Демоны - Ширли Джон - Страница 27
- Предыдущая
- 27/86
- Следующая
– Нет, Айра. Это они вселились в демонов. Демоны в своем собственном мире представляют собой просто… совокупность аппетитов, существа, обладающие минимальным самоосознанием – почти как искусственный интеллект, только, так сказать, в его духовной ипостаси. Осознающие себя, и в то же время… – Он прервался и сглотнул, собираясь с силами. -… и в то же время себя не осознающие. Они живут и до некоторой степени чувствуют, но не пронизаны душой. Они… это побочный эффект человечества в его худшем проявлении – психологическое последствие нашего бессердечия, нашего эгоизма, нашей жестокости, которые, отражаясь в гранях метафизического творения, нашли для себя свой собственный уровень. Не ад, не шеол – это просто лишенное солнца отсутствие Бога, – но мир, пародирующий наш мир в его худших чертах. Там, разумеется, гораздо больше, чем семь кланов. Пока что пришли только семь – но придут и другие, о да, когда они прорвутся, – это я видел…
Пейменц и Мелисса вопросительно взглянули на Ньерцу.
– Это так, – подтвердил тот. – Если не остановить этих, то явятся и другие. Продолжайте, Шеппард.
– Что ж, если это необходимо… Тартаранцы живут долго, но некоторым образом они существа более временные, нежели люди – у людей коренные души вечны, понимаете? В начале прошлого столетия отдельные люди, практиковавшие ритуальную магию, достигли достаточной степени осознанности, чтобы создать по-настоящему магическое приспособление. И вот, с помощью этой… с помощью всего лишь этого маленького дурацкого магического приборчика… они хотели обеспечить себе бессмертие – переделать правила, достичь не просто бессмертия, но состояния, которое они полагали божественным. Каждый из них, как они надеялись, стал бы правителем некоего персонального космического царства. Как и прежде, это требовало человеческих жертвоприношений – но теперь требовалось огромное количество жертв. Тысячи, тысячи, тысячи смертей – и для этого было два способа: многие могли быть убиты все вместе… или они могли умереть на протяжении какого-то времени в результате умышленного медленного отравления. Вы понимаете?
– Нет – не совсем, – сказал я.
Он взмахнул рукой, словно отгоняя от лица муху.
– Им требовались массовые человеческие жертвоприношения, которые в одних случаях происходили в течение нескольких минут – как в Бхопале, как в Геркулесе, как здесь, в этом полузабытом маленьком пригороде Детройта. Или, в других случаях – в результате других церемоний, – жертвоприношение происходило на протяжении одного-двух поколений. Медленная, мучительная смерть от рака в «раковых коридорах» в Луизиане, и в других местах страны, и в других странах… Мужчины и женщины собирались в помещениях, подобных этому, пели заклинания и проводили ритуалы, а вокруг них умирали люди. Иногда весь обряд выполнялся за одну ночь, иногда церемонии повторялись в дни солнцестояния… Когда законы об охране окружающей среды в некоторых странах ужесточились, они стали все чаще и чаще прибегать к промышленным «авариям»… – Он захихикал; это прозвучало жалко. – Несомненный – тот, с которым заключаются подобные сделки, – говорил им, что нужно делать. В конце концов стало очевидно, что промышленные загрязнения вызывают рак, эмфизему и прочее. Тем не менее промышленные компании отрицали все, отрицали и покрывали все последствия. Десятки лет они делали это – им было наплевать. Кое-кто был просто ослеплен жадностью и безразличием – хотя подобные чувства тоже, разумеется, вскармливают демоническое начало. Другие же активно работали на свое темное братство… и они-то устраивали жертвоприношения вполне сознательно, о да! Ведь все это предназначалось для высшего блага – чтобы по крайней мере некоторые из человеческих существ могли стать «как боги»… так они говорили себе. Так я говорил себе. Жертвоприношения – это всего лишь приемлемые потери. Так же, как Рузвельт пожертвовал Пёрл-Харбором, чтобы побудить страну вступить в войну, и Хиросимой, чтобы закончить войну. Приемлемые потери некоторого количества человеческих жизней ради чего-то великого…
– И вы верили в то, что это приемлемо? – мягко спросила Мелисса.
Шеппард механически кивнул.
