Темнее дня - Шеффилд Чарльз - Страница 41

• Предыдущая
• 41/107
• Следующая

— Это не единственная причина. Сова, сегодня я оказала вам немалую услугу. Я убедила двух членов семейства Лигонов в том, что встреча с вами ничего хорошего им не принесет.

— За такое облегчение большое спасибо.

— Но это вовсе не означает, что с вас или с меня снято давление. Поверьте, Сова, я знаю, что вы по этому поводу испытываете. Вы хотите, чтобы они совсем от вас отстали. Я тоже. Но они не отстанут. Если только мы не обеспечим им серьезную причину, чтобы отстать, они будут давить и давить, пока живым или мертвым не выжмут вас из центра Пандоры. Есть у вас что-то новое, что я смогла бы использовать?

— Вы сами должны об этом судить. Я лишь могу представить вам то, что я обнаружил.

— Валяйте.

— Очень хорошо. — Сова закрыл глаза. Полагаю, мы можем начать с Джакомо Лигона, чьи первые антарктические аренды были получены путем угроз, взяток и заказных убийств. Однако, это было почти столетие назад. Отсюда я выводу предположение, что здесь, вероятнее всего, применим некий свод ограничений.

— Если заглянуть достаточно далеко в родословную любого человека, там непременно найдутся разбойники. Так или иначе, это было на Земле, и юпитерианские законы здесь неприменимы. Сова, нам нужно что-то новое, какая-то зацепка за ныне живущих членов семьи.

— Не сказал бы, что я об этом факте не сознаю. Однако, мне по природе свойственно скорее быть всеобъемлющим, нежели поверхностным. Позвольте мне все же продолжить, и раз уж вы так желаете, я сосредоточу свое внимание на тех членах семьи Лигонов, которые в настоящее время живы и имеют местом своего проживания Ганимед. Наиболее многообещающий кандидат, поскольку он располагается в самом сердце финансовых дел Лигонов и имеет в них последнее слово, это Проспер Лигон. К сожалению — с нашей, разумеется, точки зрения, — мне не удалось обнаружить на этом человеке какое-либо пятно. Если он и интересуется чем-то помимо работы, мне не удалось ничего об этом узнать. Похоже, у него столь же незначительное число пороков, что и у меня.

Язык у Магрит так и зачесался, но она крепко его прикусила.

— Итак, Проспера Лигона вычеркиваем. Кто еще?

— Есть две сестры, которые специализируются в обольщении, наркотизации и последующем шантаже важных фигур в юпитерианском правительстве и коммерческих кругах. Однако, поскольку заинтересованные стороны гораздо скорее заинтересованы в сокрытии фактов, нежели в их разглашении, я вижу здесь весьма малую опору.

— Натали и Рашель? Эти две красотки — те самые, кто сегодня хотел с вами встретиться. Вам повезло. Полагаю, я спасла вас от обольщения, наркотизации и последующего шантажа.

— Несомненно. Я могу продолжать — или мы оба должны опуститься на уровень игривых комментариев? Далее мы имеем Гектора Лигона, который, похоже, способен на любые недостойные проделки, если только они не требуют ни йоты здравого смысла или оригинальности. Мы определенно смогли бы поймать его на любом числе компрометирующих или незаконных действий. Печально, что никто из всей семьи пальцем не шевельнет и не даст ни су, чтобы его спасти. Даже его отец считает, что это просто вопрос времени, когда какой-либо особенно дурашливый акт со стороны Гектора приведет его к окончательному позору и отстранению от груди семейства Лигонов.

— Сова, я знаю, что вы предпочитаете быть доскональным. Но у меня через полчаса заседание Совета инспекторов, и если я приду туда неподготовленной, там непременно найдется пара людей, которым захочется накрутить мне хвост. Вы не могли бы прекратить перечислять тех членов семьи Лигонов, на которых мы надавить неспособны, и перейти к тем, на которых мы все-таки надавить можем?

