Третий курс - Кащеев Денис - Страница 30

• Предыдущая
• 30/56
• Следующая

«Отче наш, Иже еси на Небесех!.. – мысленно зашептал Иван. – Да святится имя Твое, да… Что там дальше?.. Не помню! Эх! Ладно, выберемся – выучу! Обещаю! А пока что это… Господи! Не дай погибнуть зазря! Не за себя ж прошу! Точнее не только за себя… За Глеба, за Эмму, за Рут…»

– Десять секунд!

– Все, закрыто!

– Черта с два, есть еще щелочка! Восемь… семь… шесть…

– Держитесь, сейчас тряхнет!

– Четыре… три… два…

– Проходим!

– Поздно!..

– Есть!

Корпус корвета сотрясся, словно корабль и правда налетел на легендарную скалу. Ивана и Эмму, стоявших на ногах, швырнуло к стене и поволокло по полу. Обзорные экраны озарились яркой вспышкой и почернели.

– Внешние антенны утрачены, – доложил Тацуки.

– Черт с ними, с антеннами! Ты главное скажи: мы вышли?! – взревел Глеб.

– Если бы не вышли, сам вопрос уже бы ни у кого не возник, – облегченно проговорила Маклеуд, не без труда поднимаясь на ноги. – А антенны… Невелика потеря. «Арго» вон тоже оставил Симплегадам рулевое весло.

– Ну что ж, – произнес Глеб, обернувшись, и Иван, который вслед за Эммой уже тоже принял вертикальное положение, увидел, что лицо его друга бело, как мел. – Если продолжать аналогию, то дальше у нас по программе – остров Аретиада и спасение сыновей Фрикса.

– Кого? – словно очнувшись, спросил Голицын.

– Ну, того чувака, который на волшебном баране в Колхиду улетел, после чего вся эта история с Золотым Руном закрутилась…

– И что его тоже эти… Симплегады придавили?

– Что значит – тоже?! – искренне возмутился Соколов. – Нет, он благополучно добрался до Колхиды, это в Грузии – правда, утопив по дороге в Дарданеллах любимую сестру – но это у них, у древних греков, за беду, похоже, не считалось. Барана, кстати, в Грузии первым делом зарезали. А Фрикс женился на местной царевне, нарожал сыновей, и вот они уже, собравшись на родину предков, попали в кораблекрушение возле острова Аретиада, где их и спасли аргонавты во главе с Язоном – как раз после преодоления Симплегад… Короче, классику читать надо, – назидательно заключил Глеб.

– Чукча писатель, чукча не читатель… – буркнул Иван.

– Ваня, ты там что, спишь, что ли? – послышался из браслета настойчивый голос Глеба.

– Что?.. – Голицын, и правда, спросонья еще не пришел в себя. Да еще этот навязчивый кошмар по мотивам позавчерашних догонялок в отсеках… – Вообще-то да, сплю, а что такое?

– В рубку, говорю, поднимись. Дело есть.

– А-а… Хорошо, сейчас, умоюсь только…

– Некогда размываться! – рявкнул Соколов. – Давай быстро сюда!

– Ну, хорошо, хорошо, а что случилось-то?..

– Быстро!

– Да иду я, иду, не ори…

– Ну, что стряслось? – поинтересовался Голицын, вваливаясь в рубку.

– Вот, полюбуйся, – ткнул Глеб пальцем в экран перед собой. – На что, по-твоему, это похоже?

Несколько секунд Иван, прищурившись, всматривался в полуразмытое изображение.

– На цель, – заключил, наконец, он. – Одиночную, малоподвижную… Предположительно, малый катер поддержки в дрейфе либо близкий по классу объект. Что, уничтожить?

– Вам, артиллеристам, все лишь бы что-нибудь уничтожить, – буркнул Соколов. – Потерпи, очередные стрельбы по программе – послезавтра.

– Да это я помню, – кивнул Голицын, все еще совершенно не понимая, что от него хотят. – А сегодня по программе что?

– В том-то и дело, что ничего такого! Самый обычный перелет, в шесть тоннелей… Пять минут назад выходим из четвертого – а тут эта твоя цель. Орет на всех частотах SOS.

– А, ну тогда все понятно! – облегченно выдохнул Иван. – Типа терпящие бедствие. Очередная учебная задача. Давай, стопори ход, полетим «спасать»!

– Застопорил первым делом. Только есть один нюанс: в программе у нас никаких таких приветов Чипу с Дейлом не значится…

– Мало ли чего там не значится! Или… – Голицын нахмурился. – Или ты думаешь, что это и правда потерпевшие кораблекрушение? Настоящие в смысле?

