Плюс на минус - Громыко Ольга Николаевна - Страница 70

• Предыдущая
• 70/87
• Следующая

— К нам? — насторожилась я. — В смысле?

— Ну к тебе и этому… — Девушка рассеянно повела кистью в сторону Сани. — Обе фотографии — холодные, аж ладони больно…

— Погоди, так ты под заказ гадала? А кто просил?

— Серафим, конечно. С тетей Машей под ручку. Выпили тут все запасы валерьянки и заштукатурили пустырником, коты под столом с ума сходили.

Я бы тоже не отказалась от десятка-другого капелек. Марина была великолепным специалистом, на моей памяти она еще ни разу не промахивалась с фотографиями пропавших людей. Хоть и очень не любила этим заниматься, уверяя, что после каждого такого сеанса у нее появляется новый седой волос.

— Марин, а что это может означать? В твоей практике такое бывало?

— Бывало, — рассеянно сказала гадалка, насыпая в кофе пять ложечек сахара, — по мне, было проще вылить его в почти пустую сахарницу. — Вас, инспекторов, вообще сложно «зацепить», будто коконом окружены. А тут еще какие-то потусторонние завихрения добавились…

Марина хаотично помахала ложечкой возле своего виска, что ей весьма шло.

— Но Серафиму я на всякий случай сказала, что вы померли, — брякнула она.

— Зачем?!

— Не люблю напрасно обнадеживать. Зато сколько радости потом будет!

Если шеф от такого заявленьица сам в ящик не сыграет.

Так, стоп! Я-то Серафиму Петровичу зачем понадобилась?! В воскресенье вечером мы с ним вполне мирно поговорили, контора с понедельника не работает, живу я одна и в любой момент могу сорваться куда угодно, хоть на ту же рыбалку в Браслав. Родители в мою жизнь давно не вмешиваются, мы перезваниваемся только по праздникам. Так что хватились бы меня хорошо если через неделю.

— Сань, может, все-таки ему позвонишь?

— Да надо бы, — неохотно согласился парень. — Раз уж такая бодяга. Выйдем, с дороги звякну.

— Все еще опасаешься, что запеленгуют?

— Не опасаются, — резко сказал Саня, — только дураки да покойники. И вообще, Лен, мы для чего сюда пришли? О Серафиме я мог и на улице поволноваться.

Гадалка сонно прихлебывала кофе, не обращая на нас ни малейшего внимания.

— Мариночка, а проведи нам сеанс? — заискивающе попросила я, тронув ее за рукав.

— Сейчас?! — очнулась девушка. — Ты что, моей смерти хочешь?

— Нет, своей не хочу. Ну пожалуйста! А я тебе тортик куплю.

— Тортик… — фыркнула гадалка. — Скажи еще — булочку с повидлом!

С Госнежохраной Марина сотрудничала скорее ради забавы — как и с милицией. Официальная стоимость «консультации» была такой мизерной, что инспектора и следователи, вынужденные просить у гадалки помощи, чувствовали себя очень неловко, стараясь приплюсовать хоть шоколадку.

— Марин, я могу и заплатить, не вопрос. Сколько ты обычно с клиентов берешь?

— Придумала тоже… — проворчала девушка. — А что ты хочешь узнать?

«Все!»

— Один мой… знакомый как-то странно себя ведет, — осторожно начала я, прикидывая, как бы попонятнее и в то же время поуклончивее обрисовать Маринке ситуацию.

— «Как-то странно», — передразнил меня Саня. — Угу, а Минское море — это у нас «как-то типа лужа».

— Рассказывай тогда сам! — обиделась я.

— Нет уж, — сразу пошел на попятную напарник — Ты про Вадима больше знаешь.

— Тогда не перебивай!

— А ты объясняй толково, тогда и перебивать не буду.

— Может, я дальше спать пойду? — с надеждой спросила гадалка. — А вы тут пока договоритесь и на ноутбуке мне все наберете, проснусь — прочитаю…

— Нет-нет, — торопливо возразила я. А то она ведь действительно пойдет и заснет как ни в чем не бывало! — Сейчас… с мыслями соберусь… В общем, это началось еще в субботу…

К концу моего рассказа Маринка начала машинально сплетать и расплетать пальцы, что было обнадеживающим признаком.

— Что ж, на истеричную дамочку, которой в каждом чихе мерещится знак свыше, ты не похожа, — уже совершенно бодрым, деловым тоном заключила она. — Пошли в зал!

