Черные сны - Корнев Павел Николаевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/112
• Следующая

— Залазьте быстрее, неровен час, начальник гаража вернется, — поторопил нас водитель и газанул. Ну и вонища! Какой дрянью они заправляются?

— Ты с ним не договорился, что ли? — удивился Шурик. — Смотри, погоришь.

— Да ну, делиться еще, — легкомысленно отмахнулся от предостережения пограничник. — На крайняк — Польский прикроет. Скажет — на выезде.

— Можно подумать, с Польским делиться не придется, — ухмыльнулся один из парней, забравшийся в машину по приваренной к борту лесенке, и упер в сиденье приклад АК-74.

— Польский возьмет меньше, — объяснил водитель. — Ехать куда?

— До торгового пятачка, там покажу, — пригнулся я, прикрывая голову от летевшего прямо в лицо снега.

До торговых палаток домчались махом. Даже испугаться толком не успел, хоть и было от чего: водитель гнал машину по запорошенной снегом дороге на какой-то запредельной для таких условий скорости. Как вообще в повороты вписывались — ума не приложу. Осведомленные о таком стиле вождения пограничники сразу же вцепились в поручни и всю дорогу посмеивались над моим немного ошалелым выражением лица. А я даже вязаную шапочку опустить не мог: боялся, что, если хоть на миг перестану держаться, тут же из машины вылечу.

— Вон на тот ряд заезжай, — нагнувшись к приоткрытому окошку кабины, скомандовал я водителю, когда мы подъехали к торговому пятачку. — Ага, проезжай немного и тормози.

Выскочив из машины в снег, я перехватил брошенный мне Шуриком рюкзак и направился к палатке, в окне которой еще горел свет. Замечательно — значит, не опоздали.

Парень с АК-74 тоже оставаться в газели не стал и поспешил укрыться за углом соседней лавки, пограничник с АКСУ метнулся через проезд и обежал сарайчик с другой стороны. Вот это я понимаю — профессионалы. Им-то всего и надо было, что с грозным видом в машине посидеть, нет же — стараются. Оно и понятно: всяко смекалку начнешь проявлять, если не хочешь по собственной безалаберности кусок свинца в голову заполучить.

Распахнув дверь лавки, я шагнул внутрь и, как только глаза привыкли к яркому освещению, усмехнулся: вместо одного скупщика меня дожидалось сразу четыре человека. По такому случаю даже решетки убрали. Единственное пока непонятно: три здоровенных лба — это охрана или бандиты.

— Чего-то многовато вас, — усмехнулся я, опуская рюкзак на пол. Если что, торгаша в расчет можно не брать, а вот с остальными ухо востро держать надо — у одного в чехле на поясе жезл «Свинцовых ос», у второго «Дырокол» с запястья на ремешке свисает. Третий — седой здоровяк не первой молодости с жестким лицом бывалого головореза — и вовсе направил в потолок непонятную конструкцию — нечто напоминающее старинный пистолет с приделанным рожком от автомата Калашникова.

— Цена вопроса немалая, мало ли чего, — облизнул губы торговец. — Это мои компаньоны.

— У нас синдицированная сделка, — подтвердил не спускавший с меня глаз седой.

— Ну знаете ли, это явно говорит о недоверии, — припомнил я кстати пришедшуюся фразу из недавно просмотренного фильма и на всякий случай опустил руку к карману фуфайки, который отвешивался под тяжестью «Гюрзы».

— Думаю, в свете последних событий нам придется с этим согласиться, — с грустью посмотрел в окно на повернутый в сторону лавки ствол ДШК седой.

— А? — не понял его теребивший рукав свитера торговец.

— Я говорю, пересмотр условий ранее достигнутых договоренностей может привести к неприемлемым для обеих сторон последствиям, — выразительно посмотрел на него и положил на откидной столик свой странный ствол явно игравший в этой партии роль первой скрипки пожилой головорез. Впрочем, убрать-то волыну он убрал, но тут же засунул большие пальцы за широкий кожаный ремень, с которого свисали ножны с длинным тесаком.

Мигом осунувшийся хозяин перевел испуганный взгляд на меня. Я усмехнулся и расстегнул рюкзак:

— Это точно. Деньги достали?

— А где товар? — быстро оглянувшись на седого, спросил торговец.

— Усе здесь. — Я начал вытаскивать из рюкзака солнцезащитные очки и передавать их парню с «Дыроколом». — Раз, два, три…

— Итого двадцать девять, — подтвердил достоверность моих подсчетов проверивший очки скупщик.

