Собрание сочинений. Том 7 - Маркс Карл Генрих - Страница 105

После этой первой попытки в Германии снова наступило на довольно продолжительное время затишье. Новые заговоры и восстания крестьян начались лишь в 90-х годах.

Мы не будем останавливаться на голландском восстании крестьян в 1491–1492 гг., которое было подавлено лишь герцогом Альбрехтом Саксонским в битве при Хемскерке, на произошедшем одновременно восстании крестьян Кемптенского аббатства в Верхней Швабии и на фризском восстании 1497 г. под предводительством Сиарда Айльвы, также подавленном Альбрехтом Саксонским. Эти восстания отчасти слишком отдалены от арены собственно Крестьянской войны, отчасти же представляют собой борьбу до сих пор свободного крестьянства против попытки навязать ему феодализм. Мы прямо перейдем к двум большим заговорам, которые подготовили Крестьянскую войну: к заговору «Башмака» и заговору «Бедного Конрада».

Та самая дороговизна, которая вызвала крестьянское восстание в Нидерландах, привела в 1493 г. в Эльзасе к образованию тайного союза крестьян и плебеев, в котором приняли также участие и люди, принадлежавшие к чисто бюргерской оппозиции, и к которому относилась более или менее сочувственно даже часть низшего дворянства. Ареной деятельности союза была область вокруг Шлетштадта, Зульца, Дамбаха, Росгейма, Шервейлера и т. д. Заговорщики требовали: разграбления и истребления ростовщиков, которые уже тогда, так же как и теперь, высасывали все соки у эльзасских крестьян, установления юбилейного года, с наступлением которого должны были утрачивать свою силу все долговые обязательства, отмены пошлин, акцизов и других налогов, упразднения церковного суда и ротвейльского (имперского) суда, признания права сословий утверждать налоги, запрещения попам иметь каждому более одного прихода, приносящего 50–60 гульденов дохода, отмены тайной исповеди и введения в каждой общине собственного, избираемого самой общиной, суда. План заговорщиков был таков: когда союз достаточно окрепнет, напасть на укрепления Шлетштадта, конфисковать монастырскую и городскую казну и поднять отсюда восстание во всем Эльзасе. На союзном знамени, которое должно было быть развернуто в момент восстания, был изображен крестьянский башмак с длинными ремнями, так называемый Bundschuh, ставший с тех пор символом для крестьянских заговоров ближайших двадцати лет и давший им свое имя.

Собрания заговорщиков происходили обычно ночью на уединенной горе Хунгерберг. Прием в союз был связан с самыми таинственными церемониями и предупреждениями о самых суровых наказаниях за измену. Тем не менее заговор был раскрыт как раз в тот момент, когда должно было быть совершено нападение на Шлетштадт, в страстную неделю 1493 года. Власти приняли срочные меры; многие заговорщики были схвачены и подвергнуты пыткам; некоторых из них четвертовали или обезглавили, у других отрубили пальцы или руки, после чего они были изгнаны из страны. Большое число заговорщиков бежало в Швейцарию.

Однако после этого первого разгрома «Башмак» отнюдь не был уничтожен. Напротив, он продолжал тайно существовать; многочисленные, рассеянные по Швейцарии и Южной Германии беглецы превратились в его столь же многочисленных эмиссаров, которые, встречая везде одинаковый гнет и одинаковую готовность к восстанию, распространили «Башмак» по всей территории современного Бадена. Стойкость и упорство верхненемецких крестьян поистине заслуживают восхищения: в течение тридцати лет, начиная с 1493 г., они организовывали тайные заговоры, преодолевали все обусловленные их территориально-распыленным образом жизни препятствия к созданию более крупного и централизованного союза и после всех бесчисленных провалов, поражений и казней вожаков снова и снова возрождали свои заговорщические организации, пока, наконец, не наступил удобный момент для массового восстания.

