Возвращение к практике. Том 2 - Измайлова Кира Алиевна - Страница 44
- Предыдущая
- 44/86
- Следующая
Вот вызнать бы, кто проводил вскрытие, да расспросить, в каком состоянии было сердце Тая! Но этим я еще займусь…
– А знаете что, госпожа, – сказал вдруг Хатт, подумав. – Если уж дельце у вас настолько деликатное, то вы бы прямо к хозяйке и шли, а не к господину Айрину!
– А госпожа Тай, что, в делах мужа разбирается? – удивилась я. И припомнила тут же, как поговаривали: какое-то время назад женщина попыталась вникнуть в дела торгового дома, и вроде бы это ей удалось…
– Да вроде того, – неопределенно ответил моряк. – Сперва-то потешались все: ну как же, чтобы баба… прощения прошу, женщина в торговле да судоходстве что понимала – это ж смех один! Ан потихоньку, потихоньку… Слышал я, она уж с господином Айрином спорит: он-то норовит что-то провернуть этакое, а она поосторожнее хозяина будет!
– Промотает ведь наследство, – вздохнула я. – А то обманут. Конторские, поди, такие же рвачи, как мои помощнички!
– Да как же, – проворчал Хатт. – Кто-то из конторы тут жаловался в кабаке, дескать, заявилась, когда не ждали, давай отчета требовать. Все бумажки проверила, где-то недостачу нашла, такой крик подняла, господин Айрин насилу ее успокоил! Потом по складам пошла… Вот ведь! – перебил он сам себя. – Не успела мужа схоронить, а уж распоряжается вовсю!
– Раньше она что, в эти дела не лезла? – полюбопытствовала я.
– Да нет, – подумав, ответил моряк. – Было дело. Как господин Тай не вернулся в уговоренный срок, вот тут и началось. А теперь уж она во всю ширь развернулась. Но, – добавил он справедливости ради, – если платить будут как прежде, то мне и без разницы, в штанах хозяин или в юбке!
– Верный подход, – одобрила я. – А где б ее найти? Потолкую-ка и правда сразу с нею!
– А вон, на соседнем причале кому-то шею мылит, – хмыкнул Хатт и указал черенком трубки вперед. – Вроде, я слышал, в трюме какой-то товар подмок, вот будет теперь всем…
Я, прищурившись против солнца, присмотрелась. На соседнем причале действительно оказалась женщина. Рослая, статная, «справная», как выразился Хатт, с толстой русой косой, короной уложенной на голове, и, насколько я могла разглядеть, красивая. Не той хрупкой красотой, которой славятся арастенские аристократки, нет, такие лица и фигуры чаще встречаются у сельских жительниц, но от этого они не кажутся менее привлекательными. А уж голос у купчихи оказался под стать фигуре: даже сюда доносились отголоски взбучки, которую она закатывала провинившимся. Браниться не бранилась – не пристало это женщине, – но отчитывала по всей строгости, судя по немногим фразам, которые мне удалось разобрать.
Носила вдова, разумеется, траур, который шел ей необычайно, а уж сколько стоила шубка из вельской серебристой лисы, и представить не берусь, за такую любая арнайя удавится!
– Да, похоже, нужды госпожа Тай не знает, – негромко произнес Вейриш почти мне в ухо.
– Да уж, – кивнула я. – Одета дорого…
– Более чем дорого, – хмыкнул он. – Платье на ней из шепчущего сахша, я эту материю видел в жизни с десяток раз, вряд ли больше!
– Что же в ней такого удивительного? – полюбопытствовала я. О сахше я слышала, его изготовляли в южных странах, это была материя поразительной прочности и редкой красоты. Секрет ее южане хранили строго, продавали ткань дорого, но она того стоила. – О подобной разновидности я не слыхала…
– Да вряд ли вы могли услышать, – хмыкнул Вейриш. – Я вообще не припомню, чтобы шепчущий сахш продавали чужестранцам. Его и на юге-то носят только самые знатные женщины: любимые жены и наложницы правителей, дочери в лучшем случае… Он очень дорог и очень сложен в изготовлении, за него берутся только лучшие мастера!
– Так что в нем необычного? – спросила я, разглядывая платье купчихи. Красивая материя, в самом деле, чуть переливается на солнце, и траур кажется нарядным бальным платьем.
