Запасная жена - Шилова Юлия Витальевна - Страница 51

• Предыдущая
• 51/67
• Следующая

Незнакомцы дошли до кустов, что росли у входа в дом, и спрятались в них. Я по-прежнему не видела незваных гостей и не имела возможности их разглядеть, а потому все так же ловила каждое слово.

— Наверно, у них здесь просто не бывает никаких преступлений. Арабская страна все-таки. Как говорится, в Багдаде все спокойно. Это только мы, российские головорезы, сюда можем приехать, пострелять да потоптать землю. А вообще, ты знаешь, меня просто поразило, что тут так охраны мало. Молоток всегда такой предусмотрительный был, а тут что-то совсем облажался.

— А на хрена здесь охрана, сюда люди отдыхать едут. Я же тебе говорил, тут никогда ничего не случается. Это же страна, где просто нашествие туристов. Здесь люди купаются, загорают и радуются жизни. Расслабляются, одним словом, после трудной работы. Такие, как Молоток, сюда вообще редко приезжают. Они каждого шороха боятся. Молотку и подумать в лом, что по его душу сюда кто-то приехать может. Нам его легче в Москве завалить, чем ехать к черту на кулички. Сюда и ствол-то попробуй провези. Хорошо еще, что у тебя тут жена гидом на фирме несколько лет работает и у нее концы есть, а если бы их не было? Что тогда? Тогда бы мы здесь черта с два что нашли, потому что здесь ничего нет, кроме наркоты, конечно. Я вообще никогда не видел, чтобы наркотой так спокойно торговали, а тут прямо в аэропорту продают. Нам бы такие порядки!

— Так зачем же мы сюда тащились? Сам же говоришь, что в Москве Молотка завалить легче.

— Легче-то легче, но здесь спокойнее в том смысле, что здесь меньше улик и всего прочего. А ихние менты? Это ж вообще курам на смех. Небось в своих длинных хламидах, как бабы.

— Тут в хламидах только в деревнях ходят.

— А вот и нет. Здесь каждый так прикинут.

— Но менты, вернее полицейские, точно так не одеваются.

— Еще скажи, что они офигеть какие продвинутые.

— Продвинутые не продвинутые, но кое-что в своем деле петрят.

— Я бы себе тоже такую хламиду прикупил.

— На кой черт она тебе сдалась?

— Да так, по дому ходить.

— Хорош гнать. Может, ты еще их национальную косынку прикупишь?

— А почему бы и нет, и кальян в придачу. Буду как бедуин.

— Я тебе говорю, хорош гнать. И все же хорошо, что Спартак решил Молотка именно здесь убрать. На чужой земле.

— Это точно, здесь легче следы замести, потому что здесь нормальных следаков нет и никогда не было. Молоток и представить себе не может, что по его душу из нашей необъятной Родины приехать могут. В Москве-то он всегда начеку, в последнее время даже охрану нанял.

— Разве Молоток с охраной ходит?

— Я же тебе толкую, что в последнее время он с двумя охранниками прогуливался.

— Надо же, а я и не знал.

— Они за ним везде ходили. Наверно, даже в сортир. Я всегда говорил, что чем круче Молоток поднимается, чем большего достигает, тем больше в нем становится лажи. А нынче он вообще озверел. Даже не желает знать, где ваши, где наши. Живет так, как ему хочется.

— Говорят, он с бабой сюда прилетел?

— А что за баба-то? Эта его дура Кира?

— Говорят, другая.

— Ловко же Молоток устроился. С одной встречается, с другой на курорт едет.

— Так ведь эта Кира замужняя.

— А та, которая с ним прилетела, что за баба?

— Да я ее в глаза не видел. Обыкновенная шлюха. Кто ж еще с Молотком-то полететь может? Обычная шлюха, падкая на деньги. Нынче, сам знаешь, все бабы продажные, за лавэ хоть на Северный полюс полетят.

— А бабу мочить будем?

— Конечно, будем. Фигли нам ее в живых оставлять. Шлюха не шлюха, а язык и глаза у нее есть. В любой момент может нас сдать с потрохами.

— А если в доме еще народа полно?

— Значит, будем мочить всех, кто есть.

— Так это же трупов сколько. Слышишь, там женские голоса? Там, по-моему, баб человек двадцать.

— А нам на кой черт нужны женские голоса?!

— У нас установка уничтожить всех, кто есть в доме.

— Боюсь, что там больно баб много. Слышишь, сколько женских голосов?

