Цвет победы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая

– Ты ни в чём не виновата… – Анлезиец процедил эти слова таким тоном, будто сообщал о смерти любимой тётушки, хотел добавить что-то ещё, но взглянул на смеющуюся Тину, развернулся и почти побежал впереди всех.

– Костик, ну вот зачем ты так? – расстроилась Слава и взялась за его худой локоток. – Он же тебе друг?

– Он мне телохранитель, – вытирая слёзы, примирительно сообщила Тина, с галантностью опытного кавалера ведя мать к лестнице – дал клятву на крови и теперь чувствует все мои эмоции. Поэтому сдерживаться не имеет никакого смысла… он всё равно знает, как мне смешно.

– Вот как! Очень интересно, – приподняв одной рукой подол длинного платья, Ярослава шагала по ступенькам, – жаль, ты мне этого сразу не сказал.

– Не успел, – покаялся Костик, – говорю сейчас, Васт и Зайл мои телохранители, и Тарос тоже меня чувствует… а после вчерашнего нападения – ещё сильнее. Моряна постаралась защитить… но приятного в этом мало, иногда я ощущаю себя стоящим под рентгеном.

– Понятно, – кивнула Слава, втихомолку радуясь, что сначала задала этот вопрос, а не попыталась выяснить, чем именно было произошедшее внизу, чисто анлезийскими заморочками или личными тараканами этого сына Сиреневой лозы.

– Пожалуйста, – комично подмёл пол несуществующей шляпой Костик в ответ на благодарность матери, когда они добрались до третьего этажа, – для вас, мадам, – всегда пожалуйста! Кстати, про остеохондроз. Пока мы шли, я обследовал твой позвоночник и могу заверить, тебе впору поступать в балерины… не хочешь? Ну как хочешь, моё дело предложить. Но боюсь, на утреннюю разминку Стан выгонит тебя наравне со всеми, у нас даже Майка ходит.

– А я и не против, – буркнула женщина, припоминая, что знакомая боль и на самом деле ни разу не кольнула в поясницу за время пребывания в этом мире, – раз все, значит, и я. Ну и где тут моя комната?

Стоявший чуть поодаль Васт немедленно двинулся вдоль широкой галереи, с одной стороны которой шли двери в комнаты, а с другой перила, открывающие вид на лестничный пролёт, официальным голосом объясняя, где чья комната. Вскоре стало ясно, что блондины заняли под жильё для своего отряда весь третий этаж, заботливо выделив девушкам комнаты рядом с единственной на весь этаж ванной. Или мыльней, как говорили аборигены.

– Королева, принц с принцессой и адмирал будут жить на втором, там же мы устроили и комнату для совещаний, – сухо пояснил анлезиец и поторопился сбежать.

– Умываемся и отдыхаем, – решительно скомандовала девчонкам Ярослава, постановив для себя, что никакие блондины и их фобии не стоят того, чтобы начинать немедленное разбирательство.

Но если бы она могла видеть, как пулей ворвавшийся в мыльню второго этажа анлезиец сунул в бочку с холодной водой белокурую голову и держал её там почти минуту – наверняка засомневалась в правильности своего решения.

Вот ведь как странно иногда шутит с человеком его собственный мозг! Сидя в гостиной, Слава с каждой минутой всё сильнее мечтала снять наконец обувь с уставших ног и подремать часок перед ужином. Но едва вытянулась на постели и подсунула под щёку ладонь, в голову полезли незваные беспокойные мысли. Побежали, произвольно меняя курс, как ночные тараканы, нашёптывая незаданные вопросы и возрождая сомнения.

Сначала Слава пыталась от них отстраниться, подумать о чём-нибудь приятном, о чём советует думать пациентам сама, предупреждая, что чрезмерное увлечение снотворными препаратами ни к чему хорошему не приводит. Например, представить курчавых овечек или нескончаемую череду прозрачных языков прибоя, а можно ещё вспомнить утреннее небо и считать нежные пенки медленно проплывающих облаков.

Несколькими минутами позже, копаясь в огромном полупустом шкафу, куда девчонки вдобавок к оставшейся от прежних постояльцев одежде сложили несколько собственных юбок и кофт, Слава недобрым словом поминала именно проклятые облака, поднявшие её с широкой лежанки так резко, как это не удавалось даже проверенному в деле будильнику.

