Князь без княжества - Минский Анатолий - Страница 46

Теи улетели. Горан бросился раздавать команды, приготавливая Винзор к отражению нападения. Молодая мать отправилась в замок Малены.

Невиданное крыло, подарок шанхунского монаха, легко несло ее над холмами и скалами. Даже с высоты птичьего полета заметно, насколько за полгода изменилась жизнь – в герцогстве она просто закипела! Иана нигде не видела столько строек одновременно.

Пару лет в таком темпе, и пригороды Винзора начнут напоминать промышленный пейзаж у Атены.

Весна словно заразилась людской энергией. Она пришла очень рано, никогда такого не было – утверждают местные обыватели. Только родился апрель, внизу все зелено, кажется, что скалы скоро покроются травой и листвой.

А сердце княгини снедала тревога. Не только за предстоящую битву на севере. Она – частный эпизод, хотя и в таких мелочах ее муж постоянно рискует. Везение тоже когда-нибудь кончается.

Хуже другое. Ванджелисы – грозный личный враг. И если у императора есть ум, пусть подлый и извращенный, то Орайон ужасен именно незрелостью, склонностью к диким проделкам скверного ребенка, в распоряжении которого целое герцогство и над головой венценосный отец, покрывающий грехи.

Нирайнская недоросль представляет особую опасность для Алекса.

За полгода отношение к мужу у Ианы поменялось, и очень значительно. Она смирилась с тем, что он никогда всецело не будет ей принадлежать, вступив на скользкую стезю государственной деятельности. Дело не в его амбициях. Не только в желании оставить детям реальное княжество, а не голый титул. Таково его понимание долга и чести. Алекс не может иначе.

Скажем откровенно – Иана сама избрала незаурядного мужчину. С таким трудно. Приходится считаться с его устремлениями и не становиться на пути. Да, ему можно преградить дорогу, запереть... и сломать. Алекс без борьбы за выживание империи уже не будет настоящим.

Выбрала бы Терона – все получилось бы проще стократ. Амбиций в меру, бездна обаяния, хорош лицом, заботлив и достаточно поверхностный для ненавязчивого манипулирования... Нет! Не надо такого отца для ее детей. Пусть Ева будет счастлива.

Под летной маской Ианы губы растянулись в легкой улыбке. Конечно, она не станет делать гадость подруге. Но при желании увела бы Терона одним щелчком пальцев. Если даже монах с полувековым послушанием не устоял!

Мысли вернулись в практическое русло, улыбка пропала.

Орайон практически неуязвим для Алекса. Герцог действует подло, из-за угла, прямой вызов не приемлет: Алекс толкал его на поединок, открыто обозвав жуликом в совете. Высокородный проглотил оскорбление, не поперхнувшись, лишь бы не выходить на дуэль с револьвером или шпагой. Армию в Нирайн не послать – муж категорически против междоусобной войны. Тихо зарезать долговязое недоразумение ему претит честь.

Но у женщин свои правила! Иана ничем не погрешила против дворянской чести, отправив в могилу тея, погубившего родителей. Орайон послужил причиной гибели дядюшки Лукана, норовит сделать ее вдовой, Айну – сиротой. Женщины не вызывают подлецов к барьеру, они платят им той же монетой.

Какое-то время Иану терзало противоречие. Материнский инстинкт велит оставаться с дочерью, защищать гнездо, находясь в гнезде. Но тогда жди удар с любой стороны. По любому из членов семьи. И к моменту снижения она приняла решение. Если кроме нее никто не в силах справиться с проблемой, значит – судьба указала на нее. Такая карма, как говорят в Шанхуне.

Мужчина вряд ли бы понял далеко идущие последствия чисто женских действий. Иана перестала сцеживаться, пережала грудь. Малышка полностью перешла на питание молоком от кормилиц.

Княгиня реже наведывалась в Винзор. Там уже вовсю орудовали важные персоны, прибывшие из-за океана по контракту. Вместо пригляда за делами в центре герцогства Иана начала усиленные тренировки, пытаясь вернуть телу физические кондиции времен обучения у покойного дядюшки.

