Белое пламя дракона - Крымов Илья - Страница 5
- Предыдущая
- 5/102
- Следующая
– Оно посчитало меня мертвым… повезло, – слабо послышалось слева.
Матисс Кордол был пришпилен к дереву пикой, а тот, кто так услужил ему, валялся подле с отрубленной головой среди еще троих мертвецов. Трофейную саблю наемник выронил, разряженный арбалет тоже лежал в корнях возле его ног, кровь текла по животу и ногам, и почерневшие от нее пальцы пытались зажимать рану вокруг древка. Тобиус приблизился и положил руку на оружие, отчего Кордол зарычал сквозь зубы:
– Если ты выдернешь…
– Кишки полезут наружу, знаю, доверьтесь мне, сеньор Кордол, я неплохо умею чинить людей.
Тобиус наложил на раненого Обезболивающее, прижал рану и извлек пику. Он работал быстро и умело, сращивая поврежденные ткани и не допуская потери крови. Под конец волшебник позаботился о том, чтобы предотвратить сепсис, и сделал так, что не осталось даже шрамов. За быстрой операцией следил сам оперируемый.
– Ловко, – признал он, – но жутко. Вы, однако, целитель от бога.
– А теперь, покуда вы не отдаете концы, расскажите, пожалуйста, – какого ахога здесь произошло?
Из слов Матисса Кордола следовало, что какое-то время все шло ладно, насколько ладно может идти налет на казначейский поезд посреди ночного леса. Даже когда несколько солдат ударили в спину своим сослуживцам, Реджинальд Истер-Килибенс смог реорганизовать оборону и устроить налетчикам Содренские Пляски, а телохранитель был рядом и успел сполна отработать все обещанные деньги, пока его не оттеснили. Драться с троими – дело нелегкое, особенно если четвертый поджидает удобного момента, чтобы ткнуть пикой. Когда его пригвоздили к дереву, он подумал, что все, конец, а жаль, ведь лояльная охрана успешно била врага. Но все круто изменилось.
– Я услышал какой-то странный треск, а потом оно вырвалось из леса с рыком, похожим на стон, с ходу порвало нескольких лошадей и набросилось на людей.
– Что за «оно»?
– Чудовище. Ахог знает, что это была за тварь, нагромождение лап, голов, когтей и клыков, укрытое бурой шерстью. Огромная тварь. И хотя у меня в кишках засела сталь, я решил, что моя доля лучше, чем у них. – Взгляд темных глаз скользнул по едва теплым останкам. – Но хуже всего, чар, было то, что оно не тронуло наших врагов. Перебило охрану, животных, но не тронуло врага, ясно?
– Чего же тут неясного? – пробормотал Тобиус. – У налетчиков было ручное чудовище. И не такое случается в мире. У нас в Академии есть один волшебник, который вырастил себе питомца размером с утес, а другой сам может превращаться в тварь навроде дракона.
Наемник молчал – он не знал, что на это можно ответить.
– Я не вижу здесь останков нашего работодателя.
– Потому что их здесь нет. Налетчики захватили его и увели вместе с фургоном.
– Значит, мы должны его вернуть.
– Вы не поверите, чар, но я хотел сказать именно это.
– Послюнявленный палец?
– Послюнявленный палец.
Волшебник с удивлением взглянул вольному стрелку в глаза, понимая, что видит человека с какими-то принципами. Кордол всем своим видом производил впечатление отсутствия таковых, и делал он это сознательно, так что, получив задаток и поприветствовав брюшиной пику, беспринципный человек должен был поскорее убраться прочь и радоваться, что рядом ошивался целитель, столь удачно его подлатавший. Но Кордол поступил наоборот. Тобиус же, будучи магом, то есть существом по природе своей эгоистичным и заботящимся лишь о себе, обязан был соблюдать лишь те клятвы, которые сопровождались специальными словоформулами, и тем не менее… он ведь слюнявил палец.
– Хм, хорошо, конечно, что оказалось нас тут двое таких замечательных храбрецов, готовых исполнить свой долг и рискнуть жизнями за лутовую цену, но лично я не знаю, куда двигаться дальше.
– Я знаю. – Кордол снял с мертвого солдата ножны, проверил, как выходит из них палаш, и надел пояс с ножнами на себя. – Коротышка заблаговременно рассказал мне, что заброшенная дорога должна привести к заброшенной деревне. Если не там угнездилась разбойничья шайка, то где же еще?
– Он это знал – и все равно вел поезд туда?
– Он лишь предполагал.
