Сокровища Аттилы - Касслер Клайв - Страница 17

• Предыдущая
• 17/68
• Следующая

– Скорее всего, никогда не найдут, – произнес Альбрехт.

Сэм пожал плечами:

– По крайней мере, нас похищают и обстреливают не из-за горстки мелочи. – Он открыл дверь и пропустил всех в вестибюль, но обернулся и внимательно осмотрел улицу, особенно темные места, где мог бы прятаться человек.

Сэм, Реми и Альбрехт сидели в гостиной нового номера на верхнем этаже отеля. Все приняли душ, переоделись и доедали поданный в номер ужин: свежий хлеб, творог керезет и сосиски. К еде подали бутылку венгерского мерло «Балатон Баррик 1991».

– Я, конечно, солгал, – начал Альбрехт. – Я не собирался рассказывать известному гангстеру об одном из крупнейших открытий последних десятилетий. – Он покачал головой. – Честно говоря, я так и не установил, что именно я открыл. Не успел ни провести исследования, ни проконсультироваться с коллегами до того, как меня похитил Бако.

– Что же вы ему сказали?

– Что искал в этой местности следы оккупационных римских войск. Говорил убежденно, я ведь всегда искал в Европе следы римлян. Когда они разбивали лагерь, всегда окапывали его, и устройство этих лагерей одинаково повсюду от Англии до Сирии. Здесь – бывшая Паннония, до появления гуннов римское владение.

– И это его устроило? – спросила Реми.

– Он сумасшедший, а сумасшедшего ничто не способно устроить. Ему нужны погребальные дары гунна Аттилы. Он считает себя его наследником. Если не в буквальном смысле, то в духовном несомненно. И ищет здесь сокровища. В Венгрии мальчикам до сих пор дают имя Аттила. А мы находимся на южной равнине, где Аттила воздвиг свою крепость.

– Возможно, я не очень хорошо помню, но разве сами гробы не драгоценны? – задала вопрос Реми.

– Да, они часть клада, – подтвердил Альбрехт. – Предположительно снаружи железный гроб, в нем серебряный, а внутри серебряного – гроб из чистого золота. Но и сами гробы могут быть заполнены драгоценными коронами, оружием и украшениями, принадлежавшими всем царям, вождям и епископам, которых победил Аттила. А это, должно быть, большая груда.

– Да, история говорит о целой груде, – согласился Сэм. – Груде…

– Сэм! – произнесла Реми.

– Сэм, вероятно, прав, – поддержал Альбрехт. – Единственный современный отчет о смерти Аттилы принадлежит Приску, послу Восточной Римской империи у гуннов. Приск описал траур и погребение, но не упоминул о сокровищах. О них впервые упоминул Иордан восемьдесят лет спустя. Он выходец из какого-то варварского племени, возможно остготов. Люди полторы тысячи лет искали эти сокровища, но никто ничего не нашел. – Несколько мгновений Альбрехт молчал. – Но никакие соображения вероятности, никакие доводы разума не остановят Арпада Бако. Он убежден: ему суждено найти захоронение Аттилы. И одержим стремлением помешать всем остальным найти его.

– Давайте отстранимся и посмотрим на это издали, – предложила Реми. – Есть ли вероятность, что ваша находка имеет какое-то отношение к могиле?

– Я еще в самом начале работы, но предполагаю – едва ли, – ответил Альбрехт. – Действительно, углеродный анализ датирует находку примерно 450 годом нашей эры, а Аттила умер в 453-м. И битва здесь, в центре территории гуннов, вполне может иметь отношение к его смерти. После смерти Аттилы наступил хаос. У его троих сыновей были свои группы сторонников, а у его полководцев свои царства и армии. Между ними могли происходить никем не описанные битвы. – Он пожал плечами. – Единственное, что я могу сказать с уверенностью: эти останки не принадлежат римлянам. При них нет более совершенного оружия римлян; они не использовали ни гладиусы – короткие мечи с широкими лезвиями, ни скутумы – большие щиты, из которых римляне выстраивали заграждение перед нападающими.

– Значит, тела могли принадлежать гуннам, а могила появилась в результате сражения.

– Слишком рано что-нибудь исключать, даже это. И если кто-нибудь найдет могилу, то в ходе поисков чего-то другого.

– Давайте займемся уже совершенным вашим открытием, – сказал Сэм. – Нам нужно обеспечить вам возможность спокойно закончить раскопки.

