что она не соответствует Владиславу, что Римма смотрится с ним гораздо лучше. К тому же Римма выглядела изысканно, изящно, от нее пахло сладко-фруктовыми нотками, и ее голливудская улыбка никого не оставила равнодушным.
Анастасия, движимая ревностью, пошла за Владиславом и Риммой. Она видела, как они вошли в лифт, как Римма обняла Владислава холеной ручкой, как она виляла бедрами, и стук ее каблуков стремительно пульсировал в висках Анастасии тревожным сигналом. Она побежала по лестнице, наталкиваясь на прохожих, но когда спустилась на первый этаж, Владислав и Римма уже стояли у выхода.
Римма смотрела на него как удав на кролика — Владислав стоял спиной, и Анастасия не видела его глаз, а ей бы этого очень хотелось. Секунды тянулись как в фильме с замедленной съемкой, минуты длились мучительно долго, сердце выпрыгивало из груди, а Римма охватила Владислава обеими руками и, встав на носочки, поцеловала его в губы. Он убрал ее ладони, но через долю секунду они снова целовались под зеленой пальмой с огромными листьями.
После увиденного Анастасия невольно приняла слова Сюзанны за чистую монету. «Владислав не лучше Льва» — твердила она и, написав заявление на расчет, еще две недели всячески избегала Владислава, который преследовал ее словно тень.
— Мы слишком разные, — сказала ему Анастасия, — и не можем быть вместе. Я не хочу, чтобы нас объединяли даже эти офисные стены, не хочу больше видеть тебя, и знать ничего не хочу о Зольтеманах! Жаль, что из-за бабушки мне не удастся не вспоминать о вас никогда.
Владислав устал оправдываться, и не мог удержать Анастасию насильно. Разорванные в клочья заявления не помогали, как и слова о любви. Она была упертой и ничего не желала слушать. Владислав понимал, что Анастасия не поверит в его любовь, если он не докажет ее поступком или поступками — слов было мало, к тому же Анастасия своими глазами видела, что он не оттолкнул Римму, хотя мог бы это сделать.
Владиславу ничего не оставалось кроме как разорвать с Анастасией трудовой договор, но упускать ее он не намеревался, и был уверен, что сможет объясниться, найти нужные слова, а главное показать себя с лучшей стороны и доказать свою любовь. Он не кричал и не устраивал истерик из-за нежелания Анастасии слушать и верить его оправданиям, да и что он мог сказать: лишь то, что пошел на поводу у слабости. Слабость ли истинное название минутного безумия, а не попытка удостовериться, что поцелуи Риммы не имеют над ним власти, как это было в окончательно не забытом прошлом, Владислав точно не знал, но его переполняло чувство раскаяния, и он был готов терпеливо ждать прощения Анастасии.
- Предыдущая
- 36/45
- Следующая
