Камни косы, или О кошечках, птичках и прочих милых тварях (СИ) - Котянова Наталия - Страница 38

• Предыдущая
• 38/39
• Следующая

Ирг в тот же день, когда вышел на свободу, ездил со мной к Сергею в больницу. Разговаривали они мало и через меня по причине языкового барьера, но сама эта встреча была очень важна. Они оба до конца осознали, что им нечего делить…

Тем же вечером, проводив Габу, мы с Иргом долго сидели на берегу озера. Смотрели на воду, на темнеющий жёлто-рыжий лес, дышали холодным горьковатым воздухом и почти всё время молчали. Даже почти не обнимались, просто держались за руки.

Наверное, в этот день мы окончательно поняли, что значим друг для друга. Никакая физическая близость с этим не сравнится… Когда ты чувствуешь себя частью чего-то большего, целого, неразделимого. С одной душой на двоих, с одной болью, с одним трудным, пронзительным до слёз человеческим счастьем. Наверное, для осознания таких простых вещей и даются испытания. Ради этого стоит жить, стоит любить… Я знаю. 

Я прилежно прихлёбывала сок, чтобы не разоржаться раньше времени и всё не испортить. Очередная серия фильма «Веро и коварные мужики». В главной роли на этот раз — симпатичный студентик из тех, кто пользуется успехом у своих сверстниц и потому мнит себя роковым соблазнителем, в чьих силах замахнуться на что-то большее. «Большее» — это наша Вероника. Она по-прежнему в такой форме, что хоть давись от зависти (а что толку, всё равно не поможет…) Вот и сейчас она исподтишка строила мне гневные физиономии, но я нагло угнездилась в пляжном баре, типа жажда замучила. Пусть сама отбривает этого «мачо». А я пока с барменом поболтаю, он, кстати, тоже ничего…

Краем глаза я слежу за ситуацией: парнишка вовсю выделывается, поигрывает мышцами, зовёт купаться — или уже в ресторан вечером? Веро понемногу расслабляется, не видя в юном «Ромео» явной угрозы своей «девичьей чести» (хи-хи-хи), принимает «игру» и начинает тонко флиртовать. Я, хоть и старалась всегда «подглядеть и перенять», так и не смогла приблизиться к её уровню; во мне нет Вероникиного изощрённого остроумия и природной томности, я слишком прямолинейна и не скрываю своих желаний и намерений. Это, кстати, иногда только «в плюс», но и отпугивает тоже, да и плевать, не очень-то хотелось…

Мне и за столько метров видно, как парень чуть не капает слюной на небрежно раскинувшуюся в шезлонге прекрасную незнакомку: роскошные формы почти не скрывает модное белое бикини, на загорелом плече — эффектная «хищная» татуировка, влажные после купания длинные волосы придают невольное сходство со сказочной русалкой. Кхе, в сказочке для взрослых…

И тут начинается самое смешное. Я первая замечаю, как вдоль берега, радостно скалясь, несётся высокий парень в плавках и лихо повязанной бандане. Добегает до Веро, по пути как бы случайно осыпав песком её кавалера, и со счастливой улыбочкой с размаху шлёпает ей на живот огромный рожок с мороженым. Пляж оглашает закономерный визг и закономерно ожидаемое «покаяние»:

— Мамочка, прости, я нечаянно!!

У студента с грохотом отваливается челюсть.

— Мам, а кто этот дядя, твой знакомый? — продолжает подло изгаляться это почти двухметровое чудище. — А папа его знает? Он сказал, что сейчас подойдёт с дядей Томом и дядей Айваром…

Я в очередной раз угораю, наблюдая, как очередной офанаревший субъект бормочет извинения и поспешно отваливает, как Веро отчитывает своего нахального отпрыска, одновременно находя глазами «притаившегося» неподалёку Ирга. Тот, как всегда, делает непонимающее лицо, но сынуля сдаёт его с потрохами, вопя «Здорово мы его, да, пап?!» Вероника ругается, что они снова опозорили её на весь пляж, окружающий народ ржёт и удивляется, я тихо умираю и прошу у бармена ещё стаканчик… А Ирг невозмутимо опускается на колени и с видимым удовольствием начинает слизывать с жены «мороженые» разводы. Веро сразу затыкается и жестом отсылает моего крестника «погулять». Ирг-младший театрально вздыхает и подчиняется, благо его самого ждут наши девчонки.

