Софья Васильевна Ковалевская - Полубаринова-Кочина Пелагея Яковлевна - Страница 17

После летних каникул, которые Софья Васильевна провела в России, осенью она опять начала заниматься с Вейерштрассом.

В письме учителя от 6 ноября 1871 г. содержалась записка к заведующему университетской библиотекой с просьбой включить Ковалевскую в число абонентов. К письму от 14 ноября того же года был приложен экземпляр «Минимальных поверхностей» Г. Шварца [125, с. 152].

В письмах 1872 г. Вейерштрасс начинает затрагивать, а иногда и более подробно обсуждать те математические вопросы, которые он рассматривал на занятиях со своей ученицей. Так, в записке 25 марта 1872 г. он просит Софью Васильевну написать к следующей встрече доказательство теоремы, о которой они рассуждали накануне, так как он хочет поделиться им со своим другом [125, с. 153].

В письме от 14 июня 1872 г. Вейерштрасс извещает Соню о своем нездоровье, вследствие которого он не смо* жет завтра ее принять, и посылает свои наброски, относящиеся к тета-функциям.

Приведу целиком следующее письмо Вейерштрасса, направленное утром 26 октября 1872 г.:

Моя дорогая Софья!

Я только что нашел в своих бумагах несколько старых заметок насчет простейшей задачи вариационного исчисления. Несмотря на другой способ обозначений, Вы, как я думаю, сможете хорошо их использовать для проработки, поэтому я их и посылаю, предполагая, что Вы еще не начали Ваш трудовой день.

Сегодня ночью я много думал о Вас; это не могло быть иначе мои мысли блуждали в разных направлениях, но всегда возвращались к одному пункту, о котором я еще сегодня должен поговорить с Вами.

Не бойтесь, что я коснусь вопросов, о которых мы согласились не говорить, по крайней мере в настоящее время.

То, что я хочу Вам сказать, связано главным образом с Вашими научными стремлениями, но я не уверен, что при Вашей милой скромности, с которой Вы судите о том, чего Вы уже и теперь достигли, Вы были бы склонны согласиться с моим планом. Но все это лучше обсудить устно.

Хотя лишь несколько часов протекло после нашей последней

64

Елизавета Федоровна Корвин-Круковская (урожденная Шуберт), 1874 г.

Василии Васильевич Корвин-Круковскнй, 1874 г.

Федор Федорович Шуберт, почетный академик Петербургской Академии наук

Федор Иванович Шуберт, академик

Петербургской Академии наук

Маргарита Францевна Смит

Софья Васильевна в детстве, 1865 г.

Иосиф Игнатьевич Малевич

Александр Николаевич Страннолюбский

Дом в Палибине (после реставрации)

Гейдельберг, вторая половина XIX в.

Автограф письма Софьи КовалевскоЁ Гёсте Миттаг-Леффлеру

Дом Сигне и Гесты Миттаг-Леффлеров в Дьюрсхолме

Софья Васильевна Ковалевская и Юлия Всеволодовна Лермонтова

Анна-Шарлотта Леффлер и Софья Ковалевская

Пафнутий Львович Чебышев

Карл Вейерштрасс (1870) (снимок публикуется впервые)

Владимир Онуфрпевыч Ковалевский

Александр Онуфриевич Ковалевский

Юлия Всеволодовна

Лермонтова

Софья Васильевна Ковалевская, 1885 г.

Мария Викентьевна Янковская (Мендельсон)

Анна Васильевна Корвин-Круковская (Жаклар)

Извещение Института Франции о присуждении С. В. Ковалевской премии Бордена

встречи, которая так сблизила нас, я прошу позволения снова навестить Вас сегодня перед обедом на часок и полностью высказаться.

Шлю сердечный привет Ваш Вейерштрасс [125, с. 154].

Миттаг-Леффлер объясняет это письмо тем, что накануне Соня открыла своему учителю тайну фиктивного брака [136, с. 137].

