Профессионалы - Шакилов Александр - Страница 22

• Предыдущая
• 22/93
• Следующая

…доли секунды — вечность…

…— удар, удар, удар.

Звон. Сталь. Мимо.

Не мальчишки-стажёры, но многорукие демоны-асуры, таки вырвавшиеся из жестокого мира Сюра-Кай, но не умерившие гордыню — желание попрать совершенство и уничтожить богов по-прежнему горит под их толстой кожей потусторонними огоньками.

Мечом вниз, прямо-вверх; атака в бок, назад — широко отставив локти, мощно, крепко, дыхание — Масами.

Хисока — среднее положение и встреча: кончиком, чуть-чуть, сильно. Отвести лезвие врага вправо, и «оседлать». Пауза — и новая атака того, кто ещё неделю назад был другом, вчера врагом, а сейчас — убийца. И режущий удар снизу. Мимо. Ритм. Дыхание.

Напряжённые лица, расслабленные мышцы. Обузданная жажда крови и надежда: кэса-гири, «монашеский плащ», блеск-диагональ — труп!! — развал-схождение от левого плеча к правому бедру, пополам, был человек — теперь два куска. Жаль, не судьба…

Звон, сталь, звон.

Дебана-вадза — предупредить атаку, выпад заранее — удар. Великолепная реакция!

Кружатся «Красные Листья» — эх, уронить бы сейчас клинок убийцы: не думая, не мечтая. Отринув суету и желания, очистив разум от скверны и добра — гладкое поле пустоты: движения смерти, хоровод чёрных дыр, и только сила меча ложится осенними листьями, липнет к металлу, выдавливая из пальцев семейную реликвию, оружие предков.

Не рубить, но полосовать. Нерешительно? — метить в ноги. И танцевать китайской обезьяной: не распрямляя рук, стараясь всем телом пройти сквозь оборону противника.

Грудь Масами окрасилась алым. Царапина, всего лишь порез. Ерунда. Татуировки в помеченном остриём секторе кожи мгновенно погасли, выцвели — исчезли? умерли? А с ними ушла из организма и частичка врождённого таланта. Что покинуло тело? — способность воскресать? умение чувствовать точку возврата в самом свирепом пожаре?

Что?

Первый шаг по дороге в десять тысяч ли?

— Эй!!! — притворяясь, что сейчас родит мощный удар, кричит раненный Масами; с одной целью парнишка разоряется: вывести из равновесия обнадёженного маленькой победой врага, и с воплем атаковать. Это «эй» совсем даже не победный рык «сен но го кое!», это… — отчаяние, смирение, признание поражения?

Нет!

Нидан-вадза, двойной удар — первый в «молоко», второй, смертельный — в притягательно открытую шею Хисоки. Выдох.

— Э-ээ-ййй!!!

Как? Откуда? Что вообще?!.. — Акира удивлён, оскорблён и обижен: метровую катану Арисавы встречает короткий вакидзаси хрупкого как девушка Исузы. Имплантированный в мышцы предплечья меч-компаньон раздвигает соединённую биоклеем плоть и, ускоренный хрящевой пружинной, выпрыгивает из тела прямо в ладонь, спасая хозяина от верной гибели.

Это явное нарушение дуэльного кодекса: второй меч?! — где это видано!! Возмутительно! — Хисока Исузу должен был умереть!! Он обманул секундантов, он пользуется запрещенными приёмчиками и, наверняка, у него в запасе имеется ещё пара-тройка грязных трюков. Он…

Сближение.

Лицо в лицо.

Мгновение — маски прочь — ненависть. И опять бесстрастие.

Резко отвернувшись, Масами — более чем центнерная туша — левым плечом бьёт заплывшего жирком Хисоку в грудь, отбрасывая противника метров на восемь, к белой ограничительной линии.

Откуда столько сил?! Что происходит?! — Акира ничего не может понять.

Хисока бодро вскакивает на ноги, как будто ему только что не сломали рёбра, и он просто решил немножко полежать на травке, а теперь ему пора на свидание к мулатке-красотке. Акира уверен, что парнишка по самые уши накачан «благотворно» влияющими на печень и нервную систему стимуляторами. По крайней мере, только что Хисока Исуза укусил себя за щеку, из тайничка-кармашка выдавив в рот порцию обезболивающей химии.

Двумя пальцами вращать меч…

Голова крысы, шея быка…

«Если враг думает о горах, атакуй как море; если он думает о море, атакуй как гора»…

Руки сами по себе: правая — на цука, левая — на ножнах у коигути. Угроза-сакки, меч целит в голову-мэн, и режет по горизонтали на уровне бедер. Шаг вперед. Удар — с намёком, что, мол, вы, конечно, пардон-простите, но надо бы раскроить вам череп хотя бы до подбородка.

Фурикабури-возвращение.

Выпад в солнечное сплетение-суйгэцу.

Рубящий удар в левый бок от подмышки до пупка…

Удар — от и до…

Акира отворачивается: всё, бой закончен. Нечестный бой, неправильный, но… — победителей не судят, да? Ветхозаветные принципы бусидо оставим дедушкам-маразматикам и романтикам-мечтателям. Ну, подумаешь, хлопчик спрятал второй меч в руке… Не за пазухой ведь, и не в спину бил. Немножко, правда, подбадривал себя допингами — так здесь же не Олимпиада, и никто мочу на анализ брать не собирается…

Джамал давится пивом и громко прочищает горло. Акира моргает. Моргает ещё раз. Щипает себя за ухо. Кровь? Почему нет крови? Где лужи эритроцитов и озёра лимфы?! Ведь малыш Исуза только что убил великана Арисаву — от последнего удара Масами никак нельзя было уйти-спрятаться.

Никак!!

Где?!

Акира кривится — неприятно ощущение: татуировки зудят и чешутся. Магия? Рядом кто-то воспользовался тайными знаниями, без вариантов — волна энергии трогает листья над головой Джамала и на мгновение прижимает к земле траву. Гаснет и вспыхивает солнце. Замертво падает отдыхавшая на цветочке пчела. У Акиры дёргается веко.

Магия.

Боевая магия.

Холод в животе, лёд в горле, сырость в ботинках.

Арисава цел и невредим -…выпад, рубящий удар?.. — да, было, но… Сплыло? Иллюзия? Или Масами заранее озаботился настоящей «защитой»? И прогулялся к «оружейникам», чтобы те нарисовали парочку дополнительных орнаментов на коже и подшили к запястьям и лодыжкам лоскуты особой, бронированной ткани. И когда лезвие клинка стажёра Исузы коснулось суйгэцу стажёра Арисавы, активировалась классическая одежда кэндоиста: на Масами буквально выросла черная куртка-кэйкоги и широкие брюки-хакама. И вспухли роговыми наростами доспехи: тара, до, тэнугун, мэн, котэ.

Обычной катаной эти магические доспехи не разрубить. И вакидзаси тоже.

…интересно, а на о-ёрой Масами стипендии не хватило? Или он посчитал боевые самурайские латы излишеством? Мол, и так сойдёт?

• Предыдущая
• 22/93
• Следующая