Лейтенант милиции Вязов. Книга 2 - Волгин Сергей - Страница 55

Старуха шла впереди, за ней с пистолетом в руке шагал Михаил, а шагах в пяти от него с трудом тащилась Валя. У девушки заплетались ноги.

Вдруг из-за угла выскочил Садык и закричал:

— Вот она где, старая лиса!

— Не кричи! — сказал Михаил.

Но Садык продолжал возмущаться:

— Ой, хитер человек! Первый раз такого встречаю. Сразу пропала. Думаю, куда делась: в небо улетела или камнем стала? Шайтан, настоящий шайтан!

— Ты веди да смотри в оба, — прервал товарища Михаил, — а я с девушкой поговорю.

— Голова с плеч! — заверил Садык.

Михаил подошел к Вале и взял ее под руку. Девушка не возразила, безвольно и вяло повисла на руке Михаила. Она дрожала. Опасаясь, что девушка упадет в обморок и с ней придется повозиться, Михаил немедля заговорил:

— Извините меня, Валя. Я не имел права иначе поступить. Дело вот в чем: эта старуха, ваша тетка, отравила своего мужа и скрылась. Мы ее долго разыскивали. Как видите, мне случайно удалось ее задержать.

Валя остановилась. Рука ее перестала дрожать, застыла. И даже в темноте Михаил заметил, как блеснули у девушки глаза.

— Так вы со мной встречались только из-за этого? — с дрожью в голосе спросила она, отстраняясь;

— Не сердитесь, Валя, я вам все объясню, и, надеюсь, вы простите меня… — Михаил не договорил. Валя выдернула руку.

— Подлец! — задыхаясь, прошептала она и твердым, решительным шагом направилась к тротуару,

— Валя! Разрешите вас проводить.

— Не смей, подлец! — закричала она и побежала. Она почти тотчас же скрылась за деревьями, только частый стук каблучков, звонкий и злой, еще долго доносился до Михаила.

«Вот и расплата», — подытожил Михаил свои отношения с девушкой.

Старуху привели в кабинет Урманова, он решил сам ее допросить. Старуха держалась с достоинством, на приглашение сесть кивнула головой и, подобрав юбку, осторожно опустилась на стул, скрестила на коленях руки.

Садык положил на стол деньги, отошел к двери и встал рядом с Михаилом.

На анкетные вопросы старуха отвечала коротко, отрывисто и четко. Родилась в тысяча восемьсот девяностом году, образование — шесть классов. Не работала- муж обеспечивал. Во время Отечественной войны вышла замуж вторично.

— А теперь скажите, зачем отравили своего второго мужа, — сказал подполковник.

— Это кто же его травил? — вскинулась старуха. — Сам налакался денатурату, меры не знал. Что ж я, ответчица за него?

— Почему же водки не дали? — усмехнулся подполковник.

— Он купил да пиджак напоил. А где я денег наберусь?

Подполковник покосился на кучку денег, лежащих на столе. Старуха уловила его взгляд и заерзала на стуле.

— На эти деньги не кивай. Последнее барахлишко сейчас продаю. Питаться-то надо.

— Хорошее барахлишко — золотой браслет! — воскликнул подполковник и засмеялся.

Михаил недоумевал: подполковник вел допрос с шутками, с подковыркой. С таким методом допроса Михаил столкнулся впервые и с жадностью слушал каждое слово.

— Продала? — подалась старуха к столу.

— Нет, — покачал головой подполковник, — и сейчас не знает, что мы видели, как она продавала браслет и как понесла тебе деньги.

Старуха пожевала губами и опустила голову.

— А вы обошлись с племянницей нечестно. Не только денег не дали племяннице, но и обругали.

— Самой жить надо, — буркнула старуха.

— И выпить тоже, — подхватил подполковник.

— Ну и что? На свои ведь, не на чьи-нибудь.

— Вот тут-то не все мне понятно. Давайте-ка начнем сначала. Вы говорите, что мужа своего не травили. Зачем же тогда сбежали, прятались?

Старуха подняла голову, заморгала.

— Так ведь страшно было: тут покойник на кладбище, там муж умер. Мало ли что можно подумать?

— Что верно, то верно. Мы и подумали, и начали распутывать узелок. Старик-то знал, кто убил Марию?

Задавая этот вопрос, подполковник предполагал: «старуха умная и должна выгородить мужа, чтобы спасти себя». Старуха долго молчала, прикрыв глаза. Подполковник ждал.