Вероятно, до Вейерштрасса дошли слухи о необычном характере отношений между Владимиром Онуфриевичем и Софьей Васильевной Ковалевскими. С другой стороны, по-видимому, от него не укрылось то, что Соня находилась в чрезвычайно подавленном настроении. Дело в том, что она в эго время была в разлуке с Владимиром Онуфриевичем и тяжело переживала разрыв со своим фиктивным Мужем, который тянулся больше года. Весной 1873 г, между Ковалевскими возобновилась переписка 5, которая привела их к примирению и к тому, что их союз превратился в фактический брак. Софья Васильевна поняла, что Владимир Онуфриевич ревнует ее к друзьям, к учителю, что у него страдает самолюойе (он заговорил о разводе) и т. д. С чистым сердцем (Зрфья Васильевна могла сказать ему, что его подозрения йй йа чем не основаны, и посмеялась над его предшествующими попытками к примирению, выразившимися в посылке ей из Лондона туфель.

Вейерштрассу захотелось направить мысли своей уче-* ницы на определенную цель — получение диплома доктора. Как мы видели, Софья Васильевна и Владимир Онуфриевич ставили своей целью получение таких дипломов. Вопрос мог быть только в сроках и выборе тем. Очевидно, Вейерштрасс обдумывал вопрос о задачах для Сони.

В последующих письмах, написанных в периоды болезни Вейерштрасса, он переходит в обращении к Соне на «ты». Первое из таких писем, от 4 ноября 1872 г., начинается так:

«Мой дорогой друг!

Пересылаю Тебе при этом один лист, который Ты забыла вчера взять с собою, но должен обратить Твое внимание на некоторые пункты» [125, с. 154]. Он указывает, что посылает ей две теоремы о линейных дифференциальных уравнениях. Далее идет изложение вопроса о вариации определенного интеграла; на следующий день Вейер-

5       В Архиве АН (ф. 603, on. 1, № И) сохранилось шесть писем этого периода Софьи Васильевны Владимиру Онуфриевичу.

3 П. я. Кочина

65

штрасс посылает исправление предыдущего изложения: «Вчера, дорогая Соня, я ошибся в одном пункте, что и спешу исправить, чтобы Ты не оказалась вовлеченной в ошибочные заключения» [125, с. 156].

Следующее письмо написано 22 ноября 1872 г. утром. В нем учитель объясняет, почему он не сразу ответил на ее письмо с математическими вопросами: «Однако Ты меня извинишь, когда услышишь, что я вследствие простуды плохо чувствовал себя вчера и позавчера, и именно вчера находился в совсем не математическом настроении.

Сегодня чувствую себя значительно лучше и могу сообщить Тебе письменно желаемые сведения» [125, с. 159].

Он дает некоторые пояснения относительно свойств тета-функций, указывая, однако, что ей не придется их использовать, так как он придумал другой способ проведения исследования. Он хочет изложить его устно и просит Соню зайти к нему. При этом он добавляет: «Не беспокойся, что можешь прийти некстати, чего вообще не мо* жет случиться с моей милой приятельницей» (Там же) g

В записке 27 декабря 1872 г., на рождественских каникулах, Вейерштрасс приглашает Соню вместе с Юлией Лермонтовой на концерт. По воспоминанйям Юлии, Вейерштрасс и его сестры устраивали для обеих русских де^ вушек елку.

В письме от 25 апреля 1873 г. Вейерштрасс пишет своей ученице: «Ты, насколько Ты от меня чему-нибудь можешь и захочешь научиться, останешься моей ученицей в лучшем значении этого слова; этого бы я так выразительно не подчеркивал, если бы одно место в Твоем письме меня на это не навело бы» [125, с. 164].

Соня высказала мысль, что она может обременить своего учителя, и Вейерштрасс возражает ей: «Будь уверена, я никогда не забуду, что именно благодарности моей ученицы я обязан тем, что обладаю не только моим лучшим, но и моим единственным настоящим другом. Поэтому, если Ты и в будущем сохранишь то расположение ко мне, которое до сих пор проявляла, то можешь твердо рассчитывать на то, что я буду всегда преданно поддерживать Тебя в Твоих научных стремлениях» [Там же].

Цитируемое письмо относится к группе писем, написанных во время болезни Вейерштрасса и Сони, в апреле 1873 г., и последовавшей поездки Сони в Швейцарию для отдыха и свидания с сестрой.

Вейерштрасс советует своей ученице бросить занятия, дока она не окрепнет, и напоминает ей слова одного врача о том, что «кроме чая из ромашки, существует только одно лекарство, про которое твердо известно, что оно действует благотворно — это чистый, мягкий воздух!» [125, с. 161].