Когда я был русалкой - Шефнер Вадим Сергеевич - Страница 1

• 1/7
• Следующая

Начну с того, что тогда я был молод и ставил перед собой более обширные задачи, нежели теперь. Я учился в техническом вузе и писал стихи о дружбе, любви и окружающей природе. Я охотно читал их своим однокурсникам, дабы привить им любовь к поэзии.

Но, как и у Леонардо да Винчи, мой рост шел не только по линии художественного творчества, но и по линии изобретательства. Той зимой я разработал проект пишущей машинки, на которой можно работать не только руками, но и ногами. Клавиатура предполагалась в два яруса: на уровне стола – для рук, на уровне пола – для ног. Я высчитал, что после трехмесячной тренировки любой грамотный человек сможет печатать на моей машинке всеми двадцатью пальцами, и это вдвое повысит производительность труда. Помимо прочих благ, массовое внедрение в жизнь пишущих машинок класса «руки – ноги» сулило новый взлет гигиены и подъем мыловаренной промышленности. Ведь каждый работающий на такой машинке должен был перед началом трудового процесса снимать обувь и носки; чтобы не ударить лицом в грязь, он вынужден был бы чаще мыть ноги.

Отослав в Бюро изобретений свою заявку, я стал ждать отзыва. Ответ пришел в первый день летних каникул. Увы, под разными предлогами мой проект был отклонен. И тут я понял, что могу одержать победу над косностью лишь тогда, когда создам действующую модель машинки. Однако для этого нужны деньги. На стипендию не развернешься. Где добыть денег?

В трудном раздумье сидел я в тот вечер в своей шестиметровой комнатке на седьмом этаже дома по Среднему проспекту. Мои размышления были прерваны стуком в дверь.

– Вася, тебя к телефону! – тревожным голосом сообщила старушка соседка. – С эсминца какого-то вызывают!

Радостно побежал я по коридору в прихожую. Я знал, что старушка ошиблась, к военно-морскому флоту этот звонок не имел никакого отношения. Меня вызывал поэт Эсминец. Эсминец – значит решительный, стремительный, не боящийся трудностей. Это был его псевдоним. Он писал стихи, в которых критиковал растратчиков, осуждал нечеткую работу бань и пивных. Он обильно печатался и, кроме того, вел литературную консультацию в одном полутехническом журнале, при котором имелась литературная страничка. Я уже два года еженедельно носил туда стихи, и Эсминец утверждал, что со временем может появиться некоторая надежда на их опубликование.

Но оказалось, Эсминец позвонил мне по иному поводу, тоже весьма приятному. Ему предложили горящую путевку в санаторий «Морская пена» в Ялте, и завтра он уезжает. В его отсутствие кто-то должен вести устную консультацию, но ему не хочется, чтобы это место, даже временно, оседлал кто-либо из его собратьев по перу. Ведь все они завидуют его таланту, и каждый норовит навредить. Поэтому он решил выдвинуть на эту временную должность человека нейтрального, который не держит утюга за спиной, но в то же время что-то смыслит в поэзии. И выбор пал на меня.

Я, конечно, немедленно выразил свое согласие. И Эсминец сказал, чтобы завтра я явился в редакцию.

• 1/7
• Следующая