В 1502 г. появились первые признаки тайного крестьянского движения в епископстве Шпейерском, которое тогда охватывало и область Брухзаля. Союз «Башмака» здесь действительно был успешно реорганизован. В нем состояло около 7000 человек; его центр находился в Унтергромбахе, между Брухзалем и Вейнгартеном, отдельные же ветви простирались вдоль Рейна — вниз до Майна, а вверх — вплоть до маркграфства Баденского. Статьи его программы содержали следующие требования: никаких чиншей, десятин, налогов и пошлин не должно больше уплачиваться князьям, дворянству и попам; крепостная зависимость должна быть отменена; монастырские и вообще все церковные имения должны быть конфискованы и разделены среди народа; наконец, не следует признавать никаких других властителей, кроме императора.

Мы здесь впервые встречаем у крестьян требование секуляризации церковных имений в пользу народа и требование единой и неделимой германской монархии. С этих пор оба эти требования каждый раз регулярно выдвигаются более развитой частью крестьян и плебеев, пока, наконец, Томас Мюнцер не превращает раздела церковных имений в их конфискацию ради установления общности имущества, а требование единой германской империи в требование единой и неделимой германской республики.

Возрожденный союз «Башмака» имел, как и прежний, свое тайное место для собраний, свой обет молчания, свои церемонии при приеме новых членов и свое союзное знамя с надписью: «Ничего, кроме божьей справедливости!». План действий был сходен с планом эльзасцев; предполагалось внезапно захватить Брухзаль, большинство жителей которого принадлежало к союзу, организовать здесь союзное войско и направить его в качестве подвижного собирательного центра в окрестные княжества.

План был выдан священником, которому сообщил о нем на исповеди один из заговорщиков. Власти немедленно приняли меры против заговора. Насколько далеко распространились разветвления тайного союза, показывает тот страх, который охватил различные имперские сословия в Эльзасе, а также Швабский союз^[233]. Были стянуты войска и произведены массовые аресты. Император Максимилиан, «последний рыцарь», издал кровожаднейшие карательные указы против неслыханной затеи крестьян. В отдельных местах дело дошло до образования крестьянских отрядов и вооруженного сопротивления; но разрозненные отряды крестьян не могли долго продержаться. Некоторые заговорщики были казнены, многие бежали; все же тайна была столь хорошо сохранена, что большинство заговорщиков и даже вожаков спокойно смогло остаться либо в своих родных местах, либо во владениях соседних господ.

После этого нового поражения опять наступило кажущееся длительное затишье в классовой борьбе. Но втихомолку работа продолжалась. В Швабии уже в первые годы XVI столетия возник союз «Бедного Конрада», повидимому, в связи с деятельностью рассеявшихся членов «Башмака»; в Шварцвальде «Башмак» продолжал существовать в виде отдельных мелких кружков, пока через десять лет одному энергичному крестьянскому вождю не удалось снова связать отдельные нити в один большой заговор. Оба заговора выступают наружу, один вскоре после другого, в бурные 1513–1515 годы, когда одновременно происходит ряд крупных восстаний швейцарских, венгерских и словенских крестьян.

