Рутьер - Башибузук Александр - Страница 9
- Предыдущая
- 9/67
- Следующая
– Удержание этого участка облегчит нам в дальнейшем переправу, в случае если вы, сир, соберетесь окончательно разгромить неприятеля, – ответил я, промедлив не более секунды.
Собственно, а для чего еще? Второй раз дойчи просто так не дадут переправиться через Эрфт. Подтянут артиллерию и положат всех, не особо напрягаясь, а тет-де-пон как раз и не даст им этого сделать. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы это понять. Но вот ни разу я не пойму герцога, если он и завтра полезет воевать Фридриха. Логичнее было бы при таком преимуществе германцев, наоборот, препятствовать их переправе.
– Правильно! – Герцог одобрительно хлопнул меня по плечу. – Вы правильно понимаете, барон, нашу диспозицию. Решающему сражению – быть! Отправляйтесь, барон. Мы довольны вами. Да… Так как у вас теперь есть своя артиллерия, мы дадим указания аудитору начислять за нее оплату.
– Благодарю, сир… – Пришлось поцеловать ему руку.
На кол идиота, придумавшего такое извращение…
Прихватил ларец и, четко совершив поворот через левое плечо, вымелся из шатра.
Все! На сегодня раздача пряников закончена. Черт! Уже далеко за полночь. Дел еще выше крыши, а на утро запланирован подвиг… Чувствую себя Мюнхгаузеном, он тоже был бароном.
– Барон… – Когда я уже собрался садиться в седло, меня остановил вышедший из шатра Оливье де ла Марш.
– Ваша милость? – Мне чем-то импонировал командир герцогской лейб-гвардии. Такой с виду простой мужик. Коренастый, невысокий даже по средневековым меркам. Приятное широкое открытое лицо. Одевается, конечно, согласно своему положению, но без излишнего блеска. Чем-то смахивает лицом на Наполеона в последние его годы.
Знаю, что, будучи не из самого знатного рода, он начал свою карьеру грумом при конюшне Филиппа Доброго, отца Карла Смелого, да и туда тоже попал лишь по воле случая. И вот он командир гвардии Бургундии, майордом и гранд-церемониймейстер Бургундского Отеля. Дипломат, придворный, солдат и историк. Его еще называют последним паладином рыцарства. Достоин только за это всяческого уважения…
– Вы себя правильно вели сегодня, барон, – улыбнулся де ла Марш. – Продолжайте в том же духе, и удача всегда будет на вашей стороне.
– Благодарю за участие в моей судьбе, ваша милость.
– Не стоит, – отмахнулся майордом. – Тут такое дело… Герцог Саксонский уже прислал парламентеров для выкупа барона фон Розенберга. Его светлость Карл Бургундский желает, чтобы вы решили это дело без долгих проволочек и излишних притеснений. В любом случае вы останетесь в прибыли. Вам понятно?
– Я все сделаю так, как желает великий князь Запада. – Я коротко поклонился майордому.
Ну вот… Начался непонятный мне средневековый полити?к. Несмотря на то что формально герцог Саксонский – прямой враг герцогу Бургундскому, их все равно многое связывает. Хотя все равно ни хрена не понимаю. Да и не нужно – придется выпустить пленника, особо не торгуясь. Не за бесплатно, конечно.
– Я рад, что вы все понимаете, барон; посланцы уже в вашем расположении, – опять улыбнулся де ла Марш. – И вот вам еще один совет. Его светлости очень понравились то мозельское вино и угри, которых вы ему прислали. Ступайте, не смею вас больше задерживать.
В расположение компании добрался быстро, в довольно противоречивом расположении духа. Все плюшки от герцога на поверку оказались не особо и сдобными. Обобрал однозначно. Хрен с ней, баронией, там видно будет, но прибыли не видать с нее в ближайшем будущем. Но вот по дойчу – уже убыток: выкуп, дай бог, наполовину скостить придется, если вовсе не лишиться. Опять же, майордом более чем ясно намекнул… на винцо и угрей. Придется послать в ставку еще. Упыри… Да и собой я недоволен более чем…
Какие у меня стратегические цели?
Правильно: загнать за облака Луи!
И что я для этого сделал?
Опять правильно: да ни хрена!
