Выбери любимый жанр

Рутьер - Башибузук Александр - Страница 32


Изменить размер шрифта:

32

– Сколько денег у эконома нашел?.. – шепнул Туку.

– Сто пятьдесят… разной золотой монетой… – прошипел в ответ шотландец. – Серебра совсем мало.

– Ну так что стоишь… Выдай им пятерку флоринов…

Шотландец, весь такой внушительный в своих доспехах, торжественно вручил родителям Иоганна награду.

Аркебузиры без напоминания синхронно взяли на караул свои аркебузы.

После этого я лично подошел и сказал несколько добрых слов об их сыне. Ничего такого особенного: слуга царю, отец солдатам, герой, павший на поле брани… К моему удивлению, особого горя я в глазах стариков не увидел. Только безграничное удивление. Как все просто вдруг объясняется. Они его уже давно в мыслях похоронили и забыли, а тут – на? тебе…

– Будешь служить мне? – Я улыбнулся сестре капитана и, не удержавшись, потрепал ее за пухлую розовую щечку.

– Всегда рада, ваша милость! – Девушка присела в книксене и отчаянно покраснела.

Вот и ладненько. Будет служить, никуда не денется, если, конечно, с Матильдой общий язык найдет.

После того как старики с дочкой ушли, я поинтересовался у старосты, почему Герда еще не замужем, ожидая от него получить некие сомнительные сведения про нее. Но оказалось все до банальности просто. Она была помолвлена с обычным рыбаком. Он как раз копил деньги на собственный дом и лодку, но не успел – сгинул при шторме ровно год назад. А так как особей женского пола в деревне имеется определенный переизбыток, Герда так и осталась без пары. Очень она убивалась по жениху, потом даже собиралась сбежать в город, но ее отговорили.

Выдать ее замуж, что ли? А что, молодцов у меня хватает. Как раз… Точно! Я старшим дружины, остающейся при замке, собираюсь сделать Торвальда Баумгартнера. Вот этой девушкой я его и к месту привяжу, и еще будет мне благодарен за милость. Жена-то у него получится личной моей камеристкой, считай, фигура в замковой иерархии у челяди… Ну и… можно и право сеньора на первую ночь на ней испробовать. Миленькая же… Нашел взглядом Матильду… и отказался от такой соблазнительной мысли. Оно мне надо? Моя валькирия, конечно, мне слова не скажет, были уже прецеденты, но вот девчушку при первой возможности в сортире утопит… бедняжку.

Черт, опять я голову ерундой занимаю. Солнышко к горизонту клонится, пировать уже пора. Стукнул своего верного эскудеро по плечу:

– Ну что, братец Тук, нажремся?

– А как жа, монсьор! Про нажраться – я так завсегда за… – Меж тем Тук пожирал глазами крутобедрую пышную бабенку, состоявшую при прежнем экономе замковой кастеляншей.

– Вот и я о том же… – задумчиво заявил я и заорал во весь голос: – Вашу мать, кто-нибудь принесет своему господину вина?

– Монсьор… – Тук скосил глаза на скромно стоявшего в сторонке пожилого священника в светлой сутане из грубого полотна.

– Вот че за… – ругнулся я и осекся.

Сам же приказал доставить батюшку… тьфу, опять… святого отца. Подошел к нему и стал на колено для благословения. И получив оное, представился:

– Барон Жан ван Гуттен, здешний сеньор; позвольте узнать ваше имя, святой отец.

Священник неторопливо перекрестил меня и пробормотал что-то на латыни. Затем взял за руку и поднял с колен. В глаза посмотрел прямо, без подобострастия.

– Вы можете называть меня фра Георг, барон. Я из ордена монахов-проповедников святого Доминика.

Я немного помедлил и хорошенько рассмотрел монаха. Лет пятьдесят, худой и, по-видимому, жилистый. Опрятный… и босиком. Это тоже о многом говорит. Лицо простоватое, но есть какой-то легкий налет фанатичности. И глаза… недаром говорят, что глаза – зеркало души: добрые, но с таким бушующим внутри пламенем истовой веры… М-да… чувствую, что я еще хлебну с ним… Не дай бог – фанатик…

– Я решил остановиться в своих странствиях в этой деревне и нести брошенным без духовного окормления рабам божьим свет веры… – продолжил монах. – Вот уже как два года…

– Я очень рад, фра Георг, что души моих сервов надежно окормляются… – сделал я легкий пробный комплимент и перекрестился.

