Путин - приемный сын Ельцина - Платонов Сергей Владимирович - Страница 8

Шопронский семинар

В это же время резидентура КГБ сообщала из Вашингтона, что под «крышей» Международного института прикладного системного анализа (ИИАСА) Центральное разведывательное управление США с весны 1990 года проведет в городке Шопрон на австрийско-венгерской границе серию «семинаров» для перспективных молодых ученых из России. Для участия в их работе в состав преподавателей включена группа специалистов из ЦРУ. Во время обучения планируется глубокое изучение молодежи на предмет возможного привлечения к долгосрочному сотрудничеству. Подбор и формирование команды в России поручены надежным друзьям Запада академику Станиславу Шаталину и стажеру института, выходцу из России Петру Авену.

Самый способный ученик радикально настроенного академика экономики Шаталина по его рекомендации уже работал в Вене. Провожая год назад любимого ученика в Австрию, академик не стал скрывать свои планы и решил, что пора приоткрыть завесу секретности.

— Петр, на Западе мои друзья уже поняли, что Горбачев выработался и дальше будет только тормозом. Нужна свежая фигура. Принято решение делать ставку на Ельцина. Но у него нет своей команды. Дилетанты типа Бурбулиса для исполнения будущей задачи по слому коммунизма и экономической трансформации страны не годятся. Я болен и стар. Только такие, как ты, не связанные со старой партноменклатурой, не зацикленные на достоевщине с ее слезой ребенка и славянофильстве, могут помочь уральскому бунтарю-волкодаву. А он горит желанием сломать хребет коммунизму, разогнать Советы и внедрить либеральную модель экономики. И прямо заявил об этом в сентябре 1989 года во время первой поездки на смотрины в США. Мои братья-масоны из ложи в Цюрихе выделили для таких целей солидные средства. Их хватит, чтобы подготовить и сформировать как минимум три состава правительства. Ты первая ласточка, но для прихода весны, как известно, этого мало. До отъезда прикинь и оставь мне список кандидатов на учебу в Вене.

— Хорошо, сделаю, но сразу могу назвать Гайдара, Чубайса, Нечаева, Шохина, Кагаловского, Машица. Потом — мои ровесники и друзья Андрей Вавилов, Владимир May, Сергей Васильев, Борис Федоров, Алексей Улюкаев, юрист Сергей Шахрай. Почти все прошли подпольные семинары в Змеиной Горке под Ленинградом. Подойдут для этой цели и более старшие коллеги, такие как Сергей Игнатьев, Евгений Ясин, Александр Лившиц, Яков Уринсон. Всех их тошнит от коммунизма.

— А как насчет Явлинского? Говорят, талантлив. И Ясин о нем хорошо отзывается.

— Слышал и я такое. Но Гайдар утверждает, что с ним нелегко. Очень честолюбивый и упрямый. Влиянию не поддается. К тому же страдает, как считает Гайдар, минимум двумя комплексами — недостаточной экономической образованностью и комплексом народного защитника. Боюсь, не впишется он в наши ряды.

— Согласен, пусть продолжает работать на Горбачева. Толку от нашего главного перестройщика все равно никакого. Хотя я так Михаилу Сергеевичу поверил и пошел за ним. Даже однажды поклялся в верности. Теперь понимаю, что это из-за Раисы Максимовны. Ладно, все. Этот этап пройден. Вот тебе телефон. Позвонишь в Вене. Скажешь: от меня. Поезжай и не забудь оставить мне список. Второй экземпляр передашь руководителю семинара.

ИИАСА был создан по инициативе США и СССР в 1972 году в атмосфере потепления американо-советских отношений. Церэушники сразу усмотрели в этом шанс для создания еще одного канала воздействия на научную элиту СССР и не упустили его. Постепенно через агентуру влияния им удалось увлечь идеей совместного системного анализа проблем мирового развития часто бывавшего за рубежами СССР и очень влиятельного в Москве Джермена Гвишиани. Он стал директором института с советской стороны. Зять главы правительства СССР Алексея Косыгина не был идейным ортодоксом и даже убежденным коммунистом и очень подходил на роль проводника новой политики сближения (конвенгерции) двух систем. А на самом деле — одностороннего внедрения в сознание советской элиты политического мышления на базе либеральных ценностей. С целью закрепления его положения и создания больших возможностей для легальных контактов с Гвишиани его, единственного ученого из СССР, приняли в элитный масонский Римский клуб. Косыгин очень уважал и доверял Гвишиани — мужу единственной дочери. С этого времени масонам и ЦРУ был открыт канал практически непосредственного доступа к мыслям и сознанию, а в какой-то степени и к действиям самого авторитетного руководителя советской страны. К тому же назначение Гвишиани на пост одного из директоров ИИАСА придавало этому на самом деле осиному гнезду ЦРУ в Европе образ респектабельного проекта по взаимовыгодному сотрудничеству соперников в холодной войне. Так что «студенты» такого института не очень рисковали запятнать свою репутацию перед друзьями и властями. Наоборот, во время пребывания в Шопроне в их сознание настойчиво и умело внедрялось понимание и уверенность в приобщении к мировой экономической и политической элите и политике мирного сосуществования.

