Халиф на час - "Шахразада" - Страница 6
- Предыдущая
- 6/39
- Следующая
– Да, малышка, и очень злобная.
– Нехорошо кошек убивать… Хотя… А вы его потом съели?
– Почему, Джамиля, мы его должны были потом съесть?
– Ну, если убиваешь, потому что голодный, то можно. А если просто так, для игры – это недостойно, неблагородно…
Последние слова девочка произнесла чуть севшим, низким голосом. Из ее глаз вдруг глянула на дядюшку вековая мудрость… Или, быть может, сегодня был такой необыкновенный, странный для Сирдара день.
– Ого, какие ты знаешь слова!
– Какие, дядюшка?
Теперь глазки Джамили были глазами ребенка – чистыми, любопытными…
– Нет, это все-таки некрасиво, – проговорила девочка и провела еще раз пальчиком вдоль шрама.
Давний рубец вдруг покраснел, потом побледнел, а потом… исчез. Исчез так, будто его никогда и не существовало, будто руки дядюшки всегда были руками купца, а не воина.
Холодные пальцы страха вновь на миг сжали сердце Сирдара. О, это было уже настоящее чудо. Многое могло померещиться пятидесятилетнему мужчине на полуденном солнце, но то, что шрам исчез, ему не привиделось. Хватило лишь одного прикосновения малышки, чтобы его не стало, – и тут глаза Сирдара не обманывали.
Не обманывали глаза и добрую тетушку Айше. Это чудо, свершившееся столь буднично, не могло не изумить ее. Она совсем новыми глазами посмотрела на свою щебечущую племянницу, будто только сейчас заметила и ее взрослые слова, и недетские оценки…
«О Аллах милосердный! Да она же настоящая волшебница, а не маленькая девочка. Что же за чудо произошло тут этой зимой?»
Словно в ответ на мысли тетушки, Джамиля обернулась к Айше.
– Правда, здорово получилось, добрая Айше?
– Это просто чудо, малышка, – искренне ответила та.
– Ага, иногда у меня это получается. И я всегда так радуюсь! Вот вчера мамочка поранила руку большим ножом, когда готовила петуха. А я потом погладила маму по руке, по ране… И она быстро-быстро затянулась. Мамочка почему-то сразу перестала плакать и начала обнимать меня и говорить, что я – самое большое чудо на свете…
– А ты?
– А я обняла ее и крепко-крепко поцеловала. Потому что это мамочка – самое большое и доброе чудо на свете.
Айше погладила племянницу по голове. «Быть может, мне это все только привиделось? Быть может, и шрам моего мужа на месте?»
Девочка в ответ обняла тетю и крепко прижалась.
– Ой, как я люблю тебя, добрая тетушка! И как я соску-у-чилась! А хочешь, я сейчас превращу тебя в самую молодую красавицу на свете?
– Конечно, хочу, – с улыбкой проговорила Айше, усаживаясь рядышком с куклами и племянницей.
– Ну, тогда закрой глазки и минутку потерпи. Больно не будет, а будет приятно.
– Как скажешь, малышка.
Айше закрыла глаза и почувствовала, как нежные ладошки девочки прошлись по ее скулам, к волосам.
– Ой, тетушка, я на минутку сниму твой хиджаб, но только на минутку… Не обижайся.
– Я не обижусь, крошка.
В прикосновениях Джамили была необыкновенная нежность. В который уж раз за свою жизнь Айше с печалью подумала, что Аллах милосердный не благословил их с Сирдаром детьми. Вот если бы и у нее была такая маленькая добрая доченька…
– Ну вот, тетя, теперь ты вновь самая красивая на свете. Ну, может быть, только мамочка красивее тебя!
– Спасибо, дорогая моя!
– Дядюшка, посмотри на тетю! Правда, она красивая-красивая?
И Сирдар в ответ на это смог лишь произнести:
– О Аллах милосердный и всемилостивый!..
Он и так не мог оторвать взгляд от чуда, которое прямо сейчас происходило рядом с ним. Под нежными прикосновениями маленьких добрых ручек лицо его жены разглаживалось, исчезали морщинки, нежным румянцем вновь заалели щеки, почернели ресницы и брови. Малышка сняла пестрый платок с волос Айше и провела руками по поседевшим косам тети. И словно ушли десятки лет… Перед Сирдаром сидела молодая красавица Айше. Такая, какой он ее увидел в день снятия покровов вот уже больше двух десятков лет назад.