К счастью Алекса, он ни о чем не догадывался, настигнув зеленый отряд на пути к Терсии. Не сбежав в Кетрик, где преследование имперцев было бы чем-то чрезмерным со стороны князя, командир их отряда дал понять красным – его главная цель в подстегивании конфликта.

Обнаружив неторопливость вторгшихся, элит-офицер приказал своим тоже не спешить и собрать доказательства грабежа, очевидные для любого суда. Их нашлось предостаточно. Теплой апрельской ночью, в одном дневном переходе от расположения имперской бригады на территории Терского графства, Алекс решил начать активные действия.

Мародерный батальон разбил лагерь правильным квадратом, выставив по периметру орудия, обращенные наружу, и многочисленных часовых, что само по себе отвратительно – на земле Икарии императорская часть ведет себя, как оккупант в окружении враждебных сил. На небольшом возвышении в середке – высокий флагшток с зеленым флагом, цвет которого скорее угадывается в отсветах костров, практически сливаясь с чернотой ночного неба, благоволящего княжескому отряду отсутствием звезд.

Тридцать семь дворян бесшумно пронеслись над лагерем, потом собрались на совет.

– Предложения, синьоры? – по старой традиции, Алекс дал высказаться наименее заслуженным воинам, чтобы не давить авторитетом.

– Отправить парламентера, объявить их арестованными за грабежи, сбросить бомбы – сдадутся.

– Бомб мало, только для острастки да на всякий случай, – отверг предложение командир. – Другие идеи?

– Напасть всем отрядом на центр расположения...

– Нанести отвлекающий удар сбоку и броситься в центр, где их командиры... .

– Дождаться утра и расстрелять издалека их командующего...

– Нет и нет. Не имеем права первыми переводить столкновение в разряд побоища, – Алекс глянул последний раз в подзорную трубу, силясь что-то рассмотреть в отблесках костров. – Если ни у кого нет реального плана, начинаем вообще без него. Марк, готов рискнуть очередной раз?

– Если я с вами, синьор, то гораздо больше рискуют мародеры.

– Отлично. Брось револьвер здесь. Остальные – слушай мою команду! Ничего не предпринимать до утра. Терон Мэй – за старшего.

– Что прикажете делать, если не появитесь?

Алекс ответил с неожиданной веселостью, не предвещавшей зеленым ничего хорошего:

– Ты тогда командир. Вот и решай. Дозволяю не заботиться о потерях противника, чем больше – тем лучше. Но я рассчитываю вернуться.

– Синьор фалько-офицер! Князь Алайн с сопровождающим теем.

Доверенный прим, один из немногих, посвященных в истинный смысл похода, доложил с усмешкой. Командир батальона фалько Фишис оторвался от колоды карт.

– Прошу простить, синьоры. Продолжим в следующий раз. Взятки при своих. Все по местам!

Алекс и Марк, ступив внутрь штабного шатра, увидели следующую диспозицию. За складным столом, с которого исчезло все лишнее и осталась крупномасштабная карта, с деловым видом склонился офицер в зеленом плаще и с тремя нашивками фалько. Он поднял лицо, оказавшееся незнакомым. Лисьи черты, тонкие черные бакенбарды, соединяющиеся с узкой бородкой жидкими полосками волос на щеках – приметный, но не встречавшийся в Леонидии субъект. Достойное пополнение гвардии Ванджелиса. По стенкам палатки вытянулись три унтера с непроницаемыми рожами провинциалов, получивших важное задание под условием страшной секретности и оттого бесконечно гордых.

– Револьверов у них нет, синьор. Только шпаги.

Доложивший прим с нездоровой алкогольной краснотой на молодой физиономии пристроился по правую руку от старшего, замкнув полукружие.

– Не будем играть в игры, офицер, – без приветствия начал Алекс. – Вы прибыли, чтобы убить меня, когда явлюсь поглазеть: кто грабит мое княжество.

– Смелое заявление, синьор князь. Наслышан о ваших экстравагантных методах, но... Впрочем, продолжайте.

– Спасибо за позволение, синьор, что оставляете мне на моей земле хотя бы слово сказать.

– Ну, мы же не звери какие. Осужденному на смерть последнее слово всегда положено.