Так уж получилось, что сын Вероники — самый старший из наших «мужичков». Ему почти пятнадцать, а выглядит он на все семнадцать; даже Гинтаре не чурается иной раз с ним «пройтись». Моя рыжуха заканчивает школу и намеревается использовать «последнее лето детства» на все сто. Младшая Катарина во всём подражает сестре и тоже вовсю кокетничает с мальчиками. Я пыталась было «не пущать», но Том неожиданно принял сторону мелочи, напомнив про мою собственную бурную юность. Но я — это я, взрослая дурында, а Каро ещё совсем ребёнок! Ай, ладно, разве меня будут слушать, когда любимый папочка «дал добро»?! Конечно, на Тома грех жаловаться: такого идеального мужа и отца днём с огнём не найдёшь. За всё время, пока мы вместе, я ни разу не пожалела, что выбрала его, а вот не пожалел ли он — не знаю. Есть у меня один грех на совести…

Это был непростой год. Каро тогда серьёзно болела, я моталась с ней по больницам, нервничала, переживала… Именно тогда я обнаружила у себя первый седой волосок и устроила Тому форменную истерику. Он, как всегда, утешил, пожалел, самолично вырвал и выбросил «негодника». Но осадочек-то остался… Потом всё устаканилось, дочка поправилась и вернулась в садик, а в моей жизни появилась новая, неожиданная работа на телевидении. Любимая подруга в очередной раз порекламировала мои таланты нужным людям, и меня пригласили вести детскую передачу. Общаться с «живыми» детками, говорящими куклами, петь песенки и ненавязчиво учить «уму-разуму». «Тётя Саби», к моему удивлению, имела успех и постепенно прижилась «в телевизоре». У меня словно открылось второе дыхание, надвигающаяся «старость» пугать временно перестала — и на этой волне в съёмочную группу пришёл новый помощник оператора. Молодой симпатичный парень, он сразу стал оказывать мне явные знаки внимания. Было очень приятно… Как-то незаметно наши отношения зашли слишком далеко. У меня просто голову сносило от этой внезапной страсти, я бегала на работу как на праздник — а Том продолжал усердно пахать в своей автомастерской, воспитывать и обихаживать наших девочек. Он, казалось, ничего не замечал. Бедный, такой терпеливый Том…

На какое-то время я перестала интересоваться окружающим миром, избегала даже Веро — потому что знала, что она меня однозначно осудит. Не выдаст, но огорчится и будет уговаривать перестать глупить. Если она сама может сопротивляться жизненным соблазнам, то чем я хуже?

Да, у Вероники-то этих самых «соблазнов» всегда было выше крыши. И у Ирга, кстати, тоже: после нескольких лет упорной работы наша группа приобрела известность даже за границей, так что поклонниц у него образовалось целое «стадо». Мы записали два альбома, периодически ездили на гастроли и стали вполне успешны — пока «косяком» не пошли дети, и «вселенская слава» окончательно не перестала нас интересовать. Тогда активная деятельность «Граней» постепенно сошла на нет; кто-то ушёл в другие коллективы, а наш «старый костяк» стал искать и нашёл новые пространства для деятельности. Ирг и Веро организовали свою собственную звукозаписывающую студию и с подачи дяди Витуса попробовали себя в продюссировании. Получился отличный «семейный подряд»; «между делом» Вероника родила сначала сына, а потом и дочку, ровесницу и лучшую подругу моей Катарины. Наследника назвала в честь папаши, хоть последний и активно сопротивлялся (типа, не заслужил), так что теперь у нас есть Ирг-старший (Иргис-Ирбис) и младший (пока «никто») Иргас, чтоб не путать. По части шкодности последний всегда соревновался с моей Гинтаре (Том утверждает, что «рыжая бестия» ещё дурнее, чем её мамаша в молодости, вот нахал!) Ирг неоднократно грозил отпрыску ремнём, но, похоже, так ни разу не исполнил своей угрозы. Да и как рука поднимется на свою собственную копию, да ещё с глазами любимой женщины?! Иргас беззастенчиво пользуется лояльностью родителей, но, ради правды, редко расстраивает их всерьёз. Обожает свою неподражаемую мамочку, а с папаней «дружит по-мужски», успешно перенимая его сценический опыт и устраивая красивые совместные подлянки Вероникиным поклонникам.

• Предыдущая
• 38/39
• Следующая