Черноморский флот в Великой Отечественной войне. Краткий курс боевых действий - Морозов Мирослав Эдуардович - Страница 43

Совсем по-другому прошла высадка демонстративного десанта у Станички. В час ночи 4 февраля артиллерия Новороссийской ВМБ начала артподготовку по заранее пристрелянным целям. Первые 10 минут подавлялись цели у уреза воды, по ним израсходовали 1512 снарядов от 76 до 152 мм. Затем огонь перенесли в глубину, а 7 катеров с первой волной десанта под прикрытием дымзавес подошли к берегу и за две минуты практически без потерь высадили 260 бойцов во главе с майором Ц. Л. Куниковым, через 5 минут закончили выгрузку боеприпасов и продовольствия и невредимыми ушли за вторым эшелоном к пристани 9-го километра на восточном берегу Цемесской бухты. Всего за ночь несколькими рейсами были высажены 870 человек, в том числе корпосты артиллерии Новороссийской ВМБ. «Охотник» и два торпедных катера обеспечивали перевозки дымзавесами и подавлением огневых точек. К утру десант занял и, несмотря на начавшиеся с утра контратаки, прочно удерживал плацдарм 4 км по фронту и 2,5 км в глубину. Очевидные слагаемые этого успеха – мощная и эффективная артподдержка и короткое плечо подвоза. В дни с летной погодой ударами по противнику и сбросом боеприпасов десантникам большую помощь оказывала авиация. В донесениях немецкого 5-го армейского корпуса отмечено подавленное настроение личного состава из-за постоянных бомбоштурмовых ударов, проблемы с переброской резервов из-за повреждений железной дороги и подвижного состава, а также большие потери. Так, один из батальонов, уже потрепанных в боях к началу переброски, потерял на марше от ударов авиации 45 человек из 170 имевшихся. К 11 февраля немцы усилили группировку авиации на кубанском направлении.

5 февраля Октябрьский по согласованию с командующим фронтом решил высадить в Станичке войска, предназначавшиеся ранее для Южной Озерейки. Наращивание сил позволило не только отразить многочисленные атаки, но и наступать. 12 февраля десантники овладели горой Мысхако, 13 февраля – мысом Мысхако, 15 февраля дошли до восточной окраины Федотовки. 5–15 февраля на плацдарм были переброшены 21 104 человека, пять 76-мм и 19 45-мм орудий, 12 минометов, 102 пулемета, 473,5 т боеприпасов и 265,5 т продовольствия, эвакуировано 4123 раненых. К 16 февраля площадь плацдарма увеличилась до 30 кв. км. 20–25 февраля одновременно с новым наступлением 47-й армии атаковали и десантники. Ценой потери около 50 % личного состава наступавших частей было достигнуто небольшое продвижение.

Для поддержки этого наступления в ночь на 22 февраля «Харьков» и «Сообразительный» выпустили 373 снаряда по целям в глубине обороны. Огонь велся по площади без корректировки при неуверенном определении своего места. Естественно, никакого эффекта он не имел. Артиллерия Новороссийской ВМБ в первый день поддержала атаку 411 выстрелами, флотская авиация – всего 13 вылетами Ил-2.

Из-за неудачи войск 47-й армии и больших потерь атаки были прекращены. Началась 7-месячная оборона Малой Земли. Противник, пытаясь сбросить десантников в море, понес большие потери. Наши войска на плацдарме также несли тяжелые потери от постоянных артобстрелов и частых налетов авиации. В числе погибших оказался и герой высадки 4 февраля – Ц. Л. Куников (ранен 12-го числа и скончался спустя двое суток). Он был первым старшим морским начальником Малой Земли (должность, введенная Холостяковым для организации разгрузки и приема грузов, а также отправки раненых). Куникова заменил на этом посту майор В. Д. Быков. Расширение плацдарма позволило в феврале – марте построить пристани в местах, из-за удаленности и нахождения под крутым берегом менее доступных для огня немецких батарей.

Немецкая армия поначалу недооценила серьезность положения у Станички и действовала недостаточно энергично. Несколько дней командование 5-го корпуса передавало наверх оптимистичные оценки и обещания ликвидировать плацдарм в ближайшее время. Немецкий флот не оказал никакого влияния на ход событий. С получением сообщений о высадке у Озерейки адмирал Черного моря направил две находившиеся в море подлодки на намеченную на случай десантов позицию «Прыжок пантеры» юго-западнее Цемесской бухты. Эта позиция оставалась занятой до 9 февраля, всего участвовали 3 подлодки, из них 2 находились на позиции, а одна заправлялась в Феодосии. Наши корабли в этом районе после отхода от Озерейки не появлялись. Немецкие торпедные катера из-за шторма отстаивались в базе до 7 февраля. В ночь на 8 и на 9 февраля группы по три катера действовали у Мысхако и в первую ночь якобы потопили одно каботажное судно (не подтверждается).