Поняв с непреложной ясностью, что заснуть всё равно не сможет, а валяться часами в постели, как её школьная подруга Олеся, Слава никогда не умела, решила заняться чем-нибудь полезным. Например, отправиться на кухню знакомиться с местными рецептами или изучить подробнее расположение комнат – никогда не знаешь, какие знания могут пригодиться в жизни.

Свечу землянка зажечь не сумела, потому переодевалась в полумраке. Выбор одежды закончился в пользу практичной тёмной юбки в меленький старушечий горошек, достающей Славе до щиколоток, – видимо, раньше она принадлежала невысокой Майке. К юбке землянка выбрала такую же тёмную блузу с рукавами-крыльями до локтя и запахивающимися, как у халата, полами, заканчивающимися длинными широкими завязками. Проблему довольно впечатляющего декольте, единственной детали, абсолютно не подходящей Славе в этой блузке, женщина решила весьма оригинально, надев кофточку задом наперёд. Плотно обернула пояс вокруг талии, завязала концы сзади и, сочтя свой наряд вполне приличным, удовлетворённо подмигнула тускловатому изображению в медном зеркале.

Затем землянка связала волосы в низкий хвост широким чёрным поясом, валявшимся в дальнем углу шкафа, и, подумав секунду, решительно соорудила бант, чтобы не болтались длинные концы. Выбирать обувь было особо не из чего, в распоряжении Славы имелось всего две пары простых дорожных туфель. Торопливо натянув те из них, какие помягче, женщина осторожно приоткрыла дверь, намереваясь сбежать незаметно.

Две фигурки, дружно крадущиеся на цыпочках в сторону лестницы, Ярослава заметила сразу и очень порадовалась случайности, оказавшейся полезной. Если бы у неё горел свет, его лучик мгновенно выдал бы мать этим партизанкам. Вот, значит, как они отдыхают, хмыкнула Слава, пытаясь издали определить, кто именно опередил её, но поняла только, что один из двоих – Костик. По росту. Тина была выше всех девушек, а вот Юнхиола и Майка разнились в росте всего сантиметров на пять.

Куда они идут, Слава догадалась с почти стопроцентной уверенностью – в королевскую гостиную. Тине явно не терпелось проверить на принце свои целительские силы. А вот зачем она взяла с собой Майку или Юну – можно было только предполагать. Возможно, просто для компании, или подруге не спалось, а может…

Направление, куда свернули её мысли, Ярославе категорически не понравилось, и она приказала себе не думать об этом, пока не получит веских доказательств собственной догадливости. А если такое всё же случится – придётся снимать с шеи шнурок с фигурками. И если камни посулят одному из её детей недоброе будущее, Слава начнёт против этого будущего борьбу.

Дойдя до перил, с которых открывался вид на лестницу, женщина перегнулась и внимательно изучила обстановку. Попадаться девчонкам на глаза не хотелось, как и охраняющим королеву гвардейцам, придирчиво набранным Вастом в свою команду. Один из них как раз прогуливался вдоль лестницы, пока не замечая осторожно пробиравшихся по стеночке девушек. Зато Слава теперь отлично рассмотрела беглянок в свете свечей и похвалила себя за догадливость. Та, которая щеголяла мужскими бриджами и футболкой в стиле милитари, и в самом деле оказалась Тиной. Или пора уже называть её Тином?

Мать тяжко вздохнула и расстроенно отвернулась, второй беглянкой была Юнхиола, и, значит, бесполезно пытаться подсмотреть, куда направляются её дети. Эта парочка мгновенно вычислит Славу и устроит ей перекрёстный допрос, поэтому лучше просто погулять по дому.

Не замеченная ранее дверь, запертая на тяжёлый засов, заинтересовала Ярославу не из пустого любопытства. Женщина вдруг вспомнила рассказы детей и сообразила, что за этой дверью может быть та самая зловещая башня, по ступеням которой Геб полз наверх, намереваясь разом покончить с ненавистным существованием.

Её догадка подтвердилась, за дверью и в самом деле находилась башня. Она оказалась вовсе не круглой, какими, по представлению Ярославы, должны быть старинные башни, а четырёхугольной и почти квадратной. Пристроенная к торцу дома, как современные лифты, высокая коробка уходила вверх ещё этажа на три. В бледном свете тающего дня можно было рассмотреть смутно различимые сквозные пролёты довольно удобной лестницы, защищённой коваными перилами, а окна высоких, немного не совпадавших этажами с домом комнат оказались неожиданно большими, лишёнными всяких занавесей и ставней. И под ними в кадках и ящиках пышно росли и цвели разнообразные растения.

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая