Полночные воспоминания - Шелдон Сидни - Страница 37

• Предыдущая
• 37/61
• Следующая

— Ты уверен, что все будет в порядке?

Риццоли рассмеялся:

— Надежнее, чем в Британском банке. Расскажу, когда встретимся. Есть еще хорошие новости. Отныне мы сможем отправлять посылку каждую неделю.

— Прекрасно, Тони. Всегда знал, что на тебя можно положиться.

«Так я тебе и поверил, козел вонючий».

Затем он позвонил Спиросу Ламброу:

— Все прошло как по маслу. Мы теперь в вашим родственником партнеры. — С чем и поздравляю. Рад был слышать, мистер Риццоли.

Вешая трубку на рычаг, Спирос Ламброу улыбался. «Отдел по борьбе с наркотиками тоже будет рад это слышать.»

Константин Демирис засиделся в своем кабинете далеко за полночь, раздумывая над новой проблемой. Он отомстил Ноэлли Пейдж, и теперь она снова тянулась к нему из могилы. Он открыл ящик стола и достал фотографию Ноэлли в рамке. «Привет, сучка. Бог мой, как же хороша! Значит, решила, что можешь меня уничтожить. Что же, поглядим. Поглядим».

Сент— Мориц был просто очарователен. Многомильные лыжные спуски, дорожки для пеших прогулок, трассы для бобслея и санок, соревнования по водному поло и еще дюжина всякой всячены. Когда Кэтрин впервые увидела маленькую деревню, расположенную на берегу сверкающего озера в долине Энгадайн на южном склоне Альп, между Целериной и Пиз Наиром, у нее захватило дух от восторга.

Кэтрин и Кирк Рейнольдс остановились в знаменитом отеле «Палац». Вестибюль был заполнен туристами из многих стран.

Кирк Рейнольдс обратился к дежурному:

— Для мистера и миссис Рейнольдс был заказан номер.

Кэтрин опустила глаза: «Надо было надеть обручальное кольцо». Ей казалось, что все вокруг смотрят на нее и обо всем догадываются.

— Совершенно верно, мистер Рейнольдс. Номер 215. — Дежурный протянул ключ коридорному, который сказал: «Сюда, пожалуйста».

Их проводили в премилый, просто обставленный номер, из окон которого открывался чудесный вид на горы.

Когда коридорный вышел, Кирк Рейнольдс обнял Кэтрин:

— И сказать не могу, как я счастлив. — Надеюсь, я тебя не разочарую, — ответила Кэтрин. — Это… все было так давно, Кирк.

— Не волнуйся. Я не буду тебя торопить.

«Он такой милый, — подумала Кэтрин, — но что он скажет, когда я расскажу о моем прошлом?» Она никогда не говорила ему ни о Ларри, ни о судебном процессе, ни о других ужасных вещах, которые с ней случились. Ей хотелось считать его близким человеком, довериться ему, Но что-то ее удерживало.

— Распакую-ка я вещи, — сказала Кэтрин.

Медленно, слишком медленно раскладывая одежду, она вдруг осознала, что тянет время, боясь, что не останется ничего, чем бы себя занять, а больше всего боясь того, что может последовать дальше.

Она услышала, как из другой комнаты Кирк позвал: «Кэтрин…»

«Господи, вдруг он сейчас скажет: давай разденемся и ляжем в постель». С трудом она нашла в себе силы ответить: «Да?»

— Почему бы нам не выйти на улицу и осмотреться?

Кэтрин почувствовала огромное облегчение.

— Прекрасная мысль, — сказала она с энтузиазмом. «Что это со мной? Я здесь, в одном из самых прекрасных мест на земле, с приятным мужчиной, который меня любит, а дрожу от страха?»

Рейнольдс посмотрел на нее как-то странно:

— Ты в порядке?

— В полном, — весело ответила Кэтрин. — В полном порядке.

— У тебя обеспокоенный вид.

— Да нет. Просто думала… о лыжах. Говорят, это опасно.

Рейнольдс улыбнулся:

— Не волнуйся. Мы начнем завтра с покатых склонов. Пошли.

Они надели свитеры и теплые куртки и вышли из гостиницы. Воздух был чист и прозрачен.

Кэтрин глубоко вздохнула:

— Просто чудесно! Мне здесь ужасно нравится, Кирк.

— Ты еще ничего не видела, — усмехнулся он. — Летом тут намного лучше.