– Ну вот! Видишь, дядя, я смогла и тебя полечить, и тетю…
– Что с тобой, Сирдар? – с тревогой спросила Айше. – Почему ты так побледнел?
– Я любуюсь тобой, звезда моей жизни… Ты прекрасна как сон, юна, как наша племянница, и желанна…
– О Аллах! Таких слов я не слышала от тебя уже очень давно! Что случилось?
– Примерно то же, что и с моим шрамом.
Айше и Сирдар переглянулись. Никогда еще добрая женщина не видела мужа одновременно таким восхищенным и перепуганным. Сирдар же не мог отвести глаз от чудесно преображенного лица жены. Но он все же совладал с собой и повернулся к Джамиле.
– Наверное, малышка, нам уже пора идти к твоим родителям. Они, думаю, заждались нас за праздничной трапезой.
– Ой, наверное, так! Побежали!
И Джамиля первой бросилась в дом. Дядюшка и тетя шли следом. Как много лет назад, они держались за руки. В их душах смешались радость от встречи с истинным чудом и нешуточный страх. Ведь колдуньей, волшебницей оказалась их маленькая племянница. Что же будет с ней, когда она вырастет?
А племянница тем временем вбежала в дом и громко закричала:
– Мамочка, папочка! Я полечила дядю и тетю! А теперь кормите нас скорее! Я такая голодная!
Макама пятая
Время праздничного обеда давно прошло. Повеселевшие старшие сыновья Карима убежали гулять, исчезла в сопровождении своей четвероногой стражи и Джамиля, но взрослые все еще беседовали. Вернее, Зухра рассказывала, а брат с женой слушали ее, не перебивая. Так малыши слушают удивительную сказку.
– …Она выздоравливала легко и быстро. И соседи, и даже приехавший лекарь поражались этому. Но никаких чудес не было… До последнего времени. Сначала она излечила Карима…
– Излечила? Он хворал?
– О нет. Он поранил ногу кетменем, потерял много крови, пока добрался домой с дальнего поля. Малышка начала помогать мне промывать рану на ноге отца. Там, где раны касалась я, кровь хлестала пуще прежнего. А там, где раны касались руки Джамили, кровь останавливалась. Она мне тогда еще сказала: «Смотри, мамочка, как я лечу нашего папу!» Я убрала руки и только смотрела, как под ее ладошками останавливается кровь, а потом появляется здоровая розовая кожа… Я так же, как и вы сегодня, не знала, звать ли на помощь имама или благодарить Аллаха всесильного за то, что наша девочка стала таким удивительным лекарем.
– Но как? Откуда у малышки эти поразительные умения?
Зухра пожала плечами.
– Откуда мне знать? Быть может, в тот день, когда Аллах милосердный возложил свою длань на чело моей больной доченьки, позволив ей излечиться, он подарил ей и это умение. Ведь говорят же, что все в мире происходит по велению Его и от милостей Его. Значит, так было угодно повелителю правоверных – и чтобы девочка наша выздоровела и научилась врачевать, и чтобы мой муж не истек кровью на поле, а остался жив и здоров на радость мне и нашим детям.
– Да будет же вовеки так!
Но Айше, помолодевшая и преображенная, все не могла успокоиться.
– Сестричка, добрая моя Зухра, а что же будет теперь с малюткой Джамилей? Ведь ты говоришь, что уже все соседи знают о ее необыкновенных сказках, они видели, каким появился Карим… И вот теперь он здоров, даже не хромает, хотя рана на его ноге была столь ужасна.
– Вот об этом я и хотела поговорить с вами двоими. Карим, о счастье, согласен со мной. И я, любимый мой брат, добрая моя Айше, хочу просить вас забрать Джамилю с собой в город.
– Зухра!
– О да, брат мой, забрать ее из нашей забытой деревушки… Девочке следует учиться, а тут мы не найдем учителя, который сможет понять, какое необыкновенное чудо перед ним… И к тому же, Айше, ты права… Пойдут слухи, появится имам, а потом, быть может, еще и стражники, которым покажется наша Джамиля не маленькой девочкой, а воплощением самого врага рода человеческого, Иблиса Проклятого…
– Ты права, мудрая сестричка… Но как же ты сможешь прожить без доченьки?
– Сначала, Сирдар, мне даже сама мысль о расставании была страшна. Но, если я буду знать, что малышка у тебя, что она весела, здорова, учится всему, чему только можно, это знание меня утешит и успокоит.
- Предыдущая
- 6/39
- Следующая
