Нездешний - Геммел Дэвид - Страница 22

— В ваши слова трудно не верить, командир. Люди уверены, что если вы захотите перекрасить небо в зеленый цвет, то влезете на гору и сделаете это.

— А что думаете вы на этот счет?

— К стыду своему, я с ними согласен.

— Люди нуждаются в вождях, Геллан. В парнях с огнем в груди. Войску, павшему духом, победы не видать — запомните это.

— Я это знаю, командир, — вот только оратор из меня неважный.

— Пусть это вас не беспокоит. Говорить буду я. Вы славно потрудились нынче, и я горжусь вами. Известно вам, что Пурдол все еще держится?

— Рад это слышать.

— Завтра я отправляюсь туда.

— Но город окружен.

— Знаю — но главное в том, что крепость держится. Пурдол связывает львиную долю вагрийских сил.

— Не дерзну спорить, но ваша жизнь кажется мне гораздо более важной. Говорят, за вашу голову назначено десять тысяч золотом — почти столько же, сколько за самого Эгеля.

— Разве вы уже забыли, что я сказал только что об отчаянных временах?

— Если они узнают, что вы в Пурдоле, они удвоят свои усилия и стянут туда еще больше войск.

— Вот именно!

— Простите, командир, но я считаю это безумием.

— Вот в чем различие между нами, Геллан. Вы смотрите на все слишком узко. Поглядите на меня! Я слишком большой, чтобы сидеть на коне, и кавалерист из меня аховый, а вот оборона крепости — моя стихия. В Скултике я не нужен — там заправляет Эгель, тонкий стратег и хитроумный полководец. И если вагрийцы стянут войска к Пурдолу, у Эгеля появится шанс вырваться из леса.

— Я признаю правильность ваших рассуждении и не хотел бы показаться льстецом, но вы нужны нам. Если вас возьмут в плен или убьют, дренайское дело можно считать проигранным.

— Весьма польщен — однако все уже решено. Хотите отправиться со мной?

— Больше всего на свете, — усмехнулся Геллан.

— Вот и славно. Так где же ваш колдун?

Геллан проводил начальника в замок, где сидел с детьми Дардалион.

— Это он и есть? — спросил Карнак, воззрившись на молодого человека в серебряных доспехах.

— Он самый.

Дардалион встал и поклонился генералу.

— Вас зовут Дардалион?

— Да.

— А меня — Карнак.

— Я знаю, генерал. Мы счастливы видеть вас здесь.

— Никогда еще не встречал человека, который меньше походил бы на колдуна.

— Вряд ли меня можно назвать колдуном — я не владею магией.

— Однако околдовали же вы вагрийцев и тем спасли форт и всех, кто был в нем. Не хотите ли поехать со мной?

— Почту за честь.

Карнак улыбнулся детям, и они спрятались за спину Дардалиона.

— Знаете, мне кажется, что прилив оборачивается в нашу сторону. Если бы нам удалось пробраться в Пурдол, минуя проклятое Черное Братство, мы могли бы нанести славный смертельный удар вагрийским надеждам.

— Черное Братство преследует вас? — спросил Дардалион.

— Уже много месяцев. Вдобавок поговаривают, будто известный убийца Нездешний подрядился убить меня.

— Это не может быть правдой.

— Вот как? Так вы еще и пророк?

— Нет... просто на Нездешнего это не похоже.

— Вы разве знаете его?

— Знает, — сказал Нездешний, сходя по лестнице с арбалетом в руке. Карнак медленно обернулся, и Геллан встал перед ним. — Я Нездешний, и если бы я хотел убить вас, вы были бы уже мертвы. Поэтому беспокоить вас должно только Братство.

— Ты полагаешь, я тебе поверю?

— В нынешних обстоятельствах это было бы разумнее всего.

— У меня под началом четыреста воинов — стоит только позвать.

— Но сейчас их нет здесь, генерал.

— Это верно. Так ты явился сюда не для того, чтобы убить меня?

— Нет. Я здесь по другому делу.

— Не мешает ли оно нашей борьбе с вагрийцами?

— А что, если мешает?

— Тогда я сверну тебе шею.

— На мое счастье, я призван как раз помочь вам. Меня попросили справить Эгелю новые доспехи.

