Магический камень апостола Петра - Александрова Наталья Николаевна - Страница 28
- Предыдущая
- 28/54
- Следующая
Виталий несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и повернул головку замка.
Дверь распахнулась, и в прихожую ввалились несколько человек, которых трудно было с кем-нибудь спутать – у каждого из них принадлежность к полиции была написана на лбу крупными корявыми буквами.
Впереди держался крепкий широкоплечий мужчина, слегка начинающий лысеть. В голове у Виталия промелькнула совершенно неуместная мысль, что этот человек ни разу в жизни не был у приличного парикмахера.
– Капитан Перченок, полиция Центрального района! – проговорил широкоплечий лысеющий мужчина с явным удовольствием. – Гражданин Лапников?
– Да, это я… – вяло пролепетал Виталий. – Я – Лапников… А в чем дело?
– У нас имеется ордер на обыск вашей квартиры!
– Но на каком основании? В чем вы меня обвиняете?
– Узнаете в свое время или немного раньше! – отрезал капитан и махнул рукой своим спутникам.
Те рассыпались по квартире, на ходу натягивая тонкие резиновые перчатки, а сам капитан с одним сопровождающим направился в ванную комнату.
Чувствуя, что именно здесь таится главная опасность, Виталий протиснулся следом за ним. Капитан косо взглянул на него, но ничего не сказал и вместе со своим спутником начал планомерно и тщательно обшаривать ванную.
Первым делом они сняли декоративную пластиковую панель и заглянули под ванну. Там они нашли только комья пыли и один черный носок, который Виталий потерял месяц назад.
Затем они один за другим открыли шкафчики, с явным недоумением обнаружив там такое количество флаконов и банок с косметическими средствами, которому, несомненно, позавидовала бы иная стареющая актриса.
Полицейские переглянулись, поставили флаконы и банки на прежние места и закрыли последний шкафчик.
С каждой минутой безуспешных поисков Виталий чувствовал себя все увереннее и наконец осмелел до того, что деликатно откашлялся и спросил у капитана:
– Может быть, вы скажете мне, что ищете, и я сам вам помогу?
– Может быть, и скажем! – с этими словами капитан открыл неприметную дверцу, за которой скрывались трубы, вентили, фильтры и прочие технические устройства, к которым Виталий никогда в жизни не прикасался. Сюда заглядывал только сантехник, который раз в год менял фильтры. Но поскольку квартиру эту снимал Виталий всего три месяца, то сантехника никогда и в глаза не видел.
– Дай-ка фонарик… – проговорил капитан, заглядывая в таинственные глубины.
Напарник дал ему фонарик, капитан посветил вниз, и из шкафчика донесся его придушенный голос:
– Что-то есть…
Он еще несколько минут пыхтел и ругался, потом вылез и повернулся к своему спутнику:
– Попробуй ты, ты похудее, и руки у тебя длиннее. Если не достанешь, позовем Селезнева, у него есть такая штука удобная…
Полицейский нырнул головой и руками в темный шкафчик, оттуда донеслась приглушенная брань, затем он выпростал левую руку и протянул капитану голубой флакон с гелем для душа.
– Это вы искали? – не без сарказма осведомился Виталий. – Сказали бы сразу, я бы вам такой же дал…
– Это все? – спросил капитан у задней части своего помощника.
– Нет, еще что-то есть… – пропыхтел тот. – Сейчас… еще немножко… вот, уже почти зацепил…
– Я позову Селезнева! – предложил капитан.
– Не надо Селезнева! Вот! Я достал!
Полицейский вылез из шкафчика с победным видом, держа в руках какой-то сверток в голубой ткани.
При виде этого свертка Виталий по непонятной причине похолодел.
– Интересно! – протянул капитан, приняв сверток и взвесив его в руке. – Очень интересно!
Он быстро взглянул на Виталия, отметил испуг на его лице и развернул сверток.
В нем оказался небольшой черный пистолет.
Ноги Виталия стали ватными, и он без сил опустился на край ванны.
– Очень интересно! – повторил капитан и торжествующе посмотрел на Виталия. – Пистолет «беретта 92», калибр 9 миллиметров… именно из такого пистолета был убит господин Канарский! Лапников, вы не хотите сделать добровольное признание?
– Что?! Эдуард Канарский? – Виталий побледнел и едва не свалился в ванну. – Я понятия не имею, откуда здесь взялся этот пистолет!