— Ну и хер с ними. Нормальные бабы в это время спят или книжки читают, а ненормальные поют и танцуют. Мне лично вообще никого не жалко, а уж баб и подавно.

— Послушай, а чего у тебя голос такой?

— Акклиматизация. Колбасит меня чего-то.

— Еще бы. Люди по нескольку дней акклиматизируются, а мы с тобой всего на сутки прилетели. Что, сильно колбасит?

— Сильно.

— Домой вернешься, отлежишься. Температура может подпрыгнуть — как-никак, а дома снег, мороз. Но ничего, если организм здоровый, все будет хоккей.

Мужчины замолчали, а я прислонилась к деревянной стенке веранды, закрыла глаза и постаралась быстро собраться с мыслями. Я сразу поняла, что Молоток — это Анатолий и что эти двое приехали сюда, чтобы его убить. Тут же я вспомнила, как Анатолий покупал у Махмеда оружие. Выходит, он покупал его не для того, чтобы защититься от ковбоя, а совсем для других целей. Ковбой тут ни при чем, и Анатолий никогда не верил в его существование. Он купил оружие для того, чтобы защитить свою жизнь, потому что он что-то чувствовал и чего-то ждал…

— Послушай, а ты точно знаешь, что Молоток в доме?

— Конечно, ведь мы же сами видели, как он в него заходил. Приехал откуда-то вместе со своей девкой и арабом. Только араб в дом заходить не стал, сразу уехал. Молоток вдвоем с девкой в дом вошел. Послушай, а тебе его девка странной не показалась?

— Показалась, и не просто странной, а психованной.

— Смотри-ка, мы с тобой мыслим в одном направлении.

— Еще бы. Если бы мы с тобой в одном направлении не мыслили, то мы бы вряд ли с тобой сработались.

— Конечно, психованная, в шубе ходит в такую жару.

— Во-во. А шуба у нее грязная, как у бомжихи. И сама она какая-то пришибленная. Идет, как будто ее рота солдат оттрахала, всхлипывает всю дорогу. Я так не понял, то ли она ревет, то ли постанывает. Может, ее Молоток отхерачил. С него станется. Говорят, он свою Киру частенько гонял. Поделом ей, замужняя, а с Молотком якшалась. За это я баб и ненавижу. Продажные они все. Ну Кира хоть красивая была, а эта пришибленная, какая-то потасканная, что ли. Волосы в песке, слипшиеся… Походка — лучше не видеть… Не понимаю, Молоток себе что, получше что ли не мог найти?

— Мог. Видать, приспичило ему. Где ж это видано, чтобы бабы в Египте в норковых шубах ходили. Да хрен с ней, с этой бабой. Мне шлюх никогда жалко не было.

— Михей, давай посчитаем, сколько в доме народу. Сколько гробов-то будет?

— Ну давай, посчитаем. Анатолий, баба его помешанная и те пять шалав, которые сюда на маршрутном такси приехали. Они вроде приехали сюда танцевать, вон наряды свои на вешалках перли. Ты видел?

— Видел.

— Их, наверно, Молоток заказал на ночь. Он повеселиться любит. Шалав жалко немного. Какие-никакие, а все же русские. На заработки девки приехали. Вот и заработали себе на смерть.

— Ну и хрен с ними! На том свете танцевать будут. На этом они уже все, что можно, станцевали. А может, они не только танцевать приехали, но и передком заработать. Сейчас, сам знаешь, баба за деньги и станцует, и потрахаться даст. Только плати, и она тебе все сделает.

— Да разве Молоток всех осилит?

— Ну, не сразу, а может, по очереди.

— По очереди тоже больно много. Одного мужика на всех не хватит.

— Кстати, а может, в доме кто еще из прислуги есть? Может, там баб больше, чем мы посчитали?

— Может, и больше, только это роли уже не играет. Дом разлетится ровно через двенадцать минут. Пошли, вон в те дальние кусты свалим, а то больно близко сидим, вдруг и нам достанется. Посмотрим оттуда, как мы с тобой поработали. Главное, чтобы от Молотка остались рожки да ножки, тогда считай, что день не прошел даром.

— Короче, садимся в дальних кустах, но прямо перед домом, и смотрим, как оно все будет.

— Точно, напротив входа в дом, обзор там классный. Нам будет хорошо видно, кто сможет зайти в дом и кто из него сможет выйти. Я уже все узнал: в доме всего один выход, других входных дверей нет. А через окно здесь вряд ли кто-нибудь выходит. Если после взрыва из дома выскочит кто живой, то сразу стреляем.

• Предыдущая
• 51/67
• Следующая