После провала попыток сбросить десант в море началась война на изнурение – с налетами, обстрелами и попытками прервать снабжение морем. Устойчивость Малой Земли во многом обеспечивалась артиллерией на другом берегу бухты. До конца марта артиллеристы Новороссийской ВМБ провели 440 стрельб с расходом 5116 снарядов в контрбатарейной борьбе и 881 стрельбу с расходом 23 885 снарядов по скоплениям войск и техники. Поддерживала малоземельцев и авиация Морской авиагруппы, но она играла гораздо более скромную роль.

Создание плацдарма под Новороссийском ухудшило положение немецкой армии на Таманском полуострове. Оказался под ударом с двух сторон новороссийский узел обороны, на который опиралась вся позиция «Готенкопф» (известная также как «Голубая линия»). Удлинение линии фронта вынудило немецкое командование оставить на Тамани больше сил, чем планировалось ранее.

Несмотря на тяжелый урок озерейского десанта, Ставка и командование фронтом продолжали считать, что лучший выход из тупика на Кубани – крупный десант в тыл противника. 11 февраля появился приказ о формировании 18-й десантной армии (генерал-майор К. А. Коротеев, с 16 марта – генерал-майор К. Н. Леселидзе). В нее вошли управление и тыл 18-й общевойсковой армии, войска на плацдарме, некоторые соединения 47-й, 56-й армий и резерва фронта. Приказом СКФ от 11 февраля в оперативное подчинение этой армии передавался и Черноморский флот. 12 февраля из десантников на плацдарме был сформирован 20-й десантный стрелковый корпус (генерал-майор А. А. Гречкин) в составе 83-й отдельной морской стрелковой бригады, 255-й отдельной бригады морской пехоты и отдельного авиадесантного полка. С 15 февраля в состав корпуса вошел 897-й горно-стрелковый полк 242-й дивизии, с 18 февраля – 8-я гвардейская стрелковая бригада. 14 февраля на плацдарм прибыло управление 16-го стрелкового корпуса, в подчинение которому перешли армейские части на Малой Земле. К 18 февраля оба корпуса в полном составе и 574-й армейский полк ПВО сосредоточились на плацдарме.

Общая обстановка на фронтах располагала к оптимизму, и 21 февраля штаб флота получил приказ совместно со штабом 18-й армии разработать «типовой» план высадки в Крым после взятия Новороссийска. Впрочем, текущее положение дел не позволяло высадить крупный десант даже в районе Анапы. С потерей трех болиндеров флоту нечем было выгружать на необорудованный берег тяжелую технику и вооружение, в т. ч. артиллерию. В результате от десанта отказались. В будущих операциях предполагалось наступать с уже имеющегося плацдарма. 16 марта 18-я армия была преобразована в общевойсковую, а войска на Малой Земле 24 марта были объединены в десантную группу войск (генерал-майор А. А. Гречкин) в составе 18-й армии.

Немецкое командование около месяца не могло определиться с тем, какого размера плацдарм следует оборонять на Кубани. 28 марта Гитлер окончательно остановился на варианте «Большой Готенкопф», который включал Новороссийск. Поскольку считалось, что без ликвидации Малой Земли удержать Новороссийск будет сложно, на следующий день штаб группы армий «А» получил приказ разработать план соответствующей операции. Провести ее следовало до 10 апреля, пока была возможность обеспечить массированную авиаподдержку. На саму операцию, получившую название «Нептун», отводилось два дня. Немцы во многом рассчитывали на внезапность. Большими силами авиации и артиллерии планировалось компенсировать относительную слабость пехоты. Флот должен был обеспечить срыв снабжения и эвакуации плацдарма (его действия описаны в разделе «Боевые действия на советских коммуникациях»). Уровень авиаподдержки был в прямом смысле беспрецедентным. В первый день операции было произведено 1458 самолето-вылетов, подавляющая часть которых пришлась на плацдарм (были также удары по батареям на другом берегу бухты). Это больше, чем в любой из дней обороны Севастополя (максимум 7 июня – 1368 вылетов). Учитывая, что «Малая Земля» была по площади на порядок меньше Севастопольского оборонительного района, ее защитники испытали многократно более мощный удар. Части люфтваффе, принявшие участие в «Нептуне», на 1 апреля насчитывали более 850 самолетов (более 40 % авиации на всем советско-германском фронте)[5]. Частью из-за нашего наступления на Крымскую, частью из-за нелетной погоды наступление несколько раз переносилось и в итоге вместо 6 апреля началось 17-го.