— Кажись, не знал, — ответила старуха скупо.

В кабинет вошел Максим Петрович, кивнул головой, сел недалеко от стола и принялся рассматривать старуху.

— Понятно, — многозначительно сказал подполковник. — Теперь перейдем к другому пункту. Скажите-ка, Крюков участвовал в убийстве?

— Не знаю.

— А кого знаете?

— Никого.

— Давайте-ка, старая, бросим крутить-вертеть, рано или поздно мы все докажем, не отпирайтесь. Скажите, откуда вы узнали, что убита не Венкова, а Туликова? Муж сказал?

— Ничего он мне не говорил! — взмахнула руками старуха, но как-то сразу осела, ссутулилась. — Ладно, мучители, — вдруг проговорила она и смахнула ладонью с лица пот. — Знаю, что вам многое известно. Она убила. Баба-то сумасшедшая, силища вон какая. Справилась.

— Из-за чего же?

— По ревности.

— Вы видели?

— Сама призналась.

Урманов торжествующе глянул на Максима Петровича.

— Значит, вы утверждаете, что убила Анфиска?

— Она, истинный бог, она.

— Так. Что еще расскажете?

— Больше ничего не знаю, убей меня бог… — старуха всплакнула, кончиком платка вытерла глаза и нос.

— Ну, пока довольно, а то шашлык пережарится. Отдохните, подумайте, да потом расскажете все, что знаете. Для вас же будет лучше. Да смотрите, Крюков и Виктор могут вас подвести.

Покряхтывая, старуха поднялась и пошла к двери с опущенной головой, еле волоча ноги. Пропала вся ее прыть. Когда старуху увели, Урманов встал, потянулся и сказал озабоченно:

— Боюсь нажимать. Она много знает. Надеюсь, расскажет все.

У подполковника было веселое настроение. Он легко подошел к окну, распахнул его, с шумом вдохнул теплый даже в этот поздний час воздух, вернулся к столу, сел и, поблескивая белками глаз, вдруг спросил присутствующих:

— Как, товарищи, допросим Лебедеву?

Михаил и Садыков промолчали. Максим Петрович улыбнулся и сказал:

— Давай. Что-то у тебя, Латып Урманович, настроение праздничное.

Урманов засмеялся и взял телефонную трубку.

Через несколько минут в кабинет вошла Лебедева. За время предварительного заключения лицо ее побелело, она пополнела и выглядела куда приятнее, чем до ареста. С любопытством оглядев присутствующих, задержав ласковый взгляд на Михаиле, — чем вызвала легкую улыбку Урманова, — она плавно прошла к столу и села неторопливо, важно. Обычно преступники на допрос являются хмурыми или наглыми, а эта женщина прошла по кабинету с таким достоинством, что Михаил подумал? «Настоящая дура».

— Прежде всего, я сообщаю вам, гражданка Лебедева, — строго заговорил Урманов, словно он и не смеялся несколько секунд назад, — что медицинская экспертиза теперь не признает вас душевно больной женщиной. Поэтому прошу не прикидываться. Будем разговаривать начистоту.

— Твое дело, — бросила Лебедева задорно.

Урманов вынул из стола спичечную коробку в металлической оправе.

— Где вы взяли эту коробку?

— Не помню.

— Я вам подскажу. Коробка принадлежит Виктору Копытову, на ней есть инициалы. Он оставил ее в доме номер семнадцать. Вы подобрали и отдали Петру. Так?

— Не помню, — повторила Лебедева, снова взглянув на подполковника ясными, невинными глазами.

— Крюков прикуривал на кладбище и там ее потерял. Так?

— Об этом его спросите.

— Хорошо. Спросим. — Урманов достал из стола два листка, вырванных из тетради, и начал читать:-«Нищенка выглядела так: полная женщина, глаза выпуклые и нахальные. Платье на ней было темно-синее, туфли желтые, на низком каблуке». Узнаете себя?

— Вроде обо мне, — усмехнулась Лебедева.

— Писала заявление Соня Венкова. Рассказывайте, как вы украли у нее документы.

— Я не воровала.

— Зря отпираетесь, гражданка Лебедева. — К сожалению, на документах не осталось оттисков пальцев, бумаги были специально захватаны и затерты. И Урманов заговорил о другом:- Вы оставили следы у могилы на кладбище. Экспертиза установила, что следы ваши.