Они ехали осторожно, выслав дюжину разведчиков по бокам отряда. Генерал следовал в середине под охраной шести всадников. Дардалион держался по левую руку от него, Геллан по правую. За ними тянулись повозки, каждая — запряженная шестеркой волов. Даниаль и дети ехали в передней телеге, сопровождаемой солдатом Ванеком. Он веселил их всю дорогу. Однажды, когда два головных вола стали тянуть в разные стороны, он пресерьезно заявил:

— До чего ученая скотина — каждого моего слова слушается. Это я им так велел.

За телегами двигался арьергард во главе с Дундасом, адъютантом Карнака, белокурым молодым человеком с открытым дружелюбным лицом. Рядом с ним на положении пленного ехал Нездешний: четверо всадников тесно окружали его, держа руки на рукоятях мечей.

Нездешний скрывал свое недовольство и думал о другом, любуясь зеленой красой Сентранской равнины, сливавшейся вдалеке с голубовато-серыми северными горами. Какая, в конце концов, разница, если его даже и убьют? Разве он не убил их короля? И что такого хорошего в его жизни, чтобы стремиться к ее продолжению?

«Все это пустяки, — думал он, глядя на растущие впереди горы. — Сколько смертей видели эти вершины? И кто вспомнит об этой жалкой войне через тысячу лет?»

— Вы не очень-то разговорчивый спутник, — заметил Дундас, снимая шлем и прочесывая пальцами волосы. Нездешний, не отвечая, направил коня влево и пустил его рысью вперед. Солдат тут же загородил ему дорогу. — Генерал желает, чтобы мы сохраняли строй, пока движемся через опасную местность, — спокойно сказал Дундас. — У вас нет возражений?

— А если есть, тогда что?

— Это ненадолго, уверяю вас.

К концу дня Дундас оставил попытки завязать разговор с темноволосым воином. Офицер не знал, зачем Карнак приказал его охранять, и не слишком задумывался над этим. Так уж заведено у Карнака — объяснять только самое необходимое и требовать неукоснительного исполнения. Из-за этого служить у него под началом бывает порой очень солоно.

— Что он за человек? — спросил вдруг Нездешний.

— Извините, я отвлекся. Что вы сказали?

— Что за человек генерал?

— Зачем вы хотите это знать?

— Из любопытства. Насколько мне известно, он был первым дуном какого-то захолустного форта, а теперь вот генерал.

— Разве вы не слышали об осаде Харгата?

— Нет.

— Лучше бы вам послушать самого генерала. Эта история обросла уже столь живописными подробностями, что я не удивлюсь, если мне скажут, будто там летали драконы. Но делать нечего — расскажу сам, если желаете.

— Вы тоже были там?

— Да.

— Это хорошо. Предпочитаю рассказы из первых уст.

— Итак, как вы уже знаете, Карнак был первым дуном Харгата. Форт этот невелик — раза в два больше Мазина, и рядом с замком имеется... имелся небольшой городок. У Карнака под началом было шестьсот человек. Вагрийцы заняли Скодию и окружили Харгат, требуя, чтобы мы сдались. Мы отказались. Весь день они штурмовали форт, а к ночи отошли в свой лагерь. За день мы потеряли шестьдесят человек, но держались стойко, и вагрийцы думали, что мы у них в мешке.

— Сколько их было?

— По нашей оценке тысяч восемь. Карнак загодя разослал разведчиков следить за действиями вагрийцев — он никогда не доверял их мирным обещаниям, — поэтому мы знали об их приближении. Знаком вам Харгат?

Нездешний кивнул.

— Тогда вы знаете, что в миле к востоку от него есть небольшой лесок. В предыдущую ночь Карнак укрыл там триста человек, и, когда вагрийцы уснули, обрушился на них, поджигая их палатки и распугивая лошадей. Наши ребята наделали столько шума, что всей дренайской армии было бы впору, а мы открыли ворота и ударили в лоб. Вагрийцы отошли, чтобы перестроиться, но мы к рассвету были уже в Скултике, перебив более восьмисот врагов. — Умно — но вряд ли это можно назвать победой.

— Как так? Их было вдесятеро больше, чем нас.

— Вот именно. Надо было отступать, как только вы получили весть о вторжении. Зачем было вообще принимать бой?

— Разве честь для вас ничего не значит? Мы дали им по носу и доказали, что дренаи умеют сражаться не хуже, чем бегать.