Черноморский флот в Великой Отечественной войне. Краткий курс боевых действий - Морозов Мирослав Эдуардович - Страница 24

Ак-Монайские позиции. 14 февраля 1942 г.

В ответ на постоянную угрозу новых высадок немцы создали от Ак-Монайского перешейка почти до мыса Меганом цепь из 27 опорных пунктов, гарнизоны которых имели на вооружении пулеметы, минометы и противотанковые пушки. Берег в местах, удобных для высадки, был заминирован.

Из-за угрозы атак люфтваффе артподдержка осуществлялась по ночам. По этой же причине не использовались самолеты-корректировщики. Удаленность большинства целей от линии фронта не позволяла использовать корректировочные посты, поэтому все обстрелы проводились по площадям. Впрочем, используя маяк Чауда и приметные ориентиры на западном берегу Феодосийского залива, корабли определяли свое место с достаточной точностью, чтобы в большинстве случаев накрывать площадные цели (населенные пункты, участки дорог и опорные пункты) на удалении до 35 км. Информация в наших и немецких документах относительно целей обстрелов в основном совпадает, но оценка их результатов требует дальнейшего исследования. В документах 11-й немецкой армии эта информация практически отсутствует. Не упомянуты даже последствия известного по другим источникам удачного обстрела линкором «Парижская коммуна» Владиславовки 21 марта, когда понесла существенные потери 46-я пехотная дивизия и был смертельно ранен ее командир генерал-лейтенант К. Гимер.

В артподдержке участвовали все корабли основных классов от линкора до эсминцев. До стабилизации линии фронта флот обстреливал скопления войск и дороги 6, 12 и 19–21 января. Затем вплоть до 27 февраля фронт не мог собрать силы для нового наступления, однако требовал продолжения обстрелов с моря. Не привязанный к атакам сухопутных войск огонь по площадям не мог дать заметного эффекта, даже если иногда и наносил ущерб противнику. Флот, сознавая бесцельность таких действий и испытывая нехватку кораблей для сопровождения транспортов, неоднократно просил о прекращении обстрелов в периоды затишья на суше. Тем не менее ему пришлось проводить бомбардировки района Феодосии 28, 31 января, 1, 2, 4 и 21 февраля. 27 февраля – 2 марта Крымский фронт вел наступление, которое противник с трудом и некоторыми потерями территории отразил. Для поддержки этого наступления флот вел огонь по сухопутным целям 26 февраля – 4 марта. Наступления 13–28 марта и 9–12 апреля также не принесли успеха. В этот период обстрелы с моря проводились с небольшими перерывами 11–17, 20–22 марта и 2–3 апреля.

Линкор «Парижская коммуна» в Новороссийске. 1942 г.

Учитывая нехватку кораблей, нарком ВМФ 4 февраля снял свой запрет на использование подлодок для обстрелов берега. 27 февраля – 8 марта Л-5 провела 11 стрельб прямой наводкой, в т. ч. восемь днем по целям в районах Алушты и Судака, выпустив 149 102-мм и 45 45-мм снарядов. Результаты обстрелов определены не были. В семи случаях противник отвечал огнем легких орудий. Три выхода для обстрела берега сделала в феврале-марте Л-23. Но она ни разу не обнаружила достойные цели и огня не открывала.

Всего с 6 января по 16 мая корабли израсходовали на поддержку Крымского фронта не менее 5 тыс. снарядов от 130-мм и выше, в т. ч. 702 305-мм.

С 26 февраля наши корабли начали регулярно сталкиваться с противодействием вражеской артиллерии. Правда, в этот период немцы не имели в районе Феодосии морских береговых батарей и для борьбы с кораблями использовали обычную артиллерию РГК, приданную 30-му армейскому корпусу. К 3 апреля она насчитывала 39 орудий калибром 76-мм и более (два 210-мм, одно 152-мм, 21 150-мм, два 122-мм, четыре 105-мм и девять 76-мм), в пути находились три 194-мм французские самоходные пушки. Огонь не приспособленных для борьбы с морскими целями орудий прямого ущерба нашим кораблям не нанес, но в какой-то мере сковал их действия. К счастью, авиация противника не заминировала районы маневрирования наших кораблей, хотя глубины позволяли ставить донные мины в любой точке Феодосийского залива и на подходах к нему.