Политическое руководство СССР такие и подобные шаги принимало за чистую монету и скрытой подоплеки в идее конвенгерции не замечало. А таких «троянских коней» к тому времени было задействовано уже немало. Особенно крупно мы «залетели» в Хельсинки, когда нас втянули в обсуждение четвертого раздела Соглашения о безопасности и сотрудничестве в Европе (в будущем ОБСЕ). Так называемой гуманитарной корзины. Любят нас дурить «друзья» и сейчас под всякими словечками типа «дорожная карта», «гуманитарное сотрудничество», «партнерство ради согласия» и т. п. В 70-х годах идею конференции в Хельсинки с целью закрепить послевоенные границы выдвинул СССР. Видимо, боялись, что раньше или позже западные союзники перестанут считаться с ялтинскими и потсдамскими решениями о послевоенном устройстве мира. И вот тут нас ждал подвох. Они пошли на это так легко, что у наших деятелей «в зобу дыханье сперло». Увидев наше состояние, «друзья» тут же подсунули свою тему. Собственно, она их только и интересовала. Название ее было продумано заранее, звучало безобидно и вообще выглядело просто изящно: «обмен идеями и людьми» и «обязательства в этой области не относятся к числу исключительно внутренних дел государств — членов ОБСЕ». Тот самый Гвишиани рекомендовал Косыгину и Брежневу согласиться с содержанием гуманитарной корзины соглашения. И мы клюнули. Как же, мы, советские, такие отзывчивые на добро — и не пойти навстречу! Именно с этой поры и по настоящее время диссиденты внутри страны получили международную защиту. Фактически мы согласились на то, чтобы на «ковре» сошлись в поединке подросток и богатырь, пусть и дряхлеющий. Но как можно совсем молодые идеи во многом еще идеального, хотя и справедливого по сути социализма выставить для открытой схватки с либеральными идеями, которыми уже несколько столетий дурманят головы обывателям и фасад которых еще не утратил своего «волшебного» обаяния? Таких обманок в мире немало. Пустите наркотик в открытую продажу — и завтра половина населения откажутся от пищи. Создайте новую секту — и отбоя от желающих в нее вступить не будет. Предложите учредить партию честных людей, и все мошенники станут ее членами.

А послевоенные границы вчерашние союзники и до и после подписания Хельсинкского соглашения соблюдать не собирались. Да и перекраивать их давно научились каждые два-три десятка лет. Иное дело — с идеями. Они как блажь: если втемяшится какая, за сотню лет не вышибить. Это как с козырем. Как ни ходи, а он всегда старше. И открыли мы по этому соглашению свой эфир через отказ от глушилок для радиостанций «Свобода» и «Голос Америки», и стали мы с жадностью ездить в ев-ропы с америками — глядеть и балдеть от фасадов и витрин, а также теплых и сказочных средиземноморских и атлантических красот. Куда нашей приарктической пустыне!

…За два неполных года в Шопроне, а потом Альпбахе прошли обучение почти все будущие министры нескольких составов правительства Ельцина. Иногда занятия проходили в роскошной атмосфере королевского Лаксен-бурского замка на южной окраине Венского леса. Некоторые из слушателей стали настолько близки со своими учителями, что не утрачивают этой связи до настоящего времени. Спецслужбы России о них знают. Ведь не случайно еще до начала работы семинаров резидентура КГБ информировала об этих планах Москву. Но пресечь подобную деятельность не так просто. Агенты влияния зримых следов своего сотрудничества оставляют редко. Но от этого разрушительная сила их подрывной деятельности меньше не становится. Вспомните историю с друзьями США секретарем ЦК КПСС Яковлевым или генералом КГБ Калугиным. Первого Бог прибрал, а второй теперь в Вашингтоне консультирует ЦРУ, как противодействовать российским спецслужбам. Большинство из участников тех семинаров давно оставили должности в правительстве и стали воротилами в бизнесе. А самые ловкие и сегодня близки к лидерам страны. Особенно часто они мелькают в их окружении во время зарубежных визитов наших государственных деятелей. Эти дельцы первыми получают зарубежные кредиты под мизерные проценты и российскую государственную финансовую помощь для своих промышленных и финансовых гигантов во время кризисов. Недаром говорят, что ласковый теленок двух маток сосет. Видимо, хорошо учили на «шопронских семинарах».