Командовать парадом буду я! - Барщевский Михаил Юрьевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/165
• Следующая

Но Вадим хотел быть адвокатом, а не кандидатом наук. Степень, конечно, не помешает, но как дополнение, как гарнир. Основное блюдо – адвокат.

Михаил Леонидович позвонил своему старому знакомому Марлену Исааковичу Перельману. Марлен заведовал консультацией, причем одной из самых сильных в Москве. Просьба была простой – можно мальчик в свободное от работы время постажируется? Неофициально.

Марлен согласился: пусть ходит, если ему это интересно.

Так началось знакомство известнейшей московской адвокатессы Ирины Львовны Коган, дочери великого московского адвоката начала двадцатого века Льва Моисеевича Когана, и выпускника Всесоюзного заочного юридического института Вадима Осипова.

Ирине Львовне Вадим приглянулся сразу. Что и не удивительно. Она вообще любила людей, без чего, собственно говоря, в адвокатской профессии делать вовсе нечего, а Вадим к тому же так старался все познать и понять, что посвящать его в любимое дело оказалось сплошным удовольствием. Порою вопросы Вадима ставили Ирину Львовну в тупик. Уж больно нестандартно он читал закон, выворачивая порою наизнанку и придавая чуть ли не противоположный смысл казалось бы совсем простой фразе.

Вадим на правах вольнонаемного стал ходить с Ириной Львовной по судам, сидеть с ней на приеме граждан (у адвокатов это называлось «улицей»), обсуждать ее судебные дела.

К огорчению Вадима и вящему стыду Ирины Львовны, советоваться с ней по своим рабочим проблемам (а Вадим продолжал служить юрисконсультом Московского пищекомбината) оказалось бесполезно. Коган ничего не понимала в хозяйственном праве, слова «договор поставки» или «контрактация сельхозпродукции» были для нее пустыми звуками. Вадима это искренно забавляло (ведь так просто), а Ирину Львовну ничуть не смущало – настоящий специалист спокойно воспринимает свою некомпетентность в областях, напрямую с его работой не связанных.

Так или иначе, Ирина Львовна через два месяца, придя к выводу, что Вадим талантлив и трудолюбив, позвонила Архангельскому с просьбой разрешить Осипову раз в неделю посещать занятия для стажеров. Спокон веку в Московской коллегии адвокатов было правило – по вторникам, вечером, для стажеров в Президиуме, что располагался тогда на Неглинке, проводились занятия. Это была, если угодно, послевузовская подготовка к овладению ремеслом. Стажерам не читали лекций, например, по уголовному праву. Кто-то из маститых адвокатов проводил семинар «Защита несовершеннолетних». Другой – «Тактика защиты по автотранспортным преступлениям». И так в течение шести месяцев.

Архангельский не мог отказать Ирине Львовне, уж больно высокий авторитет заработала она в коллегии, хотя просьба и показалось странной: не в традициях адвокатуры было допускать посторонних на внутренние профессиональные мероприятия.

Короче говоря, Вадим, продолжая работать юрисконсультом, стал неофициальным стажером адвоката Коган. Заведующий консультацией думал, что Осипову это быстро надоест, что парень просто не выдержит таких нагрузок. Однако, когда прошло еще четыре месяца, а Вадим не сдался, заведующий стал смотреть на него не как на сына приятеля, а как на будущего адвоката своей консультации.

Свято верящий во всепобеждающую силу печатного слова Владимир Ильич, Ленкин отец, высказал неожиданное предложение. А что, если Вадим напишет несколько статей об адвокатах? Тема для советской прессы если и не совсем закрытая, то, по крайней мере, сильно не популярная. Конечно, ни о «Правде», ни об «Известиях» речи идти не могло – они проводили генеральную линию партию, в которой адвокатуры видно не было даже под микроскопом, а вот «Вечерняя Москва» или «Московский комсомолец» могли таким материалом заинтересоваться.

Вадим согласился. Владимир Ильич позвонил кому-то из своих знакомых, те сказали «можно попробовать», и Вадим отправился к Архангельскому. Тоже по наущению Владимира Ильича. Знакомство адвокатского босса должно было состояться не с Осиповым-просителем, а с Осиповым-журналистом.

