Замкнутый круг (СИ) - "Arne Lati" - Страница 14

- Он тебя понял? - уточняет Денис, пьяно икнув и покраснев.

- Видимо, нехуево понял, раз встречаться стали, - сам не понимаю, какого хера завожусь с полоборота. Тереблю в пальцах зажигалку, скрывая за непринужденным жестом нарастающее волнение.

- Да не понял он меня, - почти ржет Малой, обнимая меня за плечи. - Он меня трахнул. - И тишина. Вадим все также улыбается непривычно мягко и почти не пьяно, Малой строит ему глазки, видно, что на показ, играет, да и интимности там не больше, чем в чтении газеты, но все равно бесит. - А потом я влюбился.

- Потом тебе понравилось трахаться и ты подсел на секс со мной, - поправляет его Вадим, прикуривая.

- Ну, это тоже. И влюбился, - произносит совершенно по-пидорски, с придыханием, и мы, не выдержав, начинаем ржать.

- А вообще, не так все было романтично, - сокрушается наигранно мерзко.

- Какая уж романтика. Мы либо трахались, либо не общались, потому что кто-то дома отлеживался.

- У меня был растущий организм, любвеобильный, заметь.

- О, я замечал.

- Подожди, - обрывает его Денис, разливая всем по стопке. - Это выходит, когда мы познакомились, вы еще встречались? Сколько, вообще, и почему мы не заметили?

- Да. На тот момент мы встречались не больше полугода, а в целом наши отношения продлились года два, - честно признаюсь - я ахуел. - Вадим вообще не любитель демонстрировать свои эмоции на людях.

- А в постели? - Это сейчас я спросил? Все трое уставились на меня с глупыми, не менее прифигевшими рожами.

- О, раз уж у нас вечер откровений, - Мелкий в последний момент успел отскочить от Вадима, прогуливаясь мимо него, и не нарваться на взбучку. - В постели он человек настроения. Может быть нежным и ласковым, - Вадим показал ему фак и отпил из банки. На его скулах вспыхнул румянец, хотя внешне он остался невозмутим. - А бывает наоборот, безбашенным. В любом из случаев секс с ним фееричный, - Август перехватывает из моих рук сигарету и быстро вдыхает. - Есть у него уязвимое место, - шепчет томно, подмигнув мне, - когда ему вылизывают живот, он становится почти ручным. Но сам, гад, не дается. Би-си-к-су-ал недоделанный, в “пасс” его не загонишь.

- Что еще обсудим? - почти ржет Вадим, совершенно не чувствуя стыда. Неловкость - да, смущение - вообще нет.

Ерзаю на тумбочке, пересаживаясь на кровать и сразу скидывая руку Дена со своего плеча. Не отпустило еще. А вот все эти разговоры, вроде бы простые и незатейливые, кипятят кровь и стягивают неудовлетворение в пах. Только сейчас понял, как давно я не трахался.

- А расстались чего? Не сошлись характерами? - попытка пьяного Дениса произнести это с пониманием провалилась на корню. Сам ржет сидит, гад.

- Типа того, - соглашается Малой, поднимая рюмку и, чокнувшись с двумя нашими, выпивает первый, занюхивая моими волосами. Шутя отталкиваю его, кидая в него яблоком. - Проще все было. Разошлись без драм и истерик, сами решили. Первая влюбленность прошла, она осталась, конечно, как можно не любить меня, но видоизменилась. Мы друзья, может, чуть больше, совместное будущее между нами было невозможно и мы быстро это поняли, потому что и не скрывали друг от друга, что чувствуем.

- А перед этим чудовище наше еще и влюбиться умудрилось, так что все было к лучшему.

- Бедная женщина, - сокрушаюсь понимающе, стоит только представить, что ей достанется такой психованный муж. Его вечно нет дома, он болен работой, там же ест, спит, и ебет его тоже она. А еще у него есть мы - и это тоже минус.

Август как-то странно на меня посмотрел, перевел взгляд на Вадима, вскинул бровь, тот показал ему язык и вновь оскалился.

- Н-да, бедная женщина, - протянул Малой, даже трезвея.

- Че? - ну скрывают же что-то, суки.

- Да женщиной там и не пахнет…

- Август, приткнись, - просит Вадим, но не особо давя. Складывается впечатление, что ему все ровно, что его личную жизнь обсуждают. Напился, что ли? Так нет, трезвый сидит.

- Да брось, - отмахивается как ни в чем не бывало. - Если нас всех посадят, никто так и не узнает правды! Я не могу этого допустить. Так вот, было это по весне.

- Ты бы еще сказал под луной, - перебиваю его, сбивая с мечтательного тона. Наливаю еще по одной, здраво рассуждая, что это последняя.

