Причина времени - Аксенов Геннадий Петрович - Страница 83

Вернадский целиком разделял этот постулат. Однако и в его время и сейчас еще те предвзятые идеи, которые существовали ранее всех наук, продолжают незаметно, но мощно организовывать новое содержание знаний о Земле. Казалось бы, ушли в прошлое предрассудки, на которые Вернадский указывал и в данной речи, и десятью годами ранее в предисловии к своей классической “Биосфере”. Никто теперь, как полвека назад, не настаивает на представлениях о медленном охлаждении планеты от первоначального огненно-жидкого космического состояния; на ее сжатии; на зависимости геологических поверхностных явлений от внутренних планетных процессов. Стало как будто общим местом холодное происхождение солнечной системы, из которого следует, что метеориты, падающие на Землю, и являются первичной материей, образовали когда-то ее своими бесчисленными телами. Но и холодная гипотеза происхождения планеты, как и предыдущая горячая, организуется умственной идеей “начала” и отсчет времен ведет оттуда же, из космических этапов истории Земли. 0 лет для Земли расположен в ее космическом рождении.

И все же на фоне господствующей генеральной схемы и противореча ей, накапливаются факты об обычных, сравнимых с сегодняшними явлениях и событиях, датировки которые настолько приблизились к моменту “формирования планеты”, что на него уже практически не остается времени. В особенности много таких фактов в двух отраслях, у истоков которых стоял сам Вернадский: в геохимии и радиогеологии. По геологическим меркам мгновенно, утверждают геохимики, образовались и стали стабильными атмосфера, гидросфера, осадочная оболочка и с тех пор в своих существенных частях не менялись. (Ярошевский, 1991). Теперь уже стало принято говорить о “катастрофическом росте” геосфер и об одновозрастности, например, атмосферы и планеты. (Изотопная..., 1988).

Таким образом, наука неспешно добирается туда, где ее поджидает вот уже более полувека Вернадский со своим обобщением о геологической вечности нашей планеты, о неизменности геологических процессов на всем ее протяжении. Но воспринимая постепенно под давлением фактов геоактуализм, мы еще не понимаем ту особенную идейную основу, на которой он основывался у него самого, а именно – биоактуализм, прямую и непрямую зависимость геологической истории от биосферы. Мы уже имели возможность убедиться, что вечность и неизменность геологических процессов вызывается вечностью живого вещества, через систему биосферы заводящую все движения потоков вещества и энергии в поверхностном слое земного шара на всем измеренном во времени и пространстве протяжении геологической истории. Биосферу для планетного тела можно представить себе до некоторой степени как луб в структуре древесного ствола. Только луб – усеченный неправильный конус, а гигантская оболочка биосферы обнимает собой шар, точнее, тоже неправильной формы геоид. Луб – тончайшая оболочка под корой, но именно сюда сходятся все вещества и энергия и здесь преобразуются в специфические для данного вида и организма биохимические соединения. Снаружи от луба формируется защитная кора, внутрь – скелетная часть дерева: ствол с его годовыми кольцами. Так и в системе планеты: атмосфера представляет собой кору, защиту от излучений, а биосфера вместе с приводимой ею в движение гидро- и литосферой запускает в действие все процессы планетного обмена. Только они не столь упорядочены вследствие специфических бурных процессов тектоники и вулканизма, создающие на поверхности геологическую и временную мешанину.