Мы похватали кружки и перебрались в просторную комнату, единственной мебелью в которой был круглый стол с шестью задвинутыми под него стульями. Стены, потолок и ламинированный пол Маринка собственноручно разрисовала таинственными, ни на что не похожими загогулинами, на которые ушло три банки черной акриловой краски и море вдохновения. Из-за открытого окна в зале было холодно и сыровато.

— Ленка, задерни шторы.

Я послушно свела плотные велюровые полотнища, и в комнате воцарилась синеватая темнота. В потолок было вмонтировано несколько лампочек, но работать гадалка предпочитала при живом огне.

— Обычные ставить? — уточнила она, вытаскивая из подсвечников вчерашние огарки.

— Да, пожалуйста. — От ароматических, а тем паче палочек с благовониями меня начинало мутить. — Сань, садись. Нет, лучше напротив меня, для симметрии. — Я уже немножко поднаторела в таких делах. Пойти, что ли, к Маринке в ассистентки, если из Госнежохраны все-таки выгонят?

Девушка сгрузила со стола (прямо на пол) все лишнее — несколько яблочных огрызков, книжку с карандашной закладкой, пустую чашку и несколько скомканных фантиков.

— Лен, у тебя фотка Вадима есть?

Я огорченно покачала головой. Дома-то лежит пара штук, но кто ж знал…

— А вещь какая-нибудь? Что-нибудь мелкое, завалявшееся в сумочке? Например, зажигалка, пуговица…

— …трусы семейные? — хихикнул напарник, упорно не желавший всерьез относиться к гадательным таинствам.

— Саня!!!

— А чего, у меня один раз сокурсник на стол преподу вместе с конспектами трусы из сумки вывалил. Женские, которые без попы…

— Может, запрем его в спальне? — флегматично предложила Марина. Гадалка считала свое внимание слишком драгоценной вещью, чтобы распылять его на несколько человек, и обращалась исключительно к заказчику сеанса — сколько бы народу он с собой ни притащил. Остальные могли хоть на головах стоять, но из разряда мебели так и не выходили.

— Только вместе с Леной, — мгновенно среагировал парень. — И будет у тебя спокойная рабочая, никем не нарушаемая атмосфера.

— Боюсь, Марин, его вначале оглушить придется и скотчем сверху донизу обмотать, — тяжко вздохнула я.

Саня самодовольно оскалился.

— Хм… — Маринка отпила из кружки и поставила ее между свечами. — Нет, я могу, конечно, и так раскинуть… Но хотелось бы какую-нибудь зацепку. А твоей расческой он не причесывался? В платок не сморкался? Подойдет любая вещь, с которой он был в тесном контакте, желательно недавно…

— Вот. — Саня выложил на стол нож, лезвие которого покрывали темные разводы. — Контакт был — теснее не придумаешь, ну вот буквально только что, даже протереть не успел.

— Сойдет, — невозмутимо сказала Маринка. — Ну, как будем гадать? — Девушка поставила локти на столешницу, соединила кончики пальцев и задумчиво уставилась на рассыпанные по бархату карты. — На суженого-ряженого?

— Свят-свят… — отшатнулась я. — Еще чего не хватало…

— Тогда просто судьбу гляну, — решила Марина, одним плавным движением сгребая «инвентарь» в ровнехонькую стопочку. Сосредоточенно поводила ею над ножом, потом перетасовала со скоростью счетной машинки, раскидала по неодинаковым кучкам и начала быстро-быстро переворачивать туда-обратно, раскладывать полосками, крестами, веерами, снова смешивать, пренебрежительно отбрасывая некоторые в сторону…

— И чего? — не выдержал напарник.

Марина, прервавшись, вопросительно глянула на меня:

— Напудрить?

— Нет-нет, продолжай, мы подождем. Сань, пусть она закончит, а потом расскажет, что получилось. Это и быстрее, и…

— Мозги чище будут. Понял.

Несколько минут тишину нарушало только шуршание карт, урчание трущегося о мои ноги Фени и Маринино хмыканье всех мастей — от одобрительного до скептического.

— Интересно, — наконец заключила гадалка. — У твоего Вадима большие проблемы. Я бы даже сказала, огромные: опасное знакомство, потеря всего имущества, и, кажется, он вообще при смерти…

— Как и мы? — насмешливо уточнил Саня.

— Нет, вы просто в слепой зоне с равновероятным исходом, а тут явная могила.

• Предыдущая
• 70/87
• Следующая