– Верил. Я всегда был великим рационализатором… До тех пор, пока не оказался вынужден… против своей воли нести здесь эту бессменную вахту, в этом огромном, ужасном, отрезанном от мира, подавляющем все чувства карцере, – и мне с неизбежностью ничего не осталось, кроме как увидеть себя таким, каким я был… и увидеть моих партнеров по заговору такими, какими они были…
– Как это было сделано конкретно? – настаивал Ньерца. – Вы можете рассказать что-нибудь еще?
– Да… еще немного воды… да, так вот… Промышленные зоны – эти «промышленные парки» и фабрики, избранные Для жертвоприношений, – были выбраны… были выбраны Не случайно, о нет, друзья мои, о нет!
Ньерца чуть не заскрежетал зубами, услышав подобное обращение от этого человека, но заставил себя соблюдать молчание, и Шеппард, отхлебнув воды, продолжал:
– Каждая ПЗЖ, как мы их называли…
– Что конкретно означает эта аббревиатура? – быстро спросил Пейменц.
– ПЗЖ? Ах да, конечно… Промышленная Зона Жертвоприношения. Первичные ПЗЖ – это те места, где сейчас находятся спящие, они все расположены в подземельях. Здесь находятся не только те, кто действовал в Детройте, но и в Геркулесе, и в других местах. Каждая ПЗЖ располагалась в форме какой-либо определенной руны – всего рун было семь, понимаете? Даже… даже очертания нефтеперегонных установок или других промышленных объектов… те из них, что располагались на территории ПЗЖ, были изменены относительно своей первоначальной формы, научно обоснованной для их задачи, так, чтобы над горизонтом на фоне неба запечатлевались руны семи имен…
Ньерца и Пейменц обменялись встревоженными взглядами. Мне показалось, что в глазах Пейменца, когда он смотрел на Шеппарда, промелькнуло восхищение. Он пробурчал:
– М-да, масштабы предприятия… потрясающе, почти величественно…
Ньерца метнул в Пейменца злой, как у ягуара, предостерегающий взгляд.
– Но… – проговорил я, показывая на безжизненные фигуры, лежащие на койках, – этот транс, этот сон… Они…
– Предполагалось, что это будет временно. Это должно было закончиться недели назад. Вселившись в демонов, они должны были забрать множество душ, множество искорок из плеромы, и пожрать их – ради второй части всего мероприятия, ради перевоплощения в богов. Но… этого так и не произошло. Несомненный – Тот, Чье Имя Не Может Быть Названо – высказался на этот счет лишь однажды, когда мы осмелились спросить. Он сказал – мы потом спорили относительно того, что именно он сказал… звучало это примерно так: «Обещание дается людям в тех словах, которыми пользуются люди; у таких слов нет единого значения. Они значат то, что я хочу, чтобы они значили»… – Он замолчал и принялся раскачиваться вперед и назад, хихикая и бормоча себе под нос: – Да, да, мы осмелились спросить! Хе-хе-хе-е-е – мы осмелились… мы осмелились спро…
– Прекратите! – зарычал Ньерца, наклоняясь к нему; Шеппард упал на спину и попытался неуклюже отползти по бетонному полу.
– Не бейте меня! Я уже достаточно страдал! Или… или просто перережьте мне глотку! Только не обижайте меня… Я внутри… я словно карточный домик! Мне необходим уход и… и лечение!
– Перестаньте визжать и отвечайте! Как нам разбудить этих спящих? Как прекратить нашествие демонов?
Шеппард, обхватив себя руками, горько рассмеялся.
– Вы сами сказали: чтобы прекратить нашествие демонов, надо разбудить спящих! Они воплощают в себе все человечество. Люди спят, даже когда думают, что бодрствуют – их истинное «я» спит, – и поскольку оно спит, нами правят эгоизм, тщеславие… демоническое. Ничем несдерживаемое, ничем не направляемое, оно беснуется где хочет! Иногда это выражается в тихом коварстве – о друзья, дорогие друзья мои! – а иногда в неприкрытой жестокости! Даже те… даже те из нас, кто как-то сумел достичь более высокой осознанности – все равно вся эта осознанность проявляется не там, где надо! Мы… мы как слоны – сплошные выросты там, где не надо; только у нас это внутри…
- Предыдущая
- 27/86
- Следующая