Очень впечатляющими были разнообразные, многочисленные открытия микрофоссилий, которые отражали наличие в каменных структурах следов бактериальных сообществ, уже невидимой жизни. Некогда бывшие сенсацией, они стали обычным явлением, с каждым разом палеонтологи продвигались все далее, пока не были открыты явные следы существования бактерий в слоях возрастом 3,8 миллиарда лет. Но менее впечатляющими для неспециалистов, а на самом деле более значительными были открытия геохимиков. Они не обнаруживали следов явной жизни, зато косвенно свидетельствовали о биогенном происхождении минеральных и молекулярных комплексов, газовых выделений. На 27-й сессии МГК 1984 г. сенсационным стал доклад М. Шидловски из Германии, который, обобщив данные изотопного анализа углерода, пришел в твердому и обоснованному выводу о постоянном соотношении двух изотопов углерода, один из которых биогенный. Значит, можно говорить об одновозрастности жизни и древнейших осадочных пород. Получается, что вначале принятого каноническим возраста планеты для жизни не должно было быть условий, а спустя буквально ничтожное время это она уже полностью контролирует земной цикл углерода. (Новости...,1984). С тех пор геохимия углерода сделала огромные успехи и эти выводы стали уже банальными и считается что вся газовая обстановка на планете всегда находилась под контролем ЖВ..

Все исследования в этом направлении показывают точность и безошибочность вывода Вернадского о всеоживленности планеты, и о контроле ЖВ над всей геохимической обстановкой на ее поверхности и в ближайших недрах. Подтверждается и тот вывод, который остался, в сущности, не известен для многих ученых – о принципиальном запрете на определение возраста Земли, запрете, который является прямым следствием биоактуализма.

В самом деле, любое определение возраста горных пород показывает только срок пребывания ее в каком-нибудь определенном состоянии – в метаморфическом, в вулканическом, в виде основной, гранитной или осадочной породы. Но это состояние образовалось в результате предыдущего осадочного состояния материала. И в таком случае мы зафиксируем только время выхода этой породы из биосферы и захоронения. С чего начинается абсолютный геохронологический уровень данной породы? По зрелому размышлению следует признать, что начало пути любого минерального комплекса обретается на поверхности планеты, в биосфере, в виде осадка, который накапливается на дне моря. И тогда как бы ни улучшались изотопные методы определения возраста горных пород, они будут говорить нам только об одном – о длительности существования на Земле биосферы.

Более широкий вывод, который напрашивается из принципиального запрета тот, что никакого источника формирования каменного материала, кроме ЖВ, не существует. ЖВ является демиургом любого минерального комплекса, жидкостей и газов. Ничего нет кроме ЖВ, что обогащает материю энергией, во-первых, и синтезирует, а также дифференцирует вещество в биосфере, во-вторых. Все остальные процессы нивелируют, смешивают вещество, и рассеивают энергию, снижают ее содержание в веществе. “На всем протяжении геологических явлений, научно нами охватываемых, – говорил Вернадский в докладе перед совместным собранием геолого-географического и химического отделений Академии наук 31 октября 1939 г., который он назвал “О количественном учете химического атомного состава биосферы”, – мы видим на планете существование жизни, существование биосферы. Можно, мне кажется, защищать это утверждение как вывод из точного наблюдения в пределах двух-трех миллиардов лет. Биосфера все это время существовала, и, следовательно, температура, химические процессы, солнечные излучения не выходили из рамок сейчас наблюдаемого – геологические перемещения, реакции в биосфере глубоких частей планеты, процессы выветривания и метаморфизма были в общем те же”. (Вернадский, 1994А, с. 522 - 523). Ниже он добавляет, что принцип актуализма в сегодняшней науке даже более понятен, чем во времена своего формулирования. Но он был понятен, как оказалось, только ему.

Таким образом, нет никакого другого ответа на заданные выше вопросы, кроме как сказать, что породу в 0 лет, породу без возраста мы всегда найдем только в пределах биосферы на поверхности, хотя на ней есть еще не переработанные ЖВ обломки минералов любых возрастов. Но именно современные комплексы атомов находятся в составе какого-то организма и участвуют в чисто биохимических превращениях. Биосфера всегда молода. Мы еще не можем сказать, каков ее возраст, то есть какова “толщина” ее настоящего времени. Нет сомнения, что настоящее биологического времени есть островок, одним своим концом выплывающим из тумана будущего, а другим погружающегося в пучину прошлого. Но каковы размеры этого островка, этого мостика между прошлым и будущим? На сегодняшний день никакой методики его определения нет, это дело последующих исследований.