Ноэль (СИ) - "Marlu" - Страница 17

• Предыдущая
• 17/21
• Следующая

В кабинете в ящике стола на своем месте нашлась стопка гербовой бумаги и связка тонко очиненных перьев. Неделег задумался о тексте послания, посмотрел в окно и решил вместо сухого завещания написать что-то типа письма неизвестному наследнику. Обмакнул перо в чернильницу и начал: «Здравствуй, неизвестный новый владелец моего дома. Если ты читаешь эти строки, то меня, Неделега Моро, Главы Гильдии темных магов, некроманта в седьмом поколении, уже нет среди живых…».

Писать оказалось тяжело. Непослушные пальцы неловко держали перо, буквы выходили разномастные, и пришлось испортить несколько листов, уничтожив их потом в огне, чтобы вышло более-менее похоже на свой прежний почерк. Оставалось только скрепить письмо-завещание печатью, и вот как раз с этим могли быть проблемы. Кольца Главы Гильдии у него не было, с исчезновением тела некроманта пропало и оно. С другой стороны, никому кроме Лукаса и бургомистра письмо он показывать не собирался. Да и завещал он не имущество Гильдии, а всего лишь свои личные вещи и накопления. Так что, наверное, будет достаточно и родовой печати, она-то, к счастью, хранилась на дне кованого ларца в подвале.

Неделег уже почти заскучал, ожидая мужа – читать книги по некромантии не хотелось, все было изучено вдоль и поперек уже давно, занять голову чем-то другим не получалось, потому что мысли все время крутились вокруг затеянной авантюры и ее последствий. А еще не получалось отвязаться от размышлений по поводу сегодняшних событий… Толку от таких дум не было никакого, следующий шаг все равно за Лукасом.

Бургомистр и Лукас вернулись почти одновременно. Сначала явился бургомистр с картиной в тяжелой раме наперевес, потом пришел муж. После недолгого обмена любезностями в темном зале, поиска свечей и огнива – почему-то лампы никто зажигать не пожелал – Лукас осторожно снял портрет некроманта со стены.

– Ой, что это? – бургомистр поднял с пола запечатанный конверт и передал графу.

– Как интересно, – Лукас положил картину на стол рядом с той, что принес де Анж, повертел в руках странное письмо.

– Это личная печать господина Моро, – сказал бургомистр, – открывайте, чего вы ждете. Там же написано: новому владельцу дома.

Лукас решительно сломал печать, пробежался глазами по первым строчкам и стал читать вслух.

– Удивительной души был человек, – произнес растроганный бургомистр, которому Неделег просил передать на добрую память свой портрет, шахматы из оникса и понравившийся ему когда-то трактат «О сущности».

– Интересно, когда он написал это письмо? – неизвестно кого спросил Лукас, глядя, как под пальцами расплываются чернила.

– Скорее всего, прямо перед последней поездкой, – бургомистр пожал плечами, – возможно, предчувствовал, что не вернется.

– Возможно, – согласился Лукас, у которого не было оснований сомневаться в подлинности завещания. Кто бы, кроме хозяина дома, мог так распорядиться имуществом? Попросить не бросать могилы предков и дать указания по снятию защитных чар со святая святых этого дома – подвала? Некроманты все же странная и непонятная каста, которая у обычных людей вызывает помимо уважения еще изрядные опасения… Душа и простого смертного порой потемки, а уж такого… Кто знает, о чем он думал в тот час, когда писал письмо неизвестно кому? Лукас не хотел бы оказаться на месте бывшего хозяина дома. Нет, не хотел.

– Прошу прощения за навязчивость, – бургомистр попытался посмотреть сразу на обоих графов, стоящих по разные стороны стола, – но могу ли я пригласить вас сегодня на ужин? Кухарка приготовила чудесные свиные ребрышки, просто чудесные!

Лукас не успел открыть рот и поблагодарить, как у Ноэля громко заурчало в животе – завтрак был слишком давно, а пропитанием они не озаботились.

– Благодарим вас, с удовольствием принимаем ваше приглашение, – произнес Лукас и улыбнулся, кажется, в этом городе у де Веров появился друг.