«Захочет ли он видеть меня летом? — задумалась Кэтрин. — Или я его полностью разочарую? Почему я никак не могу перестать беспокоиться?»

Деревенька Сент-Мориц была очаровательна, эдакое средневековое чудо с маленькими лавчонками, ресторанами и шато, разбросанными среди величественных Альп.

Они бродили по магазинчикам, где Кэтрин купила подарки для Эвелин и Уима. Они заходили в кафе и ели мясо, жареное в кипящем масле.

Во второй половине дня Кирк нанял сани, в которые была запряжена гнедая лошадь, и они долго катались по заснеженным дорожкам между холмами, и снег скрипел под железными полозьями.

— Нравится? — спросил Рейнольдс.

— Очень, — Кэтрин посмотрела на него и подумала: «Я позабочусь о том, чтобы ты был счастлив. Сегодня. Обязательно сегодня. Ты будешь счастлив сегодня».

В тот вечер они ужинали в ресторане в Стибули, напоминавшем старую деревенскую таверну.

— Эта комната была построена в 1480 году, — сказал Кирк.

— Тогда хлеб лучше не заказывать.

— Что?

— Просто пошутила. Извини.

«Ларри всегда понимал мои шутки. Почему я все время о нем думаю? Потому что не хочу думать о сегодняшнем вечере. Чувствую себя Марией-Антуанеттой перед казнью. Не буду есть торт на десерт.»

Еда была великолепна, но Кэтрин так нервничала, что ей было безразлично, что она ест. Когда ужин подошел к концу Рейнольдс предложил: — Поднимемся наверх? Я договорился, что с тобой позанимаются лыжами завтра рано утром.

— Конечно. Прекрасно.

Когда они поднимались наверх, Кэтрин все время ощущала, как сильно бьется ее сердце. «Сейчас он скажет: давай сразу ляжем в постель. И почему бы ему так не сказать? Для этого я сюда и приехала, так ведь? Не на лыжах же кататься».

Они подошли к номеру, Рейнольдс открыл дверь и зажег свет. Они прошли в спальню, и Кэтрин не могла отвести глаз от огромной кровати, которая, казалось, занимала всю комнату.

Кирк внимательно наблюдал за ней:

— Кэтрин, тебя что-то беспокоит?

— Что? — она слегка рассмеялась. — Конечно, нет. Я… просто я…

— Просто что?

Она безмятежно улыбнулась ему:

— Ничего. Все в порядке.

— Прекрасно. Тогда давай раздеваться и ложиться спать.

«Именно так я и думала. Разве обязательно было это говорить? Можно вполне обойтись и без слов. Все называть своими именами — это… как-то грубо».

— Что ты сказала?

Кэтрин сразу и не поняла, что говорит вслух.

— Ничего.

Она подошла к кровати. Такой большой она никогда не видела. Сооружение только для любовников, и никого больше. Для спанья она не годилась. Это была кровать…

— Ты раздеваться собираешься, дорогая?

«Действительно? Когда же это я последний раз спала с мужчиной? Больше года назад. И этот мужчина был моим мужем».

— Кэтти?…

— Да… («Я разденусь и лягу в постель, и ты будешь полностью разочарован. Не люблю я тебя, Кирк. Не могу спать с тобой.») Кирк…

Уже наполовину раздевшись, он повернулся к ней:

— Да?

— Кирк… Я… прости меня. Ты меня возненавидишь, но я не могу. Мне ужасно жаль. Ты, наверное, думаешь, что я…

Она видела, как он разочарован. Но все же он попытался улыбнуться:

— Кэтти, я же сказал, что буду терпелив. Ты еще не готова, я понимаю… Все равно нам здесь чудесно.

Она с благодарностью поцеловала его в щеку.

— О, Кирк! Спасибо тебе. Я понимаю, что смешна. Не знаю, что это со мной.

— А тем временем, — вздохнул он, — мне придется спать на диване в гостиной.

— Ничего подобного, — объявила Кэтрин. — Поскольку я виновата в этой идиотской ситуации, то должна хотя бы позаботиться о твоем комфорте. Я сплю на диване, ты — на кровати.

— Категорически отказываюсь.

Кэтрин долго лежала, даже не пытаясь заснуть, и думала о Кирке Рейнольдсе. «Смогу ли я когда-нибудь спать с другим мужчиной? Или Ларри выжег из меня все это? Может быть, Ларри удалось-таки убить меня в определенном смысле?» Наконец она заснула.

• Предыдущая
• 37/61
• Следующая