- Не мешай. Шли мы с Вадимом, тогда еще молодым и красивым…

- А сейчас я уебище?

- Гуляли. А темно уже было. Парк. Пустые лавочки. Ни единого прохожего.

- Только не говори, что вам размножиться приспичило, - прошу с нажимом, а мне вот приспичило. Надо срочно снять стресс.

- Не. И тут обнаруживаем на одной из лавок спящее тельце… - оба расплылись в издевательской улыбке. Су-у-у-у-ки!!!

- Не вспоминайте! - возмущаюсь открыто. Они мне тот день до сих пор припоминают.

- Да подожди! Дай понастальгировать.

- Иди ностальгируй один.

- Нет. Спит себе клубочек, галстук вокруг шеи обмотал, - чувствую, что краснею, - в куртку замотался, - ненавижу гадов, - перегаром за километр несет, и сопит так забавно. Жопа чуть не спадает с лавки, носом в ладони ткнулся… Короче, мы поржали минут двадцать, Вадька даже сфоткал, но прохладно еще было, сжалились над убогим. Растолкали, а тут такое чудо сидит. Заспанное, пьяное еще, глаза трет свои зеленые, матом ругается, объясняет, что просто моргнул неудачно, и не спал он, в общем, - ржут уже не скрываясь.

- Леська по молодости вообще был миленький, - соглашается Денис, чем вызывает у меня бурю возмущения.

- Миленькими бывают карманные собачки, а я был очаровательно-ахуенен, как и сейчас.

- Сейчас ты прожженная недешевая блядь, знающая себе цену, а тогда ты был миленький, - встревает Вадим, как всегда, с кучей комплиментов.

- Ну, мы его и повели домой. Мамка орет, что, мол, мудачье, споили ребенка, ему пятнадцать только хлопнуло. Вадим соглашается, что его вина. С тех пор мать твоя его и не переваривает.

- Я как-нибудь это переживу, - скалится Вадька, допивая остатки пива из банки, облизывает влажные губы и тут же прикуривает, пару минут висну на нем, Август виснет на мне, Денис виснет просто потому, что нахуярился в ноль. Бред какой-то.

- Скажите, господа, - размышляю вслух, затушив окурок, с боем отобранный у Мелкого, пока он не обжег пальцы. - При чем тут я и несчастная влюбленность Вадьки?

- Н-да, все-таки, Лесечка, ты у нас та еще блондинка.

- Я реально не понял. Ты в маму мою влюбился? - представил Вадима своим отчимом, чуть не вырвало.

- Боже упаси, - ржет Вадим, поднимаясь и твердой походкой отходя к окну, приоткрывает форточку, дымя на улицу, а заодно и проветривая.

- В тебя, бестолочь, наше чудовище влюбилось. Че непонятного? - серьезно вопрошает Август, и теперь ржать хочется мне. Истерично, до всхлипов.

- А? - нет, по его серьезным протрезвевшим глазам понимаю, что не врет, но как-то романтикой меня даже не огрело. Бред, не иначе.

- То! Что не ясно? - Малой злится. Он, может, и предполагал, что я кинусь к Вадиму на шею со словами: “Любовь моя, я ждал этого всю жизнь!” По тому, как меня перекосило, даже Август растерялся.

- Что, вообще нигде не екнуло? - уточняет, переглянувшись с Вадимом.

- Не очень, - честно признаюсь. - Может ему, - кивок на Вадьку, - на колени упасть или цветы подарить? - понимаю, что бред несу, но состояние отдаленно напоминает шоковое. Вероятно защитная реакция, но отношение мое к нему не шибко поменялось, от слова совсем.

- Если ты думаешь, что я томно вздыхаю по ночам, сижу в подъезде под твоей дверью, пишу стихи и плачу, то вот хуй, - буднично отвечает Вадим, шлепая Малого по рукам и не давая ему затянуться.

- Чего это? - какая-то странная у него любовь, скажу я вам.

- Оно мне зачем?

- Август, ты слово “любовь” с “неприязнью” не перепутал? - атмосфера накаляется, улыбки на лицах становятся лживыми, Денис злится - я вижу как его потряхивает - и окончательно ни хрена не понимаю.

- Это из-за неприязни нашего друга так ломало, да? - поворачиваюсь к Денису, не узнавая его голоса. - Поэтому он, стоило только тебе удариться в очередной роман, бухал не просыхая так, что в клинике лежал две недели. Не спился чудом. Август выхаживал, - теряю опору в ногах, хочется сесть, а еще лучше убежать. Голые эмоции проникают под кожу, в каждую клетку, и больно ранят. Но так и остаюсь стоять на месте обездвиженный.