– А как это сделать? Мы убили людей Бако.

Сэм улыбнулся и спросил:

– Аттилу это волновало бы?

– Вероятно, нет.

– Значит, не стоит беспокоиться и Бако. Не исключено, он попытается сохранить данное происшествие в тайне – ведь он не скажет полиции, что кто-то выкрал у него того, кого он сам похитил. Сейчас ваши раскопки – лучший способ узнать что-нибудь новое. Он захочет, чтобы вы продолжали работу.

– Он слишком опасен. Нельзя начинать работу, пока он здесь.

– Да неужели? Вы знаете кого-нибудь из хороших венгерских археологов?

– Нескольких. Доктор Энико Харшани – профессор университета здесь, в Сегеде. И доктор Имре Полгар. Я собирался проконсультироваться с ними, но меня похитили. Они отлично знают историю здешних мест.

– Так позвоните им сейчас же. Нам нельзя замалчивать раскопки. Напротив, надо привлечь к ним как можно больше внимания. Задействовать как можно больше людей – пусть будут здесь и помогают воплощать проект. Три иностранца, ведущие раскопки в глуши, рискуют. Пятьдесят или сто местных жителей и несколько ученых на раскопках – это экспедиция.

– Студенты и аспиранты, конечно. – Альбрехт посмотрел на телефон. – Позвоню им… забыл. У меня нет записной книжки с их номерами. Они также помогут с охраной раскопа.

– Позвоните Сельме и объясните ей, что вам нужно. Там сейчас день, и она не спит, – предложила Реми, затем зевнула, взглянув на часы. – Я выбираю для нас с Сэмом ту спальню и иду спать. Можете взять себе вторую, Альбрехт. Удачи со звонками!

На следующий день Альбрехт, Сэм, Реми, профессор Энико Харшани и профессор Имре Полгар стояли у автобуса Тибора Лазара. Они наблюдали, как шестеро аспирантов, каждый из которых руководил десятью студентами, разбивают поле на квадраты, забивают колышки и связывают их веревками. Поодаль еще трое профессоров из Венгерской академии наук рассматривали образцы почвы.

– В европейском подзоле средний темп роста почвенного слоя – дюйм за пятьдесят три года, – сказал один из них. – Здесь следует ожидать роста почвы в тридцать дюймов. Но равнина плоская. И нужно учитывать постоянные наводнения.

Другой уточнил:

– Это может добавить до тридцати дюймов аллювиальной почвы.

– Как часто Тиса разливалась с 450 года?

– Я бы сказал, каждые сто или сто пятьдесят лет. Допустим, десять раз. И самое последнее наводнение как будто было сильнее прочих. Худшим, несомненно, стало наводнение 1879 года, уничтожившее город Сегед. Разумно ожидать, останки находятся не глубже шести футов и не ближе тридцати дюймов к поверхности.

Сэм увидел, как Тибор вошел в автобус, поэтому ушел от остальных. Тибор сел на переднее сиденье и достал газету. Сэм поприветствовал:

– Доброе утро, Тибор! Как дела?

– Двое моих двоюродных братьев на дороге в этом конце и еще два – в том. Они вооружены, у них есть телефоны, чтобы предупредить нас. В миле отсюда стоит фургон с шестью людьми – они будут в состоянии быстро подъехать к любой группе. Это братья моей жены.

– Здо€рово! – восхитился Сэм. – Нужно обеспечить безопасность землекопам. Спасибо.

– Вам спасибо.

– За что?

– Вы позволили хоть что-то отнять у Бако. И ваш чек оказался настоящим.

– Ваша помощь была настоящей. Вы спасли Альбрехту жизнь.

– Это вы спасли Альбрехта. Я только сказал: «Делайте, что я говорю, или этот сумасшедший вас убьет».

– Должно быть, убедительно сказали.

Тибор внимательно посмотрел на него и задал вопрос:

– Вы задумали что-то еще. Что?

Сэм улыбнулся и ответил:

– Чтобы раскапывать поле, я не нужен. Но пожалуй, могу кое-что предпринять, чтобы обмануть Бако и дать возможность спокойно здесь всем работать.

– Арпад Бако – большой человек. Вы видели одно из его предприятий. У него есть деньги и власть, богатые и влиятельные друзья повсюду. Вам стоит поостеречься.

• Предыдущая
• 17/68
• Следующая