– Не знаю, – пожал плечами Глеб. – Вряд ли… Хотя с нашим цыганским счастьем…

– Спорю на пиво, учебная задача, – заявил Иван. – А даже если и нет – что меняется-то? Мимо пролетим?

– Шутишь? Ладно, хорош трепаться – иди шлюпку готовь. Твоя же епархия, как ни крути.

– Моя, – кивнул Голицын. – Чья же еще?..

– Объект на экране, од-ин, – доложил Танака.

– Рубка, я борт А-1, наблюдаю объект визуально, – проговорил в микрофон Голицын. – Спасательное судно малого класса, ориентировочная вместимость от восьми до двенадцати человек, видимые повреждения обшивки и такелажа отсутствуют. Вооружение, если не считать противометеоритной защиты, отсутствует. Стыковочный узел стандартный, пассивного типа. На наши запросы объект не отвечает, в том числе ни световыми сигналами, ни маневром. Разрешите стыковку?

– Стыковку разрешаю, – пришел с «Альга» ответ Соколова. – Вы только уж там давайте, осторожнее. Не спешите – мы никуда не опаздываем…

– Как же, не опаздываем… – проворчал себе под нос Иван. – Танака, курс на сближение! – это уже вслух. – Андерсон, приготовиться к переходу на борт объекта.

– Есть, од-ин! – хором ответил экипаж.

В полном соответствии с Уставом, на борту их было трое – все в тяжелых угловатых скафандрах активной защиты, теоретически способных выдержать плазменный разряд «Шилка», выпущенный в упор. Двигаться в этих боевых латах было не слишком удобно, управлять шлюпкой – и того менее, но правила есть правила. Особенно – на экзамене.

– Есть захват стыковочного узла, од-ин, – сообщил Хирото. – Проверка работоспособности… Стыковочный узел объекта работоспособен, од-ин!

– Отлично, – не сдержал улыбки Голицын. Надо признать, до последнего момента он опасался (и не без основания), что для полноты картины их заставят исправлять какие-нибудь технические неполадки. – Что там у них внутри?

– Согласно нашим датчикам, стандартная кислородная атмосфера, опасные для здоровья газы… отсутствуют, опасные для здоровья микробиологические объекты… не выявлены, радиоактивный фон… в пределах нормы, од-ин!

– Совсем хорошо, – кивнул Иван. «Даже, пожалуй, слишком хорошо для экзаменационного задания, – тут же мелькнула мысль. – В чем-то непременно должен быть подвох… О, точно!» – Температура на борту? – с сомнением спросил он.

Но и температура оказалась практически идеальной.

– Ну что ж… – Голицын решительно поднялся из кресла. – Приступим! Андерсон, за мной.

– Есть, од-ин!

Тесный отсек шлюзовой камеры был рассчитан ровно на двоих. Правильной расстановкой считалась «спиной к спине» – командир лицом к чужому кораблю, подчиненный – к своему, но Рут что-то замешкалась на входе, уткнувшись стеклом шлема аккурат Ивану в затылок. Впрочем, нарушение не грубое, главное – чтобы Юннат не узнал. Но сопролец, слава Богу, спит.

– Рубка, мы в шлюзе, – доложил Голицын на «Альг». Вообще-то, Глеб и сам прекрасно видел все это у себя на экране, но Устав требовал голосового подтверждения.

– О’кей, продолжайте.

Помедлив с десяток секунд, круглая крышка внешнего люка пришла в движение и медленно, с какой-то нарочитой неторопливостью, погрузилась в недра борта. Недолго думая, Иван шагнул на палубу спасательного судна.

– Коридор метра три длиной, – проговорил он. – Освещение аварийное, слегка мерцающее. Прямо передо мной дверь их шлюза. Управление, судя по всему, стандартное.

– Од-ин, смотрите, – рука Рут показалась из-за его плеча. Палец девушки указывал на серебристую табличку над дверью. – Тут надпись!

– Вижу надпись, – сообщил Иван. – Язык… Не понял! – он замер на полушаге. – Это ж ранолинг!

– Он самый, – тихо подтвердил с «Альга» Соколов. – Оставь надежду, всяк сюда входящий…

– Что, так и написано?! – ранольские иероглифы Голицын, надо признать, знал с пятого на десятое.

– Да нет… Написано просто: «Малое спасательное судно номер восемь, “Небесное Сияние”». «Сияние» – это, очевидно, название их материнского корабля.

• Предыдущая
• 30/56
• Следующая