Революция - Гудков Андрей "Шерлок" - Страница 25

• Предыдущая
• 25/126
• Следующая

– Скоро узнаешь, – покачала девушка головой. – Кстати, ты слышал о том, что твой отец потерял место в Совете?

– Нет. Кто вместо него?

– Лучше сядь, – улыбнувшись, сказала Лютеция. – Шеала Асмуд аха Астреяр.

От неожиданности я чуть не поперхнулся. Лютеция Коэн улыбалась, но ее глаза оставались серьезными.

– Как это возможно? Она же…

– Самый младший член Совета магов за всю его историю.

Услышанное просто не укладывалось у меня в голове. Вместо отца, старого, циничного и опытного мага, посадить соплячку, которой еще и двадцати не исполнилось?!

– Почему ее, а не Грегора, Игниса или Ассею?

– Да даже Лайна или Прейтор были бы лучшими кандидатурами, чем она, – в тон мне отозвалась Лютеция. – Я ничего не понимаю. По сути, в Совете магов осталось только три сильных мага. Данте, Райд Асмуд аха Астреяр и Леон Ралдер аха Кархар.

Себя красавица к сильным магам не отнесла. И правильно – никому из трех перечисленных она не равна по силам.

– Данте просил передать тебе, что устроит твое возвращение к осени.

Я заметил возле стены Фелицию и, извинившись перед Лютецией, пошел к ней. Может, принцесса Санторина, как ее дразнят братья, и не любила нарядов, но в них она выглядела красавицей.

Ее платье из черного шелка по райхенским меркам было откровенным: всего на ладонь ниже колен, открытые плечи, декольте. Посмотрев на других женщин, я понял, что и по местным меркам Фелиция оделась чересчур откровенно.

Когда я подошел к ней, девушка с вызовом посмотрела на меня. Но глубоко в красивых черных глазах я разглядел оттенок грусти. Неожиданно я понял, почему Фелиция не любит светских мероприятий и почему рядом с ней никого нет.

– Сударыня, разрешите пригласить вас на танец. – Я поклонился и протянул руку.

Девушка улыбнулась и взяла меня за руку. Танцевала она хорошо. Но сквозь тонкую ткань платья я чувствовал скрытое напряжение молодого и горячего тела. Танцы, строго регламентированные этикетом, были не для нее.

– Спасибо, что защитила Араэл, – тихо сказал я.

– Не за что, – удивилась Фелиция. – Почему ее здесь нет?

Танец был медленным, так что мы могли спокойно разговаривать.

– Я не разрешил ей приходить. Здесь райхенцы.

– И что?

– Они бы поняли, что Араэл полукровка.

– Понятно, – негромко ответила девушка.

Я поймал внимательный взгляд Арьи и мысленно спросил: «Ревнуешь?» – «Вот еще!» – фыркнула она.

Потом я танцевал с Арьей. Сравнивая напарницу с Лютецией и Фелицией, я подумал, что она уже давно нравится мне больше других женщин…

Вечер прошел неплохо. Я еще несколько раз приглашал на танец Фелицию и пару раз Арью. Сыграл пару партий в покер с Шарлем Малькольмом и Эктором Серрано. Оба оказались интересными игроками. Но я пожалел, что оставил Араэл дома. Рано или поздно мне придется вывести ее в свет. И каким-нибудь образом заставить забыть всех о том, что она полукровка.

Через несколько дней я из любопытства сходил посмотреть на строительство базы эскадры. Волшебники и несколько магов под руководством Лютеции углубляли и расширяли гавань.

Шло строительство и на суше. В ложбине между холмами укрылся военный городок. На холмах уже заканчивалось обустройство береговых батарей. Строились сухой док, причалы и склады. Империя укрепляла свои позиции.

Это зрелище напомнило мне простую истину. Ты можешь забыть о мире, но не жди, что мир забудет о тебе.

Мы с Арьей стояли на вершине холма и смотрели вниз. Дул сильный ветер. Я обнял подругу и уткнулся лицом в ее волосы. На тропическом острове Санторине легко было расслабиться и забыть обо всем. Я хотел бы и дальше жить тут. Но с родины приходили новости одна другой тревожней.

Недовольство в народе росло. Совет магов трещал по швам из-за вспыхнувших распрей. Ассамблея, пользуясь ситуацией, покусывала Сенат и требовала для себя привилегий и новых полномочий.

