Мальчики Из Бразилии - Левин Айра - Страница 6

Гессен уставился на нее:

- Вот как?

Она кивнула.

- Молодой человек. Скорее всего, из Северной Аме­рики.

- Ах, да, - сказал Гессен. - Конечно. Ну, да. Я знаю, кого вы имеете в виду. Говорите, пришел сразу после меня?

- Да, сеньор. Когда вы поднимались по лестнице.

- И он, конечно, спросил, куда я направляюсь?

Она кивнула.

- Вы ему сказали?

- О частной вечеринке. Он было подумал, что не знает того, кто ее давал, но ошибся. Я сказала ему, что хозяин - сеньор Аспьяцу. Он его тоже знает.

- Да, я понимаю, - сказал Гессен. - Мы с ним хорошие друзья. Ему стоило бы подняться к нам.

- Он сказал, что у вас, наверно, деловая встреча и он не хотел бы вам мешать. Кроме того, он был одет неподобающим образом.

Она сделала осуждающий жест.

- В джинсах, - поднеся к носу тонкий пальчик, она добавила: - И без галстука.

- Вот как, - сказал Гессен. - Во всяком случае, жаль, что он не поднялся хотя бы поздороваться. Он уже ушел?

Она кивнула.

- Ну хорошо, - и, улыбнувшись, Гессен дал ей крузейро.

Подойдя к человеку в белом, он переговорил с ним. Остальные, разобрав свои шляпы и атташе-кейсы, сгру­дились вокруг.

Блондин и черноволосый быстро исчезли за резной дверью входа; Траунштейнер поспешил в бар и через несколько минут появился оттуда вместе с Хиро Каваямой.

Человек в белом положил белоснежную перчатку ру­ки на обтянутое черной тканью плечо Каваямы и серь­езно обратился к нему. Каваяма слушал, затаив дыхание и облизывая губы, лишь время от времени покачивая головой.

Бросив несколько слов, сопровождаемые успокаиваю­щим жестом, он быстро прошел на зады ресторана.

Человек в белом резким повелительным жестом дал понять всем остальным, чтобы они покинули его. Перей­дя к боковой стенке фойе, он положил свою шляпу и заметно похудевший дипломат на черный столик с лам­пой. Нахмурившись и потирая руки в белых перчатках, он вглядывался в ту сторону, куда исчез Каваяма.

Оттуда показались Цуруко и Мори в цветастых юбках и блузках и Иошико, все еще не снявшая кимоно. Им предшествовал торопящийся Каваяма. У него было смущенное и взволнованное выражение. Обедающие прово­жали его взглядами.

Человек в белом изобразил на губах дружелюбную улыбку.

Каваяма подвел трех женщин к человеку в белом, кивнул ему и отошел в сторону, сложив руки на животе.

Человек в белом, улыбнувшись, сокрушенно покачал головой и провел рукой в перчатке по седеющему ежику волос.

- Девушки, случилась крупная неприятность. То есть для меня, не для вас. Для вас все прекрасно. Я объясню, - он перевел дыхание. - Я делаю машины для сельского хозяйства, - сказал он. - И у меня одно из самых больших производств в Южной Америке. Те лю­ди, что вечером были со мной, - он показал через плечо, - мои коллеги и коммивояжеры. Мы собрались, чтобы я рассказал им о некоторых новых машинах, которые собираюсь запускать в производство, рассказать им о всех деталях и подробностях. Вы понимаете, что все это большой секрет. А теперь я узнал, что шпион нашего североамериканского конкурента узнал о встре­че еще до того, как она началась и, зная, как эта публика работает, я ручаюсь, что он отправился на кухню, отозвал в сторонку кого-нибудь из вас или даже всех вас и попросил подслушать наши разговоры из какого-нибудь... тайного укрытия или, может быть, да­же сделать наши снимки. - Он поднял палец. - Понима­ете ли, - объяснил он, - некоторые из его сотрудников работают на конкурента, но тот - то есть концерн - не знает, кто именно работает на меня, так что они очень бы хотели заполучить изображение всех присутствую­щих, - он кивнул, грустно улыбаясь.

- Очень сложные дела, - сказал он. - Просто со­бачья грызня.

Цуруко, Мори и Иошико невозмутимо смотрели на него, лишь слегка отрицательно покачивая головами.

Каваяма, который крутился поблизости, то и дело заходя за спину человека в белом, строго сказал:

- Если кто-то из вас сделал то, что говорит сеньор...