— Считаем дальше. — Теперь пришла очередь солевых грелок.

И вот тут случилась небольшая заминка — в одной из них засела автоматная пуля. Не иначе от стены срикошетила, когда Брыльский нам кровавую баню устроил.

— Брак, — вынес свой вердикт седой.

— Хрен с ним, — махнул рукой я. — Зачтем в счет скидки.

— Какой скидки? — всполошился торговец.

— А за срочность которая, — объяснил я. — Будем считать, что срочность несколько спала. Лады?

— Непринципиально, — пробурчал седой и подтолкнул в бок скупщика. — Рассчитайся.

Тот отпер привинченный к полу сейф и вытащил из него весьма объемный мешок. Тут уж пришла моя очередь пересчитывать монеты, переводить золотые червонцы и серебряные «соболи» в царские рубли и подсчитывать в уме, на сколько меня пытаются нагреть. Получалось, как недавно заявил седой: «непринципиально». То на то и выходит.

— Счастливо! — сунув холщовый мешочек с монетами в рюкзак, я застегнул молнию замка и толкнул дверь. — Приятно было вести с вами дела.

— Аналогично, — кивнул седой.

Я на прощанье махнул рукой, тихонько прикрыл за собой дверь и, не спуская взгляда с окна лавки, начал медленно пятиться к газели.

— Как, удачно? — принял у меня из рук рюкзак Шурик.

— Ага, поехали отсюда, пока все так считают. — Я забрался в машину, и дождавшийся подбежавших пограничников водитель с места рванул вперед.

Черт, чуть не вывалился!

Отъехав от лавки на приличное расстояние, водила остановил «газель» и я с немалым облегчением спрыгнул на дорогу. Удивленные нашим появлением запоздалые покупатели, несмотря на темноту еще бродившие меж торговых рядов, благоразумно поспешили убраться восвояси, так что, когда ко мне присоединился Шурик Ермолов, поблизости уже никого не наблюдалось. Вот так посмотришь по сторонам — идиллия: хлипкие строения магазинчиков и продуктовых киосков заносил размеренно падавший с неба снег, светились тусклые шары фонарей, а бившие со сторожевых башен Форта лучи прожекторов едва-едва разгоняли плотный полог крутившейся меж домов вьюги.

И кругом снег: снег падает с неба, снег лежит на земле, снег скоро укроет этот мир и навсегда погребет его под собой…

— Меня не ждите, я сам доберусь, — отпустил «газель» подошедший ко мне Ермолов. — Ну а теперь рассказывай.

— Да чего там рассказывать-то? — тяжело вздохнул я. — Мне на Север край надо смотаться. Ты как — не передумал еще?

— Когда?

— Чем раньше, тем лучше. — Я передернул плечами, сбрасывая нападавший снег. — Только учти, припасы с тебя.

— Набор обычный? — уточнил Шурик.

— Пожалуй… — задумался я. — Сможешь телепорт, на окрестности Форта настроенный, раздобыть? А то мало ли чего.

— Ты знаешь, сколько он стоит? — Ермолов явно едва удержался, чтобы не покрутить пальцем у виска.

— Сколько?

— Рублей двадцать серебром!

— Бери, своя шкура дороже. Еще аптечку походную раздобудь. Да! Ты про экомаг не забыл?

— Держи, — протянул две серых горошины Шурик и от удивления вытаращил глаза, когда я начал их методично разжевывать.

— Чего вылупился? Не видишь, хреново мне? — Сглотнув пронзительно горькую слюну, мне едва удалось удержать в себе подкативший к горлу комок.

— Ну ты силен! — только и развел руками Шутник. — Я эту гадость даже с запивоном еле переношу.

— Уж поверь — это не самое гадкое, что мне доводилось пробовать. — Я кинул лыжи и рюкзак в довольно хрустнувший снег. — Ладно, давай ближе к делу: предложения есть?

— Ты мне вот что скажи, — Ермолов вышел из круга света, падавшего от закрепленного на стене одного из вагончиков фонаря, — башляет кто?

— Я. Так что будешь затариваться — совесть поимей. У меня тоже финансовые возможности небезграничны.

— Блин, ничего уже в этой жизни не понимаю, — выдохнул облако пара Шурик. — Ладно, слушай сюда: сегодня в ночь в рейс на Лудино уходит грузовик. Если успеваем на него, заночуем в Ледяной избушке, а с утреца через Границу двинем.

• Предыдущая
• 24/112
• Следующая