– Я всего лишь исполняю свой долг… – Монах легким движением отфутболил мою лесть обратно и перешел в наступление: – Несомненно, вы захотите, господин барон, внести свою лепту в дело Матери нашей католической церкви. Храм в деревне находится в очень печальном состоянии…

М-дя… Я уже и должен ему? Лихой монах…

– Мы решим этот вопрос в свое время… – я согласно наклонил голову, постаравшись оттянуть пожертвование. – Но сейчас есть еще один вопрос, требующий вашего непосредственного участия, фра Георг.

– Какой же, сын мой? – Монах проткнул меня настороженным взглядом.

– Есть языческие души…

Доминиканец сразу стал похож на легавую собаку, почуявшую дичь, и мне реально привиделось, как из его глаз полыхнули огоньки фанатического пламени.

– …желающие вступить в лоно Матери нашей католической апостольской церкви.

– Сын мой, это благое дело! – Доминиканец осенил себя крестным знамением и вздел вверх правую руку с четками. – Но язычество суть происки диаволовы, и, возможно, их желание неискренне! Тогда…

– Фра Георг… – невежливо я перебил монаха, – они искренни в своих желаниях. Я хочу, чтобы вы их завтра окрестили.

– Сколько их? – деловито поинтересовался доминиканец.

– Три десятка душ. Они мавры и, несомненно, мы совершим благое дело…

– Об их душе пока говорить рано… – заметил монах. – Но я рад, барон, вашему усердию в делах веры. Я совершу обряд бабтизма завтра, в час пополудни. А сейчас я покидаю вас. Мне необходимо молиться, испрашивая Божьего соизволения.

Доминиканец резко развернулся и пошлепал босыми ногами в сторону выхода.

– М-да… – только и смог сказать я ему в спину.

Еще только фанатиков у меня во владениях не хватало…

– Ну, монсьор… – обиженно заныл Тук, – я и сам мог бы их окрестить…

– Следующие будут твои с Бромелем, – успокоил я его. – А в этом случае мне необходим образцово-показательный публичный обряд. Без тени сомнений.

Такой колючий мне монашек попался… но посмотрим… слишком колючие долго не живут…

– Эй! Мы будем пировать или нет?! – заорал я, подумав, что все проблемы следует решать по мере их поступления. А пока надо немного расслабиться… Ох и хлопотное это дело – быть владетельным сеньором.

Глава 8

– …отец, вы ему доверяете? – Вопрос вырвался помимо моего желания, после того как за низеньким горбуном закрылась дверь. – Речь ведь идет не о парочке монет, а о средствах, от которых зависит будущее нашего рода.

Коренастый мужчина ответил не сразу. Он, молча пройдясь по комнате, отодвинул портьеру и посмотрел в окно, затем резко обернулся и спросил меня:

– А кому доверять, Жан?

– Ну, я не знаю… – Как уже много раз, с момента моего попадания в тело Жана, бастарда д’Арманьяка, я осознавал, что вижу сон и одновременно реально переживал моменты из его жизни. – Возможно, стоит посвятить в эту тайну кого-нибудь из вашей свиты. Благородный кабальеро, для которого данное слово – не пустой звук, сможет сберечь нашу казну лучше, чем бывший раб, возвеличенный только по вашей прихоти, отец.

Жан V, Божьей милостью конт д’Арманьяк – отец моего предшественника в этом теле, досадливо сбросил со стола бумаги и, тяжело посмотрев на меня, ответил:

– Ты, Жан, единственная моя надежда и не заставляй меня пожалеть об этом. Запомни раз и навсегда. Верность – не обязательно качество знатного человека. Даже наоборот – преданность бывшего раба я предпочту верности десятка знатных дворян. Потому что она заложена в нем с самого рождения, и ее надо только правильно воспитать. Эта преданность натуральна и не связана никакими условностями вассалитета…

Я собрался возразить отцу, но внезапно почувствовал у себя на лице чьи-то горячие и нежные губы. Проснулся, мгновенно вылетев из сна, и увидел в дрожащем мареве светильника встревоженное лицо Матильды.

– Ты разговаривал во сне, Жан. – Девушка заправила под чепец пряди волос; немного покрутившись, как большая кошка, устроилась у меня на плече и попросила: – Расскажи мне, что тебя так беспокоит, милый.

32
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Башибузук Александр - Рутьер Рутьер
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело