Закон Единорога - Свержин Владимир Игоревич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/94
• Следующая

Брат Жан принял дар моего щедрого друга и, улыбаясь открытой обаятельной улыбкой, осенил его крестным знамением.

– Сын мой, все, что дано от чистого сердца и для благого дела, воздается тебе сторицей.

– Аминь! – завершил Лис. – Н-но! – Он тронул шпорами коня. Мы быстро расселись на свои места, и наша кавалькада тронулась в путь.

– Э-эй! – донеслось до нас. – Рейнар! Ты что, с ума сошел? – Брат Жан растерянно глядел вослед удаляющейся процессии. – Куда нам такие деньги? Вернись немедля!

– Приданое Орин! – крикнул довольный Лис и, уставившись на меня, задумчиво спросил: – Кстати, мессир, а у нас еще есть деньги? А то мне командировочных выдали только до встречи с вами…

Я только хмыкнул.

– Есть, – успокоил я своего экономного друга. Я никогда не обладал его бережливостью, поэтому всегда брал избыточное количество золотых кружочков.

Оставшаяся часть пути прошла на удивление мирно. Я рассказывал Лису о происшествиях предыдущих дней, и мы вместе пытались найти хоть какое-то рациональное зерно в куче информации, имевшейся у нас на сегодняшний день.

– Кстати, Вальдар, – переходя на мыслесвязь, обратился ко мне Рейнар. – Ты так и не обнаружил ничего относящегося к пресловутой Книге?

– В общем-то нет…

– Это не есть хорошо, – опечалился Лис. – «Это есть отвратительно и безобразно», как выражается Отпрыск.

– Ты его видел? – с отвращением спросил я.

– Его не увидишь! Он сейчас кричит на всех углах о бессмысленности экспедиции и о безнравственном поведении ее начальника.

– Я к нему тоже хорошо отношусь, – холодно отозвался я.

– Думаю, его это порадует. Но копает он, в общем-то, не под нас, а под Рассела. Напечатал в институтском ежегоднике гнусненький научный трудик, в котором усиленно проталкивает мысль о том, что Книга – это исключительно плод твоей больной фантазии, народных суеверий и Расселовых амбиций.

– А Рассел что? – без особого интереса спросил я.

– Ты что, его плохо знаешь? – удивленно воззрился на меня Лис. – Приклеил ему кликуху «инквизитор», теперь его никто всерьез не воспринимает. Найти бы эту Книгу да ка-ак навернуть ею Отпрыска по его лысой башке! – внезапно пылко произнес Лис.

– Давай пока ограничимся первой частью, – задумчиво произнес я. – Впрочем, я уверен, что если это суждено, то она нас найдет сама.

– Стой! – услышали мы грубый окрик.

Высунувшись из повозки, я увидел небольшой отряд конных аршеров, преграждавший нам дорогу.

– Не знаю, как Книга, а неприятности нас, по-моему, уже нашли, – пробурчал Лис.

– Вы не встречали на этой дороге молодого бенедиктинского монаха, именуемого брат Жан, или брат Гуг – Невидимый Епископ Галеардский? – грозно спросил начальник отряда. – Этот отступник распространяет ересь и подлежит суду инквизиции. С ним могла быть девчонка и нахальный верзила с посохом и мандолой.

Я искоса взглянул на Лиса: на его лице читалось приветливое недоумение.

– Ну, отвечайте, циркачи! – рявкнул стражник.

– Епископа? – раздался простодушный голос Бельруна, приобретшего внезапно чисто оверньское произношение. Куда подевалась его природная живость и смышленость! На лице Винсента читалось полнейшее непонимание вопроса и искреннее желание помочь. – Не-е… епископов никаких не видели! Да и как же его увидишь, когда ваша милость сами изволят говорить, что он невидимый? – Бельрун глуповато приоткрыл рот и захлопал ресницами. – Нет, епископов не видели, – обстоятельно повторил он. – А вот, помню, шла селянка с гусем, жирный еще такой гусь, все из корзины норовил вылезти. Оно и понятно, какая живая тварь в корзине сидеть пожелает… Дальше три воза с сеном… – И Бельрун начал, загибая пальцы, честно и подробно перечислять все, встреченное нами на пути. Через пять минут стражники, не выдержавшие и трех лье его эпопеи, осыпая нас проклятиями, двинулись дальше.

– А! – заорал им вслед хитрец. – Вспомнил, вспомнил! Были монахи!

