День мертвеца - Харрис Шарлин - Страница 6

• Предыдущая
• 6/46
• Следующая

- Шериф говорил вам, что я приеду?

- Я слышал, как он разговаривал по телефону. Он считает, что Сибил сошла с ума, раз решила вас вызвать. И шериф разозлился на Терри Вейла за то, что он ей о вас рассказал.

- Меня ударила молния, - сказала я. - Когда мне было пятнадцать лет.

Похоже, Бокслейтнер не знал, о чем еще спросить.

- Вы тогда были дома?

- Да. Я, Толливер и моя сестра Камерон… Мы были дома одни. Две младшие сводные сестры где- то выступали, пели на концерте. Мать пошла их послушать.

Мама в то время была в таком состоянии… Удивительно, что она вообще вспомнила, что у нее есть дети.

- Примерно в четыре часа началась гроза, я была тогда в ванной. Ванна у нас рядом с окном, и окно было раскрыто. Я стояла рядом с ванной и смотрелась в зеркало, завивая волосы электрическими щипцами. В комнату влетела молния. Помню, что оказалась на полу. Я смотрела в потолок, волосы дымились, туфли с меня слетели. Толливер сделал мне искусственное дыхание. Потом приехала «скорая».

Что- то я разболталась. Лучше будет помолчать.

Холлис Бокслейтнер больше не задавал вопросов, что меня удивило и озадачило. Большинству людей показалось бы, что я рассказала очень мало. Я плотнее запахнула куртку и пожалела, что я не в отеле: было бы хорошо сейчас забраться в кровать. Укрыться с головой, съесть на ужин горячий суп…

Я на несколько минут закрыла глаза, а когда открыла их, почувствовала себя получше. Мы почти подъехали к нужному месту.

Почувствовав знакомый толчок, я попросила Холлиса остановиться. Мы находились совсем рядом с телом. Теперь, когда я знала, где оно лежит, его было легче обнаружить на моей мысленной карте. И идти было легче, чем в прошлый раз, когда мы спускались по крутому и скользкому холму к месту, где лежал убитый юноша.

Во время спуска Бокслейтнер спросил:

- Выходит, вы зарабатываете на жизнь тем, что отыскиваете мертвецов?

- Да, - ответила я. - Это моя работа.

Такая работа давалась мне нелегко: меня мучили страшные головные боли, тряслись руки, после удара молнии на правой ноге образовался странный рисунок в виде паутины, и нога эта стала слабее левой. Хотя я регулярно совершаю пробежки для укрепления мышц, из-за вчерашнего и сегодняшнего лазания по холмам больная нога дрожала. Я прислонилась к дереву и показала на кучу мусора, под которым лежали останки Тини Хопкинс.

Бокслейтнер заглянул под ветки, и его тут же вырвало. Он смутился, но меня его реакция не удивила. Я всякое повидала и знала, что с человеческими телами творят природа и время. Должно быть, полицейские из маленьких городов не часто видят трупы. К тому же Бокслейтнер мог быть знаком с девушкой.

- Самое неприятное, когда они не совсем сгнили, - заметила я.

Он понял, что я имею в виду, и энергично кивнул. Я пошла к автомобилю, дав Холлису возможность побыть одному, прийти в себя и сделать то, что ему предписывала должность.

Я стояла, прислонившись к дверце машины, когда Холлис Бокслейтнер поднялся на холм, вытирая рот тыльной стороной ладони. Он отметил место трагедии: привязал к дереву кусок оранжевой пластмассы. Полицейский жестом пригласил меня сесть в машину, и всю обратную дорогу мы угрюмо молчали.

Припарковавшись, он сказал:

- Тини Хопкинс была моей свояченицей.

На это мне было нечего ответить.

Я позволила Бокслейтнеру ввести меня в отделение полиции. Мы отсутствовали всего сорок пять минут, и прежняя компания была в полном сборе. Судя по натянутому выражению лица Толливера, его расспрашивали обо мне, возможно, выясняя, как часто я добиваюсь успеха. Ему приходилось что-то отвечать, а такие расспросы брат всегда ненавидел.

Все вопросительно посмотрели на нас: мэр - всего лишь с любопытством, адвокат - настороженно, шериф - по-прежнему сердито, Толливер - облегченно. У Сибил Тиг был напряженный и несчастный вид.