Отправился в Швейцарию вместо Франции и хрен его знает сколько здесь проторчу…
Не признался Карлуше, что я Арманьяк, хотя уже точно знаю, что был ему представлен папашей. Сейчас бы дело баронией не ограничилось…
Хотя стоп… Хватит бредить. Засунь свою идею по поводу Луи далеко-далеко. Пока нереально это и, скорее всего, так останется. Эта идея стала полным бредом ровно с того момента, как рей Хуан Арагонский отказал мне в помощи против Луи. Паук, конечно, сука редкостная, но пока мне не по зубам, и поделать с этим ничего не могу. Остается строить свою жизнь и просто ожидать удобного момента. Вот уже и первый шажок в карьере сделал, сомнительный, но шажок. Даже два. Стал капитаном компании и бароном в один день. Все не так плохо…
– Где парламентеры от дойчей? – спросил у Тука, только въехав в расположение.
– Вот же… – Шотландец провел меня к палатке.
– Барон ван Гуттен, – представился здоровенному голенастому риттеру в саладе с бело-красным плюмажем и ваппенроке с изображением крепостной башни с бело-красной полосой по правому полю.
– Фрейгер фон Гуггенхайм цу Реббен, – кивнул мне германец. – Я здесь по…
– Оставим формальности, барон, – прервал я немца. – Сколько?
– Четыре сотни флоринов.
– Золотых?
– Да! Золотых орлов!
– Когда?
– Сейчас, за передовыми рогатками вашего лагеря.
– Шесть сотен!
– Четыреста десять, и не сюрвейера больше! – Дойч категорично отмахнул ладонью. – Или можете сейчас же рубить голову Клаусу.
– Принимаю. Идем… – Настроение немного поднялось.
Эка мне подвезло… Я рассчитывал срубить максимум двести золотых, и то неизвестно, когда бы их получил. С выкупами жуткая морока, очень редко когда у пленника находится требуемая сумма, разве что у самых именитых из них, но таких добыть – жуткая удача. Приходится бедолаг отпускать под честное слово и отправлять продавать или закладывать свое имущество. Так что бывает – кредитор уже сам в плену или на том свете, а долг еще собирают. Да и накалывают часто. Можно, конечно, таскать пленника с собой, но кормежка и содержание обходятся в копеечку. В общем, та еще морока. Поэтому частенько с выкупами не связываются. Обдерут доспех с золотишком – и прикончат. Или стараются сбагрить командованию за малую долю. У именитых и богатых больше возможностей содержать пленников, но бывает, что и везет. Как мне сейчас. Первый «язык» – и в яблочко. Везунчик, однако.
Вошли в шатер, и я наконец разглядел в потемках пленника.
Парламентер тоже его увидел и красноречиво хмыкнул.
Пленный барон сидел… точнее, лежал в одном исподнем на куче соломы и богатырски храпел. Кроме шишки на голове и пары ссадин, повреждений на нем особо не просматривалось. И еще от дойча распространялся жуткий перегар…
– Че это с ним? – украдкой шепнул шотландцу.
– Да так… – немного смутился Тук, и под моим грозным взглядом признался…
Оказывается, дойч в полном расстройстве и смятении от пленения сменял свое одеяние на вино и ужрался вусмерть. В чем ему и поспособствовали часовые, оставшись в прибыли. Одежды дорогие, всяко дороже той бурды, что продают маркитантки. Ну что же… особого нарушения статута тут не усматриваю. С немца только его доспех, оружие, конь, да и он сам – мои, а камзол, сапоги и шоссы – его личные, волен поступать, как хочет. Железо у меня, конь благополучно свалил, а барон голый и бухой… Конфуз. Скажут, что это я его так безбожно обобрал.
Ткнул шотландца в бок:
– Одень его во что-нибудь, бери два десятка стрелков и проводишь их до крайних караулов. Там получаешь монету. Четыре сотни несешь мне. Пять золотых забираешь себе, еще один делишь между сопровождением. Вперед. Да… еще моим кутильерам выдашь по флорину и конфискуешь у них эсток – тот, что они подобрали с пленного барона.
Наклонился к дойчу и потрепал его за плечо, впрочем, без особого результата…
Сказал положенную фразу о том, что он свободен, попрощался с фон Гуггенхаймом совсем по-дружески и побрел в свою палатку.
Ф-фух… одна проблема с плеч. Жрать хочу – не могу. Устал как собака… Что-то многовато на сегодня событий, да и нога разболелась…
- Предыдущая
- 9/67
- Следующая