– Он не шелестит и не шуршит, как обычная материя, – ответил Вейриш со знанием дела. – Я не знаю, как мастера добиваются такого эффекта, но этот сахш будто бы шепчет, отсюда и название… Даже если на нем нет рисунка, он все равно стоит запредельно дорого!
– Видимо, господин Тай совершил какую-то удачную сделку, – вздохнула я. Да, определенно купец недаром плавал за тридевять морей! Не удивлюсь, если он привез женушке и другие диковины…
– В общем, вот вам госпожа Тай, – вмешался в нашу тихую беседу моряк, – а мне пора. Некогда тут лясы точить…
– Очень вам признательна, – кивнула я учтиво. – Надеюсь, еще встретимся, господин Хатт!
– Это уж как хозяйка решит, – усмехнулся он и изобразил что-то вроде почтительного поклона. – Всего вам доброго.
– И вам удачи, – ответила я, и Хатт с достоинством, вразвалочку удалился.
– Хотите поговорить с ней? – спросил Вейриш.
– Да нет, пожалуй, – подумав, решила я. – Смысла нет. Ну, навру я ей про договоренность с ее мужем, что дальше? Не думаю, чтобы ее оказалось так легко вызвать на откровенность, как этого моряка, особенно если она в чем-то замешана… То же и с Айрином! А права их допрашивать у меня нет, Вейриш, равно как и открытого дела.
– Но что-то тут все же не так, верно? – не отставал любопытный дракон.
– Похоже, – кивнула я, и мы медленно пошли прочь от причала. – Только, знаете ли, ну слишком уж все это в глаза бросается! Отравить мужа ради наследства можно, но как вызвать у него сердечный приступ, а?
– Напугать? – предположил Вейриш охотно. – Сообщить ему какую-то страшную новость?
– Пугать его не пугали, в ойфане это проделать сложно, – парировала я. – Новостями, подозреваю, его тоже не взять! Человек, который сохранял присутствие духа в таких ситуациях, что иным и не приснятся, вряд ли окочурится, узнав, что потонул его лучший корабль, пусть даже с грузом этого вашего шепчущего сахша на борту! Или что любимая жена ему изменяет…
– С лучшим другом, – подхватил Вейриш. Кажется, его забавляла эта игра, но мне было не до смеха.
– А это уже ближе к истине, – сказала я серьезно. – Но вы правы, сама по себе эта новость вряд ли его убила бы. Было что-то еще, точно было! Помните? Шихха сказала, что он не собирался задерживаться, но потом передумал. Если была записка, то кто ее передал? Куда она потом девалась? Не съел же он ее!
– Он мог ее сжечь, – заметил дракон. – Там ведь курят, огонь есть…
– Да, только Тай, если верить сведениям о нем, не курил, – кивнула я. – Но, конечно, огня он добыть мог. Либо записку забрал тот же, кто ее принес. Кто-то, на кого не обратила внимания Шихха.
– Потому что это был посетитель, – подхватил Вейриш.
– Или кто-то из самой ойфаны, – медленно проговорила я, сунула руку в карман и выудила платок, которым стирала сажу с лица в тот памятный день. Я еще, помнится, подумала, что кто-то жег нечто, отличное от дров! И спасибо моей забывчивости в том, что касается бытовых мелочей, нормальная женщина давно выстирала бы платок! – Вейриш, поглядите сюда… У вас и чутье отличное, и магия особенная, сможете определить, от чего эта сажа? Хотя бы примерно?
Он без особого удивления взял у меня платок, повертел в руках, пригляделся. Любопытно знать, что он видит?
– Трудно сказать точно, госпожа Нарен, – огорчил он меня. – Это могло быть и дерево, и бумага… Точно не пергамент, за это могу ручаться, но что до остального…
– Ясно, – огорчилась я. Ну конечно, точно не определишь!
– Но я бы поставил на бумагу, – добавил вдруг Вейриш. – Есть едва-едва заметный след, который могут оставить чернила. Хотя полной уверенности все равно нет: это могут быть просто какие-то соединения… либо вы когда-то испачкали пальцы чернилами, а потом коснулись платка!
– Да уж, определенности хоть отбавляй, – хмыкнула я, забирая у него платок.
– Думаете, это остатки сгоревшей записки? – спросил он. – А что… Если, как вы полагаете, записку принес кто-то из работников ойфаны, хоть мальчишка, который там подметает, то понятно, куда она делась! Когда началась суматоха, он мог забрать эту бумажку и кинуть в печь, вот и все.
- Предыдущая
- 44/86
- Следующая