- Тело там, - лаконично сказал Холлис.

- Ты уверен, что это Тини? - спросила миссис Тиг.

В ее голосе я услышала замешательство и глубокую печаль.

- Нет, мэм, - ответил Бокслейтнер. - Нет, мэм. Вовсе не уверен. Дантист скажет точно. Я позвоню Доктору Керри. Это будет неофициальное опознание. Мы отправим останки в Литтл-Рок.

Я, разумеется, была уверена, что тело принадлежит Тини Хопкинс, но Сибил Тиг не поблагодарила бы меня, если бы я это повторила. Вообще-то она смотрела на меня с некоторым отвращением.

С таким отношением к себе я сталкивалась неоднократно. Она наняла меня и заплатит мне солидную сумму, но ей не хотелось мне верить. Сибил Тиг была бы даже счастлива, если б я ошиблась. Я никогда не стану ее любимицей, хотя именно я дала ей информацию, о которой она просила… Информацию, ради которой она приложила столько трудов, вызывая меня в Сарн.

Когда я только начинала свой бизнес, я могла сочувствовать такому противоречивому отношению к своей особе. Но это было раньше. Теперь же оно лишь утомляло меня.

Никто не хотел с нами говорить, да в разговорах больше и не было необходимости.

Мэра Терри Вейла, похоже, при одном только взгляде на меня бросало в озноб. С этим делом он был связан меньше других, я вообще не понимала, зачем ему постоянно присутствовать при наших встречах, но остальные явно были обеспокоены его душевным равновесием, поэтому мы с Толливером ушли.

После серии телефонных звонков выяснилось, что дантиста Тини, доктора Керри, в городе не будет еще четыре дня. Тело можно было опознать только в Литтл-Роке. Шериф Брэнском позвонил в криминалистическую лабораторию штата, и ему пообещали заняться опознанием, как только получат тело. У Брэнскома имелась копия карточки Тини из зубного кабинета, которую послали вместе с трупом.

Значит, нам придется застрять в Сарне по меньшей мере на двадцать четыре часа. Нам и раньше доводилось проводить много времени в ожидании, но это было не так-то просто.

- В мотеле есть канал НВО[4], - сказал Толливер. - Может, покажут кино, которого мы еще не видели.

Однако, просмотрев программку, мы поняли, что видели все, представляющее хоть какой-то интерес. Толливер отправился на поиски официантки, которой успел приглянуться. Он мне об этом не доложил, я догадалась сама.

Я никак не могла настроиться на чтение, а в кровать ложиться не хотелось, потому что я уже согрелась. Наконец я решила заняться маникюром и педикюром, просто чтобы скоротать время. Вынула маникюрный набор и принялась красить ногти на ногах в темно-красный цвет. И тут в дверь постучали.

- Можно войти? - спросил Холлис Бокслейтнер.

Я глянула ему за спину: хотела узнать, не приехал ли он на патрульной машине. Нет. Хотя Холлис по-прежнему был в форме, он прикатил на собственном автомобиле - ярко-синем «форде»-пикапе.

- Войдите, - сказала я.

Я оставила дверь открытой. Погода была хорошая, и полицейский не возражал.

Холлис Бокслейтнер уселся на стул, я тоже села и предложила ему «фрески»[5], достав из холодильника запотевшую банку. Он ее откупорил и сделал глоток. Я поставила ногу на край стола и продолжала заниматься педикюром.

- Предлагаю пойти в ресторан и заказать там жареную курицу, - сказал он.

- Спасибо, нет.

Был второй час дня, и хотя пора было перекусить, есть мне не хотелось.

- Боитесь калорийной пищи? Вам не мешало бы поправиться.

- Дело не в калориях.

Я осторожно провела кисточкой от основания до кончика ногтя.

- Ваш брат уже там. Беседует с Джанин.

Я пожала плечами.

- А как насчет «Соника»?[6]

Я быстро взглянула на него: лицо у него было не слишком заинтересованное.

- Чего вы хотите? - спросила я.

Мне не нравится, когда мной манипулируют.

Бокслейтнер отставил банку.

- Хочу поговорить с вами о Монтин Хопкинс. О свояченице. О девушке, которую вы нашли сегодня.

• Предыдущая
• 6/46
• Следующая