Кунакский патриархат начал строительство новых броненосцев. Доресцар предъявил ультиматум Орнекским островам. Корнелий прямо сказал мне: «Они готовятся к новой войне. И этой империя может и не выдержать».

– О чем ты думаешь? – спросила Арья.

– Ты разве не чувствуешь?

– Эмоции – да, а вот мысли – нет. Слишком они у тебя сейчас спутанные и тревожные.

– Не думай об этом. Я просто рад тому, что ты рядом.

– А ты что думаешь, Маэл?

Голос императора оторвал меня от глубоких раздумий. Увлекшись своими мыслями, я перестал следить за ходом совещания и не знал, о чем уже идет разговор.

– О чем?

– Ты не слушал? – вкрадчиво спросил Аврелий.

– Нет, я немного задремал, – улыбнувшись, ответил я. – Но не думаю, что пропустил что-то важное.

– Так и есть. В вашем докладе я услышал много ваших мыслей и предположений, но мало конкретных фактов.

Карл Редхарт – министр экономики – побагровел.

– Ваше величество, если вы считаете, что я в чем-то ошибся…

– Да, считаю. Меня интересует, что сейчас творится в стране, а не ваши предположения о том, что может быть!

– Откуда ему знать, что сейчас происходит? – резонно спросил я. – В экономику вмешался новый фактор, которого он не учитывает.

– И какой же? Не будете ли вы так любезны, сударь, просветить меня на этот счет?!

– Вы забыли о том, что население – это не только некая сумма покупателей и налогоплательщиков, но и активный участник экономических процессов. Вы никак не можете понять, почему так сильно растут цены? А причина в постоянных забастовках рабочих. Производители вынуждены поднимать цены, чтобы компенсировать убытки. И этот процесс будет продолжаться по нарастающей.

– Позвольте узнать, сударь, какое у вас образование?

– Классическое.

– Тогда как вы можете судить об экономике?!

– Я не прав?

Карл осекся. Он несколько раз открывал рот, порываясь что-то сказать, но так и не нашел что. Я был прав, и он это знал.

– Достаточно, – веско сказал император. – Выяснить отношения вы можете в другом месте. Я жду к вечеру нового доклада.

– Да, ваше величество.

К императору подошел Адам Гайрис – сенатор и помощник императора. Он весь пылал праведным гневом.

– Ваше величество, это безобразие! Это возмутительно!

Он протянул ему газету.

– Вот как? – ледяным голосом произнес император.

– Надо разогнать эту газетенку, а этого ху-художника – в колонию!

– Маэл, что скажешь?

Я взял из его рук газету. На первой полосе была напечатана карикатура. Я демонстративно рассмеялся.

– Тебе смешно? – приподняв брови, спросил Аврелий. – А что делать мне?

– Посмеяться вместе со мной. Это единственное, что вы можете сделать. Нельзя трогать ни газету, ни художника.

– Да как это нельзя! Как это нельзя?! Да за такое ваш почтенный дедушка… – сразу вскипел сенатор. – Да они же смеются над вами, ваше величество. Если вы промолчите, вы потеряете уважение в народе.

– Во-первых, художник смеялся не над его величеством. Во-вторых, он довольно точно подметил суть. В-третьих, эта карикатура показывает, что народ еще верит вам.

– Да… – От возмущения Адам поперхнулся.

– Три толстяка вокруг вас. Один закрывает вам глаза, второй шепчет на ухо, а третий вашей рукой подписывает приказ. Сенат, Ассамблея и Совет магов. Они скрывают правду от императора, обманывают его и от его имени издают плохие законы. Народ смеется не над вами. Пока не над вами.

– Значит, ты предлагаешь посмеяться над этой карикатурой?

– Да, и желательно публично. Чтобы все знали, что вы не боитесь шуток. Народ не глуп, чего бы о нем ни говорили. Он поймет, кто боится насмешек, а кто смотрит на глупые шутки свысока.

Совещание закончилось так же, как и два предыдущих. Ничем. Никто не мог предложить ни одного внятного решения ни одной проблемы. Включая меня.

Я очень хорошо умею выживать, неплохо выполняю приказы и могу командовать армией. Но вот управлять страной у меня получается хуже, чем у Арьи готовить кофе. А от меня всего-то требовалось разобраться с одной из проблем и помочь с решением остальных. Как Аврелий справляется со всей страной уже больше двадцати лет?

• Предыдущая
• 25/126
• Следующая