– Вот как? Не имеете? – недоверчиво переспросил капитан. – Однако вы знаете… точнее, знали Канарского! Вы назвали его имя!
– Это вы назвали, я только повторил… – смешался Виталий.
– Нет, как раз я его не называл, правда, Петухов? – Капитан взглянул на своего подчиненного.
– Так точно, вы назвали только фамилию! А он сразу по имени – Эдуард!
– Ну, значит, я прочитал его имя в газете…
– А может быть, вы знали его имя, потому что были близко знакомы с женой Канарского? – проговорил капитан, у которого вдруг возникла гениальная догадка. Уж больно смазлив был этот типчик, к которому капитан пока без всякого основания испытывал некоторое презрение.
– С Алисой? – переспросил Виталий и схватился за голову, поняв, что проговорился. – Да, да, черт возьми, я был знаком с Алисой, но я не убивал ее мужа! И я понятия не имею, как здесь оказался этот пистолет! Наверное, его мне кто-то подбросил…
– Интересно, кто же мог подбросить пистолет в вашу ванную комнату? – насмешливо проговорил капитан.
– Я не знаю… у меня много врагов… вы понимаете, мне очень многие завидуют…
– Вот как? Тогда у меня к вам еще один вопрос, и постарайтесь ответить на него точно: где вы были в день убийства гражданина Канарского с одиннадцати до двенадцати часов?
– Где был? Не помню… разве вы помните, где были в какой-то конкретный день?
– Как правило, да! И потом, речь в данном случае не обо мне, а о вас!
– Ну, я не знаю… где же я был? Кажется, здесь, дома…
– Один?
– Да, один.
– Значит, подтвердить это никто не может? Плохо получается, гражданин Лапников! Получается, что у вас нет алиби на время убийства!
– Но я его не убивал… я ни в чем не виноват… пистолет мне кто-то подбросил… у меня много врагов… постойте, я понял, это она!
– Кто – она?
– Она, Алиска, вот же сволочь! – завизжал Виталик. – Это она приходила сегодня, чтобы подбросить пистолет! Еще в ванную попросилась!
Тут он вспомнил, как схватил ее сумку, и его царапнуло какое-то несоответствие, сумка показалась ему необычно тяжелой, как будто Алиса положила туда кирпич. А оказалось – пистолет.
– Это она, она мне его подбросила! – снова закричал он.
На капитана, однако, его слова не произвели особенного впечатления. Напротив, он почувствовал еще больше презрения к Виталику. В самом деле ну и хмырь! Мало того что с чужой женой спал, так еще и на нее теперь сваливает убийство. И словами разными обзывает. Тьфу, противно!
– Ну что ж, гражданин Лапников, у вас будет время поразмышлять о своих врагах и завистниках! – сказал он сухо. – Я арестую вас по подозрению в убийстве Эдуарда Канарского! – И капитан защелкнул на руках Виталия стальные браслеты.
– Нельзя ли что-нибудь более мягкое… – проныл Виталий. – От этих наручников на руках останутся ссадины… я так берегу свои руки…
– Вам здесь не секс-шоп! – отрезал капитан. – Наручники у нас для всех одинаковые!
А Петухов, идя сзади, пробурчал, что не о руках Лапникову надо думать, ему бы голову поберечь. Услышав такое, Виталик почувствовал, что недоеденный в ресторане бутерброд неудержимо просится наружу.
– Выпустите меня! – кричал Виталий, колотя кулаками по железной двери. – Выпустите! Я ничего не делал! Я ни в чем не виноват! Это все она! Она подставила меня! Выпустите меня! Это она, эта стерва! Она подбросила мне пистолет!
– Помолчи, а? – раздался за спиной голос соседа. – Помолчи, иначе тебе же хуже будет!
Виталий смутно понимал, что сосед прав, что ни к чему хорошему его крики не приведут, – но ничего не мог с собой поделать, его трясло, крик сам рвался наружу. В этой жуткой камере, где пахло хлоркой и чужим потом, где казалось, что стены с каждым часом все сближаются и наконец раздавят его, как в фильме ужасов, он чувствовал, что силы его на исходе и разум покидает его. Он уже не мог себя сдерживать, крик рвался из него сам. Он не узнавал своего голоса – высокий, срывающийся, иногда проскальзывали неживые нотки, как будто он был сломанным роботом. Еще немного – и он забудет все слова и завоет по-звериному.
- Предыдущая
- 28/54
- Следующая
