Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века - Шубин Александр Владленович - Страница 27
- Предыдущая
- 27/89
- Следующая
— И ученых, и шоуменов. Мелькают на видео — аж в глазах рябит.
— Но публичных политиков сколько было, столько и осталось. А что касается центральных деятелей, то с ними получилась некоторая экономия. Президентов стало больше, а вот депутатов сократили. Они оказались лишним звеном. Во время предвыборных кампаний депутаты доказывали, что они славные парни, отличные семьянины, умеют связно говорить речи и остроумно ругаться с конкурентами. Но для составления законов все эти свойства совершенно не нужны. Поэтому депутаты после выборов занимались лоббированием интересов тех, кто оплачивает их предвыборную кампанию, а законы готовили аппаратные работники. Во время Союзной революции победители решили, что депутатская система устарела. Теперь технологии позволяли избирателям голосовать в любой момент. Поддерживаешь партию — размести свой голос на ее избирательном счету. Разочаровался — забери свой голос и перемести в другую партию. Партиям теперь приходится учитывать мнение избирателей в каждый момент, а не только перед выборами. Голосования в парламенте проходят не по количеству депутатов, а по количеству голосов, поданных за партию или предложенное ею решение. Само это решение считается принятым, если за него подано большинство голосов в определенный момент — точку фиксации. Перед этим моментом лидеры партий (президенты или их представители) высказываются по разным каналам, обосновывают свою позицию. Других депутатов не нужно. Так президентская и парламентская ветви переплелись: лидеров партий именовали по месту, которое на данный момент занимает их партия, — первым, вторым и так далее президентом. Не набрал миллион голосов — извини, теряешь место в парламенте и звание президента.
— Ай, все это — компьютерный мухлеж. Вот сейчас и Фиксация твоя...
— Ты прекрасно знаешь, что при фиксации никакой мухлеж невозможен! Перед точкой фиксации по важнейшим актам голосовать нужно очно. Просто ты не ходишь выполнять свой гражданский долг — вот и не знаешь, о чем говоришь! В ближайшей библиотеке установлены голосовальные машины. Можешь посидеть там, ознакомиться с сутью проблемы (если не сделала это дома), задать вопросы представителям пяти партий, которые уже за неделю до принятия акта начинают дежурить у машин, участвовать в их проверках. Дело серьезное, хотя парламент и очень сильно ограничен в правах.
Затем подходишь к служителю, прикладываешь палец, и если отпечаток совпадает, машина позволяет тебе набрать код и разместить голос.
Но до этого торжества еще почти месяц, и чтобы партии внимательнее следили за настроениями избирателей, в остальное время можно голосовать через Сеть.
Словно иллюстрируя свою мысль, Сергеич набрал код и перевел голос. Рейтинги от этого, понятное дело, не шелохнулись.
А вот голосование по референдуму об ультиматуме Халифату ползло вверх после разгрома колонны миротворцев. Сам Сергеич еще не голосовал. Он привык формировать мнение научно, не торопясь, И потом, он надеялся получить заказ Верховного совета на экспертизу этого важнейшего вопроса современной политики. Даже набросал проект доклада.
Для Сергеича и его коллег члены Совета были наиболее лакомым кусочком. Они знали себе цену, не мелькали на видео и презирали президентов с их вечной избирательной кампанией. Но без президентов тоже было нельзя. Парламент принимает рамочные законы, партии отражают массовые настроения, голосования были лучшим социологическим опросом. Однако внимательнее всего члены Совета следили за настроениями своих избирателей, а советников выбирают советы земель. Что захочет земля, то и будет делать союзный советник. Чего будет добиваться район или город, к тому же будет стремиться его представитель в совете земли. Любой советник высокого уровня — тертый калач, прошедший большую школу согласований и лоббирования, настоящей демократии, когда тебя в любой момент могут отозвать и заменить другим. Но опытный советник сидит на своем месте долгие годы, а то и несколько сроков. Хотя Сергеич знал и таких, что навеки теряли управленческую работу, попав в черный список коррупционеров. Но это теперь редкость. С тех пор как миром стали править не деньги, а энергоресурсы, знаменитое «у. е. », приравненное к вашей доле энергопотребления, украсть можно только мелочь, заведомо уступающую содержанию советника. Все остальные перемещения ресурсов слишком заметны, их можно замерить физически.