- Разрешите мне! - человек в белом, не поворачиваясь, остановил его жестом открытой ладони. - Прошу вас.

Опустив руку, он сделал полшага вперед.

- Этот человек, - добродушно сказал он, - молодой американец, скорее всего, предложил вам какие-то день­ги и, наверно, рассказал вам какую-то историю, что это, мол, только шуточка или что-то в этом роде, безобидный розыгрыш, который он хочет нам устроить. И я могу полностью понять, что девушки, которые, конечно же, нуждаются в деньгах... Разве не так? Неужели мой друг так щедро платит вам?

Подмигнув, он смотрел на них, ожидая ответа.

Иошико, хихикнув, решительно покачала головой.

- Нет, я чертовски уверен, что он вас не балует! - он улыбнулся Мори и Цуруко; те ответили ему нереши­тельными улыбками. - Я вполне понимаю, - повторил он, снова обретая серьезность, - как себя чувствуют девушки в вашем положении, которым приходится тяж­ко трудиться и, имея на плечах двух детей и еще ответ­ственность за семью, как у вас, Мори... И я могу понять, как вам трудно удержаться при таком предло­жении. В сущности, я не мог бы понять, если бы вы даже отвергли его; вы же не такие уж дурочки! Безобидная маленькая шуточка - и можно заработать несколько лишних крузейро. Вещи сегодня дороги; я-то знаю. Поэтому-то вы и получили хорошие чаевые наверху. Так что, если вы получили такое предложение и приняли его, верьте мне, девушки, я не сержусь на вас и не собираюсь вас упрекать; я вас отлично понимаю, но мне только нужно знать.

- Сеньор, - запротестовала Мори. - Даю вам чес­тное слово, никто не предлагал мне ничего и никто меня ни о чем не просил.

- Никто, - покачала головой Цуруко и Иошико поддержала ее. - Честно, сеньор.

- Как доказательство того, что я вас понимаю, - сказал человек в белом, вынимая бумажник и раскрывая его, - я дам вам вдвое больше того, что он вам дал или, по крайней мере, вдвое больше того, что он вам предла­гал.

Он переломил надвое пухлый бумажник темной кро­кодиловой кожи, и стали видны две объемистые пачки банкнот.

- Это я говорил вам раньше, - улыбнулся он. - Если даже и плохо для меня, вам только хорошо.

Он перевел взгляд с одной женщины на другую. - Вдвое больше того, что он вам дал, - сказал он. - Для вас и столько же для сеньора... - движением головы он показал на Каваяму, который торопливо назвался. - Так что и он не будет на вас сердиться. Ну, девушки? Договорились?

Человек в белом показал деньги Иошико.

- За такие деньги надо работать целый год - а тут сразу новая машина, - сказал он ей. - Миллион кру­зейро!

Теперь он показал деньги Мори. - Если я буду в курсе, как много удалось узнать моим соперникам, я смогу предпринять ответные шаги, - Он протянул день­ги Цуруко. - Я успею ускорить выпуск продукции или, может быть, найду этого молодого человека и... перета­щу его на свою сторону, дам и ему денег, как и вам, и сеньору...

- Каваяме. Давайте, девушки, не бойтесь. Рассказы­вайте все сеньору Аспьяцу. Я на вас не сержусь.

- Понимаете? - продолжал настаивать человек в белом. - Только на пользу. Для всех!

- Мне нечего рассказывать, - повторила Мори, и Иошико, не сводя глаз с толстой пачки банкнот, грустно поддержала ее. - Нечего. Честно, - она подняла на него глаза. - Я бы рассказала, и с удовольствием, сеньор. Но мне в самом деле нечего рассказывать.

Цуруко приковалась взглядом к бумажнику.

Человек в белом внимательно наблюдал за ней.

Она было посмотрела на него, помедлила и, переба­рывая смущение, кивнула.

Он перевел дыхание, продолжая смотреть на нее.

- Все было точно так, как вы и сказали, - призна­лась она. - Я была на кухне, где мы готовились обслу­живать вас, и один из поварят подошел ко мне и сказал, что снаружи стоит какой-то мужчина, который хочет поговорить с кем-то, кто будет вас обслуживать. Вашу компанию. Мол, очень важно. Поэтому я вышла, и он встретил меня, какой-то североамериканец. Он дал мне двести крузейро, пятьдесят сначала, а сто пятьдесят потом. Он сказал, что репортер из журнала, а вы делаете фильмы и никогда не даете интервью.