За неделю до катастрофы на Керченском полуострове. Ак-Монайские позиции. 29 апреля 1942 г.

ВВС ЧФ поддерживали Крымский фронт налетами на позиции, тылы и аэродромы противника. Бомбардировщики 63-й авиабригады действовали днем, а МБР-2 – ночью. Количество произведенных для бомбардировки войск противника самолето-вылетов впечатляло. Так, с 22 декабря 1941 по 22 января 1942 г. с этой целью самолеты ВВС ЧФ (без Севастопольской авиагруппы) вылетали 625 раз, в следующий месяц – 300 раз, с 22 февраля по 22 марта – 206 раз, с 22 марта по 22 апреля – 518 раз, с 22 апреля по 22 мая – 284 раза. Это немногим менее четверти всех вылетов по наземным целям перед Крымским фронтом, произведенных советской авиацией (ВВС фронта плюс ВВС ЧФ) в этот период. Некоторое снижение числа самолето-вылетов с конца января объяснялось переключением части ударной авиации на нанесение ударов по аэродромам люфтваффе, а также использованием бомбардировщиков и морских разведчиков в качестве дальних истребителей для сопровождения конвоев, направляемых в Севастополь. В последние дни существования Крымского фронта, когда в бой было брошено все, что можно, в прикрытии войск приняла участие и флотская истребительная авиация. Над Керченским полуостровом, помимо ВВС ЧФ, действовали ВВС фронта и армий. Их применение было слабо скоординировано и не дало результатов, которых можно было бы ждать от собранных сил. В мае вся авиация, включая флотскую, была временно подчинена заместителю командующего АДД Н. С. Скрипко. Но это уже не успело повлиять на ситуацию.

8 мая немцы перешли в наступление, обернувшееся катастрофой для Крымского фронта. Поддержка этого наступления немецким флотом не планировалась и не осуществлялась, так как для такой поддержки пока не было сил и средств. Обычно в отечественных работах упоминается тактический «шлюпочный десант», высаженный противником на берег Феодосийского залива. В действительности немцы высадились с легких штурмботов[1] 902-й команды (армейские саперы). Разница принципиальная, сближение с берегом прошло на скорости 25 км/ч – в несколько раз быстрее, чем это было бы на шлюпках, и поэтому без неприемлемых потерь. Задача состояла в высадке за противотанковым рвом и содействии наступающим с фронта войскам в прорыве обороны ударом с тыла. Десантный отряд состоял из одной пехотной роты, усиленной саперным взводом, группой тяжелых пулеметов и отделением радистов. На переходе из-за плохой погоды (волнение 3 балла, ветер 6 баллов) на мотор-веслах стояли по два человека вместо одного. Последние 500 м отряд прошел под огнем пехоты с берега. Сопротивление было подавлено огнем истребителей, прикрывавших высадку, и самих штурмботов. 11 единиц были выведены из строя и остались без хода примерно в 200 м от берега, а 28 высадили десант и потом перевезли на берег бойцов с поврежденных штурмботов. Высаженная рота выполнила поставленную задачу. В 902-й команде один человек был убит и трое ранены, 11 штурмботов выведены из строя огнем пехоты и еще четыре перевернулись, из них два к моменту написания рапорта (13 мая) уже были подняты.

20 мая полуостров был полностью в руках противника. Наши корабли по ночам с 10 по 16 мая вели огонь по предполагавшимся скоплениям войск. Но из-за быстрых изменений обстановки и отсутствия достоверных данных о противнике вряд ли стоило надеяться на результативность этих обстрелов.

Итоги поддержки ЧФ войск Крымского фронта выглядят достаточно скромно. Авиаподдержка силами ВВС ЧФ и обстрелы с моря вылились в действия на изнурение, не давшие заметного результата. Десанты в Судак высаживались успешно (речь непосредственно о доставке на берег), но это происходило при слабом противодействии или вообще без него, основной проблемой была погода. В целом первопричиной неудачного исхода боев на полуострове стала неспособность Крымского фронта решить поставленные задачи. Флот не мог изменить эту ситуацию.