 Обеды у бургомистра очень быстро стали постоянными. Де Анж был одинок, супруга умерла родами лет тому пятнадцать назад, жениться вновь он так и не решился, поминая дурной нрав первой, и потому жаждал общества. Новые соседи ему нравились. Обаяние молодости, хорошие манеры, приятная беседа за столом и обсуждение последних новостей после трапезы – что еще нужно пожилому вдовцу? Де Веры, конечно, предложили денег – каждый день столоваться пусть и у хорошего, но чужого человека было неловко, но бургомистр так долго возмущался и так сильно настаивал на приятности для себя их общества, что те сдались.

Для Лукаса общение с соседом было весьма полезным. Де Анж принимал живое участие в судьбе графа, не скупился на ценные советы и подсказывал, к кому обратиться по тому или иному поводу.

– Мне кажется, что он видит во мне сына, которого у него никогда не было, – говорил Лукас мужу с оттенком горечи в голосе, – быть одному в его возрасте, наверное, тоскливо.

– Я думаю, он привык.

– Привык? И потому так тянется к общению? Нет-нет, уверяю тебя, отсутствие наследников тяготит и вызывает грустные мысли о бессмысленности бытия. Только представить, что, закончив земной путь, ты не оставляешь после себя ничего… Тот же господин некромант был вынужден завещать имущество чужим людям.

Неделегу оставалось только порадоваться, что в спальне было достаточно темно и муж не видел его скептически поднятых бровей – вот отсутствие наследников его никогда не волновало. Будучи магом специфичной направленности, жениться на ком попало он не собирался, а дети… Всегда можно взять ученика и передать ему знания и умения, духовная связь в некоторых случаях гораздо предпочтительнее кровной. Сколько печальных тому примеров, когда дети пренебрегали родителями и разбивали им сердце? Но для Лукаса, похоже, эта тема была больной.

– Ты жалеешь, что мы вместе? Ведь я не могу подарить тебе ни сына, ни дочь…

– Не говори так! – Лукас прижал палец к его губам. – Не говори.

– Почему? – Неделег перехватил руку мужа за запястье и отодвинул от лица. – Тебя это беспокоит. Если бы обстоятельства брака были немного иные, то…

– Но они таковы, какие есть. И рассуждать, что было бы, если бы, совершенно бессмысленно.

– Ты не ответил. Жалеешь?

– Я не жалею о том, что у нас брак по полному обряду, не жалею, что в супруги мне достался мужчина. Нет. Я даже счастлив, но мне просто немного грустно. В доме должен раздаваться детский смех, тогда дом не пустой, а жизнь не бессмысленна. Справедливости ради скажу, что и раньше задумывался о детях, но обстоятельства были таковы…

– Ты мог найти какую-нибудь женщину, и она бы родила тебе дитя.

– Бастарда нищему графу? Или ты имеешь в виду сейчас? Я не пойду на измену. Исключено!

– Да, наш брак накладывает определенные обязательства, – согласился Неделег.

– Просто ради интереса, – Лукас повернулся на бок и попытался разглядеть в темноте лицо мужа, – ты бы принял моего ребенка со стороны?

– Принял бы, – без заминки ответил Неделег.

– Спасибо. Жаль, что у меня его нет, – Лукас улыбался, и в голосе была слышна эта улыбка, немного грустная, но теплая.

– Есть, – Неделег бросился в откровение, как в омут с обрыва, – малышка Изет в деревне.

– Что?! Я никогда…

– Тише, – попытался успокоить мужа Неделег.

– У меня никогда ничего не было с той селянкой!

– Мари не мать девочки…

– Откуда ты знаешь? Как узнал?!

– Изет похожа на тебя, как две капли воды. Спросил. Мари взяла на воспитание дочь мужниной сестры, когда лихорадка выкосила всю семью.

– Я… Мне… Вино у нас в доме есть?! – Лукас вскочил и попытался зажечь свечу, но руки от волнения дрожали, и ничего не получалось.

– Дай, – Неделег отобрал огниво и запалил фитиль.

– Почему раньше не сказал?

– Не знал, как ты отнесешься, – пожал плечами Неделег, – и хотел, чтобы Мари сама созналась. Она обещала, а потом вот мы уехали.

– Вседержитель, – простонал Лукас и потер ладонями лицо, – дай мне сил и терпения!

• Предыдущая
• 17/21
• Следующая