– Ну? – вновь приобретая интерес, остановил коня предводитель.

– Как же, ваша милость! Были, – угодливо кланяясь, сообщил Винсент. – Все в белом и человек пятьдесят.

– Тьфу! – в сердцах плюнул командир. – Ты что же, цистерианца от бенедиктинца отличить не можешь, деревенщина?

– Так мы что, мы люди маленькие… – согнувшись в бублик и давясь от хохота, лепетал Бельрун.

– С дороги, олух! – выкрикнул начальник отряда, пуская коня в галоп. – Они, верно, пошли на госмы!

Обдав нас тучами пыли, аршеры проскакали мимо и вскоре скрылись. Бельрун, утирая пыль с довольной физиономии, произнес вослед:

– Ну не всем же быть такими умными, как вы, ваша милость…

Клермон встречал гостей неторопливыми зеваками на улицах и будничной суетой многочисленных лавок на Рю де Шато. Новые городские стены, начатые при Рене II Оверньском, отце нынешнего графа, радовали глаз свежей кладкой. Наши возки остановились у старых ворот Сен-Бенуа в небольшой гостинице, носившей то же название, что и ворота. Тяжеловесной романской архитектуры старая башня, между каменных глыб которой кустиками зеленела трава, давно уже потеряла свое фортификационное значение и теперь была занята под купеческие склады. Поэтому близ нашего двора постоянно бурлила деловая жизнь города.

Приготовив все необходимое для предстоящего визита к де Жизору, я отпустил Лиса и Сэнди в лавку готового платья и вызвал Виконта.

– Как там дела, Крис?

– Дела? Придешь – увидишь. Задачку ты мне задал – ой-ой-ой.

– Вик, не тяни! Ты что-нибудь нашел?

– Нашел, Капитан. Ты будешь смеяться, но переписка действительно существует.

– Что там? – нетерпеливо спросил я.

– О, можешь не сомневаться, много интересного. Секретарь его величества в свободное время, видимо, подрабатывает у моего шефа. В его тайном архиве обнаружились черновики семи писем королевы Элеоноры королю Джону. Я скопировал их для тебя и Шейтмура.

– Прекрасно, дружище! Они у тебя?

– Ни в коем случае! Капитан, я еще не все взял от этой жизни. С тем же успехом можно таскать за пазухой змею. Зайди в таверну «Яблоко феи», то есть теперь она называется «Образ святой Екатерины». Хозяина зовут Перрон. Скажи ему, что тебе нужны счета для господина Лану.

– Молодец, мой мальчик. Общение с Варравой не прошло для тебя даром. Растешь на глазах. Благодарю за службу! До связи.

Лис ворвался в мою комнату, подобно ветру перемен, сметая на пути убогую мебель. Он был в прекрасном расположении духа и полон энергии. Огромный сверток, зажимаемый им под мышкой, невольно наводил на мысль о состоявшемся налете на ближайший оптовый склад. Мне почему-то слабо верилось, что мой финансовый директор мог вот так вот запросто потратить уйму денег на покупку одежды. «Интернационал», который в этот момент насвистывал мой друг, также свидетельствовал об экспроприации экспроприаторов, на которые он был непревзойденный мастер.

– Ну что, командир, разбомбим фраеров ушастых?! – Лис хищно улыбнулся, разворачивая передо мной обновки. – Как тебе шмотье?

Одежда, принесенная Рейнаром, была превосходна, что еще раз подтверждало мое предположение о незаконном ее приобретении.

– Ну? – угрожающе спросил я. – Где ты все это взял?

– Приобрел, – с нескрываемым цинизмом в голосе отозвался гайренский менестрель.

– Можно поподробней?!

– Никаких проблем. Поспорил с одним купцом, что он не устоит на ногах после моей пощечины.

Я только тяжело вздохнул. Как мне и думалось, без мошенничества здесь не обошлось. Энкавэдистская «лодочка», которую Сережа из ложной скромности величал пощечиной, в его исполнении отправляла человека в глубокий обморок без малейших шансов на иной исход.

– На вот. – Рейнар протянул мне плотный темный плащ, один из тех, которые носят состоятельные горожане и купцы, путешествующие по своим коммерческим нуждам. – Надень, – посоветовал он. – Было бы очень странно, если бы в эту комнату вошел бедно одетый циркач, а вышел знатный рыцарь.

• Предыдущая
• 36/94
• Следующая