Архангельский принял Вадима скорее настороженно, нежели радостно. При всей внешней приветливости – встал из-за стола, пожал руку, предложил чаю – Председатель Президиума настойчиво пытался выяснить, с чем связан неожиданный интерес прессы к адвокатам.

Вадим хитрить не стал. Объяснил прямо:

– Хочу быть адвокатом. В этом году меня не пропустил Горком. Значит, в следующем вам нужны будут дополнительные аргументы. Я прав?

Архангельский с облегчением выдохнул. «Забавный парень! Видать, упертый. Ладно – посмотрим!»

Уходил Вадим из кабинета Председателя с фамилиями пяти адвокатов, о которых стоило написать в газете, и с твердым обещанием Архангельского: если за оставшиеся 7 месяцев Вадим опубликует 10 статей об адвокатах или всей коллегии, тот его кандидатуру в Горкоме согласует. «Честное слово!»

К июлю, времени вступительных экзаменов, Осипов опубликовал 11 очерков. От экзаменов его освободили, зачли прошлогодние.

Накануне похода Архангельского в Горком, где предстояло из 45 успешно сдавших экзамен кандидатов в стажеры отобрать десять, появилась двенадцатая публикация Осипова. На сей раз о внимании к молодым адвокатам со стороны не только руководства Президиума и юридических консультаций, но и адвокатов-ветеранов, многие из которых прошли Гражданскую и Великую Отечественную войны, а теперь передавали молодым профессиональный и жизненный опыт.

В Горкоме кандидатура Вадима опять вызвала возражения. Но Архангельский достал подборку публикаций за его подписью и сказал, что именно такой человек нужен адвокатуре. Инструктор Адмотдела, немало удивленный свободным доступом этого Осипова на страницы газет, поинтересовался, а кто его родственники? Архангельский только этого вопроса и ждал.

– Да не особо высокого полета птицы – бабушка старый большевик, член партии с 1916 года, а свекор – спецкор «Правды». Но они люди скромные, за парня ходить просить не станут. Хотя черт его знает, как они отреагируют, если его во второй раз прокатим. Я бы взял.

– Так что же вы о главном-то сразу не сказали? – искреннее возмутился инструктор.

Вопрос был решен. Вадим Осипов стал стажером Московской городской коллегии адвокатов.

Вадим много раз пытался понять, что привело его к мысли о защите диссертации. Может, сыграла роль с детства врезавшаяся в память интонация, с которой родители говорили о ком-то: «Он кандидатскую степень имеет». Говорили с придыханием, с почтением.

Возможно, побудительным мотивом стало все усиливающееся неприятие рутины жизни. Просто работать юрисконсультом в трех местах, просто растить дочь, которая хоть и начала очень забавно лепетать, но большого интереса у Вадима, если честно, пока не вызывала… Это не для него. Ему нужно чего-то добиваться, куда-то лезть, что-то превозмогать. Аспирантура, с учетом «пролета» с адвокатской стезей, на ближайший год могла его занять. К тому же не воспользоваться рекомендацией Ученого совета, по крайней мере не попытаться – было глупо.

А может, школа заряд заложила?.. В классе он был человеком второго сорта, и хотелось доказать, прежде всего самому себе, но и бывшим одноклассникам, а главное – одноклассницам, что они сильно на его счет ошибались. Социальный статус родителей не все в жизни определяет.

Не то чтобы Вадим плохо учился в школе. По литературе и истории – только пятерки. По физкультуре, кстати, тоже. А вот химия и физика – ну, не его это были предметы. «Гуманитарий чистой воды». Многие годы не только после окончания школы, но уже и после института, после защиты кандидатской, Вадиму периодически снился один и тот же кошмар. Он сдает выпускной экзамен по химии. В билете – формула крахмала. С валентностью он еще как-то разбирался, а вот органическая химия – беда. Итак, в билете – крахмал. Сидят все учителя. Вадим не знает, что отвечать. При этом думает: «Ну что они могут сделать? Экзамен я не сдам. Хорошо, меня лишат аттестата. Но диплом-то институтский, красный, останется? Вот сейчас возьму и скажу, что ничего они сделать не могут. Пусть аттестат забирают, а мне-то что?!» В этот момент он всегда просыпался. С плохим настроением на весь день. Правда, когда он вспоминал, как на самом деле сдавал выпускной экзамен по химии, тонус его несколько повышался.

• Предыдущая
• 18/165
• Следующая