Сила советников — в умении согласовать несогласуемое, соединить противоречащее. Поднимаясь со ступени на ступень системы советов, они научились главному — слушать. Они сами обращаются к эксперту (как он ждет этого обращения!) и слушают. Сидит перед тобой такой человек, а ты развиваешь мысль. Он не возражает, а только ставит вопросы, уточняет. Да еще так, что неясно, какой ответ он сам хочет получить. Потом весь твой центр пашет на этот заказ. Затем советник читает материалы. На твой центр переводится ресурс и приходит благодарственное письмо. Все. Теперь экспертное сообщество ждет, обратятся ли к тебе снова. Если да, это знак качества. Заказы пойдут как из рога изобилия. А потом опять ожидание. Большое искусство, чтобы к тебе обращались регулярно. К Сергеичу обращались чаще других, и не только союзные, но и земельные, районные, кстати, тоже не бедные. Производственно-хозяйственные организации Сергеич не консультировал вовсе. Для бизнеса, Общественной Корпорации Инноваций, коллективов и сетевого бартера — для всего этого океана ресурсообмена старались другие эксперты. Раздел сфер влияния. Экономисты и социологи подозревали друг друга в шарлатанстве, но публично свое мнение на эту тему не высказывали. Войны экспертов были приняты только в рамках одной дисциплины. Сергеичу приходилось и проигрывать, и выигрывать такие войны.
Обдумывая тему, Сергеич словно притягивал вожделенный запрос. И он пришел, да еще какой! Его запросил не один советник или президент, а сам Собор. Запрос формулировался в лоб: «Должен ли Союз применить силу в защите другого государства от агрессии?» Сам факт, что этот «неофициальный» орган задал такой вопрос, уже говорил о многом. Страна стоит на пороге войны. За три дня до Фиксации на «неофициальное» совещание в Новгороде соберутся все высшие лидеры и те, кого пригласят. Его, Сергеича, на этот раз не пригласят — таковы правила. Зато его меморандум в пакете документов дадут прочитать всем. Для затравки разговора. Так высоко Сергеич давно не поднимался. Ведь по итогам Собора они все обратятся с заявлениями. А через день наступит Фиксация — голосование будет остановлено, и результат будет принят к исполнению.
Собственно, болванка доклада у Романова уже была готова, и склонялся он к ультиматуму, а значит — к войне. После того как Сергеича обстреляли союзники Халифата, он еще сильнее укрепился в воинственном мнении. Но спросили не его одного. Тут важно оказаться на полкорпуса впереди других. Нужно знать что-то, чего другие не знают, и преподать эти факты в глобальном контексте. Так что Софьино дело может быть актуально.
Сергеич включил видение, чтобы запрограммировать его на отбор нужных для доклада свежих материалов.
Пока он вводил ключевые слова и образы, перед глазами на местном канале предстала Шведская академия. Профессор Эйхгорн, которого Сергеич хорошо знал, докладывал резюме: «Таким образом, Королевская академия заключает, что парламентские институты в их нынешнем виде нуждаются в серьезной трансформации». Ого, да мы летим в эпоху перемен. Вердикт Академии, сформулированный в столь резкой форме, просто так не выносится.
Сергеич отодвинул изображение в сторону и взглянул вниз. Он любил это место фьорда и обычно пролетал его на низких высотах. Скалы, синева моря или свинцовый отблеск в непогоду, сосны. Как давеча Карелия, но только среди моря. Озеро разрослось и затопило скалы. Рой автолетов, клубящийся на подступах к Стокгольму, подкреплял иллюзию потопа. Если в результате глобального потепления полмира будет затоплено, все будут спасаться на автолетах. И может быть, даже спасутся.
- Предыдущая
- 27/89
- Следующая
