Связная Цзинь Фын - Шпанов Николай Николаевич "К. Краспинк" - Страница 11
- Предыдущая
- 11/32
- Следующая
Девочка начала читать «извещение» для виду, но, дойдя до § 8, по-настоящему заинтересовалась. Там говорилось:
«Мы, генерал Янь Ши-фан, объявляем:
Каждый, кто знает о каких-либо входах в подземелья, обязан в течение двадцати четырех часов от момента обнародования настоящего уведомления сообщить о них в свой полицейский участок; лица, проживающие в деревнях, обязаны сделать сообщение жандармским постам или полевой полиции. Неисполнение карается смертью.
Предаются смертной казни все жители тех домов, где по истечении указанного срока будут обнаружены выходы из подземелий, о которых не было сообщено властям. Также будут казнены и те, кто живёт вблизи от таких мест и знает тех, кто пользуется подземельями, но не сообщил о том властям в надлежащий срок.
Несовершеннолетние нарушители сего приказа караются наравне со взрослыми…»
Девочка остановилась на этих строках и прочла сновав «Несовершеннолетние нарушители…» Нет, ей только показалось, будто это напечатано особенно крупными иероглифами…
Приказ был помечен вчерашним днём. А у них в штабе его ещё не видели. Она оглянулась, нет ли кого-нибудь поблизости. Ей очень хотелось сорвать листок, чтобы принести его своим. Это интересная новость. Значит, Янь Ши-фан очень боится тех, кто скрывается под землёй; он не остановится на угрозах. Может быть, он со своими иностранными советниками попробует замуровать или заминировать входы и выходы подземелий или пустит под землю газ…
Наконец полицейский, как и ждала Цзинь Фын, ушёл с перекрёстка и уселся в тени. Девочка потянулась было к листку, но все же не решилась его сорвать: если полицейский поднимет голову…
Нет, нельзя ставить под угрозу боевое задание, полученное от командира.
Она проскользнула мимо полицейского и пошла вниз по улице. Улица вывела её много южнее, чем нужно, но зато тут не было ни патрулей, ни полицейских, ни даже прохожих. Тут незачем было патрулировать, нечего было охранять. Тут были одни жалкие развалины домов. Цзинь Фын уверенно свернула направо, там тоже есть вход под землю, расположенный в развалинах дома.
Девочка перелезла через кучу битого кирпича и стала спускаться в подвал. Для этого ей приходилось перепрыгивать через зияющие провалы в лестнице, где не хватало по две и три ступеньки подряд. Но Цзинь Фын умела прыгать. Важно только, чтобы ступеньки были сухие, иначе можно поскользнуться.
В подвале было очень темно. Цзинь Фын пришлось остановиться, чтобы дать глазам привыкнуть после света наверху. Она долго ничего не видела, но зато отчётливо слышала, что кто-то тут есть. Ей казалось, что она чувствует на себе чей-то взгляд. Ей стало страшно. Ведь если тот, кто сейчас её видит, враг, он может выстрелить, ударить её или подкараулить за дверью. А она не знает, за которой из двух дверей он притаился.
Девочка стояла и ничего не могла придумать. После некоторого колебания она вынула из-под овощей электрический фонарик и посветила в ту дверь, в которую ей теперь нужно было идти, чтобы проникнуть в подземелье, ведущее из-под дома в галерею главного хода. Луч фонарика осветил только чёрный провал, кончавшийся замшелой кладкой фундамента. Цзинь Фын никого не увидела, хотя была теперь совершенно уверена, что кто-то там есть. Если это враг — значит гоминдановцы узнали про этот вход и устроили засаду.
Что же она должна делать? Уйти обратно?
А миссия?
Нет, она не может уйти. Нельзя вернуться к командиру и сказать, что приказ не выполнен.
А тот, из темноты, опять смотрел на неё.
Она это чувствовала и готова была расплакаться. Нет, не от стража! А только от обиды за своё собственное бессилие. Если бы она была большой, настоящей партизанкой, у неё был бы пистолет, она бросилась бы к двери и застрелила того, кто за нею подглядывает…
Цзинь Фын порывисто обернулась и, светя перед собой, быстро перебежала ко второй двери. Прижавшись к стене, в пятне света, выхваченном из темноты лучом фонаря, перед нею стоял мальчик. Он был такой маленький, что обыкновенный солдатский ватник висел на нём, как халат.
Мальчик стоял и мигал на свет. Когда Цзинь Фын поднесла фонарь к самому его лицу, он загородился худой грязной рукой.
— Позвольте спросить — что вы здесь делаете? — вежливо спросила девочка.
— А вы что?
Она взяла его за плечо и подтолкнула к выходу:
— Уходите отсюда, прошу вас.
И тут только она увидела, что мальчик вовсе не такой уж маленький, каким показался сначала из-за чрезмерно большого ватника. Мальчик был только очень худой и очень-очень грязный.
— Позвольте узнать — как вас зовут? — спросила Цзинь Фын.
— Моё имя Чунь Си.
— Зачем вы здесь?
— Я тут живу, — просто ответил мальчик и сделал попытку заглянуть в корзину Цзинь Фын.
— Вы одни тут живёте?
— С другими детьми… А что у вас в корзинке?
— С какими детьми? — вместо ответа спросила девочка.
— Ну, просто дети.
— Разве у вас нет дома? — осведомилась девочка.
— А у вас есть?
— Нету, — ответила она, даже удивившись такому вопросу.
А Чунь Си повторил вопрос:
— Что в этой корзинке?
Она покачала головой и с укором сказала:
— К чему таксе любопытство?
— Мне хочется есть, — спокойно, почти безразлично ответил мальчик.
— А где другие дети? — спросила она с некоторой опаской.
— Там, — и он кивком головы показал в подвал.
— Их много?
— Восемь. — И, подумав, пояснил: — Шесть мужчин и две девочки… Прошу вас, дайте мне чего-нибудь из этой корзинки.
Девочка подумала и сказала:
— Покажите мне, где дети.
Чунь Си молча повернулся и, бесшумно ступая босыми ногами по мокрому каменному полу, пошёл в темноту. Как только девочка погасила фонарь, она сразу потеряла мальчика из виду. Он был такой грязный и ноги его были такие чёрные, что в своём ватнике он совсем сливался с темнотой. Девочка опять засветила фонарик и, подняв его над головой, чтобы дальше видеть, пошла следом за мальчиком.
За стеной сна увидела сразу всех ребят. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу. Ни по одежде, ни по лицам нельзя было отличить мальчиков от девочек. Невозможно было бы и определить их возраст. Под одинаковым у всех слоем грязи Цзинь Фын угадывала одинаково бледные лица.
- Предыдущая
- 11/32
- Следующая