На Верхнем Рейне «Башмак» был восстановлен бывшим солдатом Йоссом Фрицем из Унтергромбаха, бежавшим после раскрытия заговора 1502 г. и представлявшим собой во всех отношениях выдающуюся личность. После своего бегства он жил в разных местах между Боденским озером и Шварцвальдом и, в конце концов, поселился в Леэне около Фрейбурга брейсгауского, где даже получил место лесного сторожа. Следственные акты содержат чрезвычайно интересные подробности относительно того, как ему удалось отсюда реорганизовать союз, как искусно вовлек он в него самых разнообразных людей. Благодаря дипломатическому таланту и железной выдержке этого образцового заговорщика в союз было втянуто необычайно большое число лиц, принадлежавших к самым различным классам: рыцарей, священников, бюргеров, плебеев и крестьян; весьма вероятно, что он организовал даже несколько более или менее резко обособленных друг от друга ступеней заговора. Все пригодные элементы были использованы с величайшей осмотрительностью и искусством. Кроме более посвященных эмиссаров, которые, по-разному переодеваясь, обходили страну вдоль и поперек, для второстепенных поручений были привлечены бродяги и нищие. Йосс установил непосредственную связь с королями нищих и через них имел в своем распоряжении всю многочисленную массу бродяг. Эти короли нищих играли в его заговоре значительную роль. Они представляли собой чрезвычайно оригинальные фигуры. Один из них странствовал в сопровождении девочки с якобы искалеченными ногами и собирал в ее пользу милостыню. У него на шапке было более восьми священных эмблем («четырнадцать святых заступников», св. Оттилия, пречистая дева и т. д.); при этом у него была длинная рыжая борода и он носил массивную дубину с кинжалом и шипом. Другой попрошайничал во имя св. Валентина, торговал пряностями и цитварным семенем, носил длинный кафтан цвета железа, красный берет с триентским младенцем, шпагу на боку, несколько ножей и кинжал за поясом; некоторые выставляли напоказ искусственно растравляемые раны и носили подобные же причудливые костюмы. Их было самое меньшее десять человек; они должны были за вознаграждение в 2000 гульденов произвести поджоги одновременно в Эльзасе, маркграфстве Баденском и Брейсгау, явиться в Розен в день храмового праздника в Цаберне, по крайней мере, с двумя тысячами своих людей и, став под команду бывшего капитана ландскнехтов Георга Шнейдера, захватить город. Среди самих членов союза была налажена от одного пункта к другому служба связи, а Йосс Фриц и его главный эмиссар Штоффель из Фрейбурга непрерывно объезжали одну местность за другой, производя ночные смотры вновь принятым членам. Следственные акты дают достаточное количество данных относительно распространения союза на Верхнем Рейке и в Шварцвальде: они приводят множество имен — вместе с приметами — его членов из самых различных местностей этой области. В большинстве случаев — это ремесленные подмастерья, затем крестьяне и трактирщики, несколько дворян, священники (так, например, священник из самого Леэна) и безработные ландскнехты. Уже этот состав показывает, что под руководством Йосса Фрица союз «Башмака» принял гораздо более широкий характер; плебейский элемент городов начинает играть в нем все большую роль. Разветвления заговора расходились по всему Эльзасу, по современному Бадену, вплоть до Вюртемберга и Майна. Время от времени на уединенных горах, на Книбисе и в других местах устраивали и более крупные собрания, на которых обсуждались дела союза. Совещания вожаков, в которых часто принимали участие члены союза, принадлежавшие к данной местности, точно так же как и делегаты от более отдаленных районов, происходили на Хартматте у Леэна; здесь же были приняты четырнадцать статей союзной программы: никакого господина, кроме императора и (по некоторым версиям) папы; упразднение ротвейльского суда и ограничение юрисдикции церковного суда делами, касающимися религии; отмена всех процентов, сумма платежей по которым за время выплаты сравнялась с капиталом; пять процентов как наивысшая дозволенная норма; свобода охоты, рыбной ловли, выпаса и рубки леса; запрещение каждому попу иметь больше одного прихода; конфискация церковных имении и монастырских сокровищ в пользу союзной военной казны; отмена всех несправедливых налогов и пошлин; вечный мир во всем христианском мире; энергичное выступление против всех противников союза; введение налога в пользу союза; захват укрепленного города (Фрейбурга), который служил бы центром союза; открытие переговоров с императором, как только будут собраны союзные отряды, и с Швейцарией — в случае отказа со стороны императора. Таковы были те пункты, по которым было достигнуто соглашение. Они показывают что с одной стороны, требования крестьян и плебеев становились все более определенными и твердыми и что, с другой — в такой же мере возникала необходимость делать уступки более нерешительным и умеренным элементам.