Кордол проверил исправность арбалета и, орудуя ножом, принялся мародерствовать. Он вспарывал пояса, подкладки, шарил в сапогах и тихо ругался, когда видел, что местами его опередили и кто-то из врагов уже нашел заветные тайники.
– Ты не мог бы не…
– Мертвым не нужны деньги, а мне они еще могут пригодиться. – Выпрямившись с несколькими серебряными монетами в руке, наемник улыбнулся. – Как думаете, чар, кто такой наш сир Реджинальд?
– Понятия не имею. Но он не мытарь.
– Ривенский государственный служащий, ага, как же! Я родился и вырос в Эстрэ и видел много невысокликов в своей жизни, но вот что интересно: за время своих скитаний по Вестеррайху, за пределами Эстрэ я встречал их только в Шехвере и Диморисе, да и то лишь близ границ земель Гизонской шляхты. Этот народец накрепко врастает в землю, у них даже дома – часть ландшафта, а тут вдруг объявляется один такой коротыш на другом конце Вестеррайха и рассказывает сказочку про переселившегося деда. Вы, как рив, можете позволить себе поверить в это, но я эстриец, и я не куплюсь. Готовы идти? Двинемся по лесу, за дорогой наверняка следят, и всех этих светящихся жуков лучше убрать. И еще, я не большой ходок по ночным лесам, так что если к утру доберемся, будет уже хорошо.
– Если он будет еще жив и если не встретимся нос к носу с той тварью, которая порвала наших, – кивнул волшебник, сплетая на ходу заклинание. – Вот сейчас мотыльки погаснут, и вы увидите мир в новых цветах. Это Енотовые Глаза.
Заклинание, наложенное на Кордола, стало сопротивляться, чем немало удивило Тобиуса. Чары будто… не хотели быть наложенными на этого человека, но подчинились создателю, стоило немного надавить. Стрелок рассмеялся, осматривая мир глазами ночного существа, и выразил бурную радость. Вместе с магом они сошли с дороги и двинулись по ночной тьме, прекрасно разбирая путь и стараясь загодя высматривать возможные секреты.
К заброшенной деревне, устроившейся в низине, вышли до рассвета. Она притаилась ближе к западной оконечности лощины, окруженная и частично захваченная лесом. Довольно крупная некогда деревня, нет, даже село, если судить по виду развалин часовни, обнесенное щербатым местами павшим, а местами покосившимся частоколом. И оно явно было несколько более обитаемо, чем положено заброшенному селу. Там горело множество костров, освещавших преимущественно центральную площадь, а вокруг источников света передвигались человеческие фигурки, отзвуки чьих пьяных голосов разносились далеко округ.
– Дерите меня ахоги, их там не меньше полусотни.
– Скорее больше, в домах тоже кто-то да есть. А ведь я многих успокоил в лесу.
Они крались в темноте почти без остановок, благо луна была далека от зенита, и лишь на границе села надолго замерли, ожидая увидеть вражеский караул или что-то в этом роде, но напрасно. Проникнуть сквозь зазоры в частоколе оказалось проще простого, и лазутчики двинулись мимо домов, пялившихся слепыми провалами окон, мимо прогнивших оград, заросших сорняками огородов, по пустынным улицам, давно забывшим звуки собачьего лая. Кордол остановился и указал на землю, Тобиус увидел человеческий череп и несколько костей.
– Старые.
– Истер-Килибенс говорил, что на деревню напала крупная банда и вырезала всех подчистую лет эдак семь – десять назад, и с тех пор в Туманной лощине никто не живет, – шепотом поделился наемник.
По настоянию Тобиуса они забрались в один из пустых заброшенных домов и затаились. Магу необходимо было прощупать пространство в попытке обнаружить другого мага, ибо, по его словам, там, где появляется ручное чудовище, где-то рядом должен ошиваться кто-то из владетелей Дара. Но никаких признаков присутствия другого мага Тобиус не выявил. После этого они сменили «гнездо», переместившись на полуразрушенный чердак заброшенного дома, из которого можно было следить за шумными людьми, напивающимися вокруг костров. Бронированный фургон казначейства тоже стоял там, в большом пятне света, и вокруг него суетились люди с молотками и железными прутьями, безуспешно пытаясь отодрать дверь. Периодически к ним присоединялся еще один человек, мужчина с заросшим бородой лицом, при появлении которого остальные начинали суетиться активнее. Видя, что дверь все еще не открыта, он орал на них, после чего удалялся в один из немногих более-менее целых домов на площади, в окнах которого горел свет.
- Предыдущая
- 5/102
- Следующая