— Осуществление последнего действия, безусловно, было бы в высшей степени желательно, однако таковое, боюсь, в настоящий момент невозможно. Юлиана представляется столь же свободной от грехов, что и ее дедушка Проспер. Различные пожилые тетушки были повинны во многих масштабных актах, но все это было так давно, что сегодня никому нет до этого никакого дела. Члены семьи, которые решили стать симбионтами, представляют определенный интерес, однако я должен провести дальнейшее расследование. Какое-то время я считал, что нашей лучшей надеждой является Каролюс, человек, очерненный грехами бесчисленными и подлыми; однако, к сожалению, мне пришлось убедиться в том, что у него также отсутствует всякий стыд. Если мы станем угрожать ему разоблачением, он просто посмеется над нами и сам во всем признается.

— Все верно. Буду ли я несправедлива, если выскажу резюме о том, что, согласно всему вышеизложенному, у нас ничего нет?

— Если вы и несправедливы, то по крайней мере точны.

— Тогда я рада тому, что мне удалось сделать сегодня. Но если все сработает, вам придется обдумать действие, которого вам делать не хочется.

Сова наконец открыл глаза, чтобы иметь возможность с укоризной взглянуть на Магрит.

— Логический свод вещей, которые мне хочется делать, представляет собой почти бесконечный набор. Предполагаете ли вы проявить специфичность или просто желаете дразнить меня неясностью?

— Вам придется встретиться с одним из Лигонов. Ничего-ничего, держитесь. — Магрит заметила, как Сова начинает ощетиниваться. — Это не просто какой-то Лигон. Это человек, который работает на меня. Я встретилась с ним и считаю, что вы двое сможете очень даже поладить.

— Гм!

— На сегодняшней встрече с сестрами я бросила наживку. Если они ее заглотили, я вправе предположить, что Алекс Лигон полетит с вами увидеться. После этого все будет зависеть только от вас. Вы хотите остаться на Пандоре? Тогда вам двоим придется заключить сделку, которая удовлетворит семейство Лигонов.

— А вы, я так понимаю, не имеете никаких предположений на тот счет, какой могла бы стать подобная схема?

— Конечно же не имею. Это ваша задача. Я хочу сказать, вы ведь очень умны, не так ли?

— Гм!

— Вот-вот. Именно так я и подумала. Теперь вам предстоит это доказать. А я должна бежать на заседание.

Избегая дискуссии, Магрит прервала связь.

Впрочем, с Совиной точки зрения, момент она выбрала исключительно удачный. Ибо не успел коммуникационный экран побелеть, как там появилось самое что ни на есть высокоприоритетное сообщение от Морда.

Морд был сконструирован с великим умением. Множество раз пакет программ, разработанный Мордекаем Перельманом, мог куда скорее сойти за человека, чем за Факса самого высокого уровня.

Множество раз; однако сейчас был не тот случай. Контуры изображения на дисплее у Совы колебались, а голосу, который запросил немедленного внимания, недоставало обычной резкости тона, когда Морд, не успел открыться канал, произнес:

— Он — все, чем я только мог его вообразить.

Ремарке также явно недоставало обычной ясности Морда. Сова внимательно изучил колеблющийся образ.

— Могу я спросить, кого это вы чем-то себе воображали?

— Невод и его банки данных. Там тысячи новых, куда больше, чем вы предсказывали. Я уже попробовал сотни — и все равно чувствую, что еще только начал. Просто завораживает. Но там... — Морд помедлил, словно бы сканируя массив в поисках подходящего слова. — Страшновато там в Неводе. У меня было чувство, что я могу заблудиться. Нет, не заблудиться. Быть поглощенным.

— Эту опасность я уже предсказывал. Невод имеет пакеты программ, разработанных для отыскания и устранения блоков, лишенных внешних указателей.

— Я имел в виду не их. — Морд не был внутри Цитадели, но тем не менее находился в пределах Совиной защищенной среды. Дисплей начал приходить в норму, а голос Морда исполнился обычной презрительности, когда он продолжил: — Про мусорщиков я все знаю, я половину человеческой жизни этого рода программ избегал. Здесь совсем другое.

— Я все это время испытываю какое-то схожее чувство. Как будто что-то новое и очень крупное шевелится внутри Солнечной системы.

— Очень может быть. Но вы не испытывали этого чувства так, как я его испытывал. То есть, вы сидите там, хихикаете и чешетесь, а я тут в самой гуще этого дела торчу.

• Предыдущая
• 41/107
• Следующая